Кирклендские услады - Виктория Холт

— Пятнице уже не терпится на прогулку, — нашлась я. — Пожалуй, я пойду. Очень мило с вашей стороны, что вы взяли на себя труд все мне показать.

— Ну, далеко не все! Вы еще много интересного не видели.

— В следующий раз, с большим удовольствием, — твердо ответила я.

— Тогда, — тихо проговорил Люк, — почту за честь продолжить нашу экскурсию.

Я заспешила вниз по лестнице и на полдороге оглянулась. Стоя у портретов, Люк глядел мне вслед, и казалось, он один из них — вот сейчас снова вернется в раму.

Остаток дня я провела с Габриэлем. После полудня мы отправились на прогулку верхом по пустоши, а когда вернулись, пора было переодеваться к обеду. Вечер прошел так же, как накануне.

Перед тем как лечь спать, Габриэль повел меня на балкон. Мы полюбовались открывающимся оттуда видом, и я заметила, что еще не была на развалинах аббатства и завтра непременно туда пойду.

Утром Габриэль вновь уединился с отцом, а я пошла гулять с Пятницей. На этот раз мы направились прямо к аббатству.

Приближаясь к руинам, я с удивлением отметила, что в это солнечное утро камни то тут, то там поблескивали, словно в них вкраплены бриллианты. Невозможно было поверить, что передо мной развалины — большая башня полностью сохранилась, так же как и стена. Только подойдя совсем близко, я увидела, что крыши нет. Над головой — голубое небо. Аббатство было расположено в долине недалеко от реки, и я подумала, что оно лучше защищено от ураганных ветров, чем «Услады». Теперь я могла как следует рассмотреть высокую квадратную башню, древние контрфорсы и неф, который, как и башня, сохранился почти в целости, если не считать того, что крыши над ним тоже не было. Меня поразила площадь, которую занимали развалины, и я подумала, как интересно было бы составить план аббатства и хотя бы мысленно восстановить его. Пятница пришел в возбуждение и носился взад-вперед, словно разделял мои восторги. Хотя, говорила я себе, от строения осталась только оболочка, но еще можно догадаться, где располагались кухни, монастырь, неф, трансепт, кельи монахов.

Приходилось ступать осторожно. Повсюду из земли торчали камни, легко было споткнуться и упасть. На какой-то миг я потеряла Пятницу из виду, и меня сразу охватила паника. Хотя это было смешно. Столь же смешно, как и то облегчение, какое я испытала, когда он подбежал на мой зов.

Мне хотелось понять, из какой же части аббатства брали камни для постройки «Услад». Хотелось получше узнать историю дома и семьи, членом которой я стала. Но, посмеялась я над собой, мне и о собственном-то муже мало что известно! Почему он так неоткровенен со мной? Почему я всегда испытываю ощущение, что он что-то скрывает от меня?

Я присела на гряду камней. Наверное, это все, что осталось от какой-то комнаты. От спальни монахов, например, прикинула я наугад. И тут мне пришло в голову, что с тех пор, как я приехала сюда, меня перестало донимать беспокойство о Габриэле. Естественно, сказала я себе, у него много странных фантазий, ведь он молод, а сердце у него больное, и жизнь его в опасности. Потому-то он часто такой мрачный. Он боится смерти, а я считала, что его пугает что-то в доме, в этих развалинах. Интересно, что бы чувствовала я сама, если бы смерть была рядом, поджидала меня за каждым углом? Представить это невозможно, пока не испытаешь сам.

Я сделаю Габриэля счастливым. Он уверовал в неизбежность смерти, а я не собираюсь с этим мириться. Я окружу его такой заботой, что он будет жить долго.

Лай Пятницы заставил меня вздрогнуть и отвлек от размышлений. Я стала звать:

— Пятница! Пятница!

Он не появлялся, так что я пошла на поиски. И увидела его в руках какого-то незнакомца. Пятница вырывался, а человек обхватил его так крепко, что нес никак не мог укусить державшие его руки.

— Пятница! — снова позвала я.

Тут незнакомец повернулся и посмотрел на меня. Он был среднего роста, и я поразилась, какие у него блестящие черные глаза и смуглое лицо.

Увидев меня, он выпустил собаку, снял шляпу и поклонился. Пятница с истошным лаем кинулся ко мне и, когда я сделала шаг вперед, занял позицию между мной и незнакомцем, как бы желая защитить меня.

— Значит, это ваша собака, мадам? — спросил незнакомец.

— Да, а что случилось? Обычно он вполне дружелюбен.

— Он немного рассердился на меня, — улыбнулся незнакомец, и на темном лице блеснули белоснежные зубы. — Он не понимает, что, возможно, я спас ему жизнь.

— Каким образом?

Он повернулся и показал на что-то рукой, и я увидела рядом с ним колодец.

— Ваш пес стоял на самом краю и заглядывал внутрь. Продолжи он эти исследования, ему крышка.

— Значит, я должна поблагодарить вас.

Незнакомец склонил голову:

— Это прежний монастырский колодец. Он глубокий, и думаю, там внизу не очень-то приятно.

Я вгляделась в темноту. Но колодец был узкий, и различить, что там на дне, не удалось.

— Пятница очень любопытный, — сказала я.

— На вашем месте, приходя сюда, я надевал бы на него поводок. Вы ведь снова сюда придете, не так ли? Вижу по вашим глазам: вас это место заинтриговало.

— Кто бы мог остаться тут равнодушным?

— Ну, одних развалины интересуют больше, других меньше… Разрешите представиться. А кто вы, я, по-моему, знаю. Вы — миссис Габриэль Рокуэлл, правда?

— Да, но как вы догадались?

Он развел руками и снова улыбнулся. Ласковой, дружелюбной улыбкой.

— Просто логический ход мыслей. Мне известно, что вы должны были приехать. А поскольку в этих местах я знаю всех, то, увидев незнакомку, сопоставил одно с другим и догадался.

— Вы догадались правильно.

— Тогда добро пожаловать в нашу маленькую общину. Меня зовут Деверел Смит. Я врач. Бываю в «Усладах» почти ежедневно, так что рано или поздно мы бы все равно встретились.

— Я слышала о вас.

— Надеюсь, ничего плохого?

— Что вы!

— Я старый друг семьи, не только доктор. А сэр Мэтью и мисс Рокуэлл, конечно, уже немолоды. Им довольно часто нужна моя помощь. Скажите, а когда вы приехали?

Я рассказала, и он серьезно меня выслушал. Мне показалось, что он похож на иностранца, но имя у него было типично английское, и я решила, что он кажется таким темным по контрасту с моими необычно белокурыми новыми родственниками.

— Я как раз сегодня собирался в «Услады». Может, пойдем вместе? — предложил он.

Мы направились к дому, и по дороге я пришла к выводу, что нашла нового друга.

Он говорил о моей повой семье как человек, знающий ее давно. А когда речь зашла о Габриэле, в его голосе прозвучала тревога. Я понимала, чем это вызвано, и хотела поподробней расспросить о здоровье мужа, но воздержалась. Позже, сказала я себе, поговорить с ним будет нетрудно.