Ловкость рук - Филипп Марголин

Блэр обхватила голову руками. Теперь она точно знала, что произошло. Собственными глазами видела фокусы, которые проделывал в баре отеля «Теодор Рузвельт» этот мошенник. Ловкость рук. И была уверена, что лишь какой-то другой фокусник сможет объяснить исчезновение кокаина и подмену его на пищевую соду.

— Скажи, Джастин, а ты сможешь заглянуть в мужские туалеты и проверить, не спускали ли там воду, чтобы смыть кокаин?

— Возможно, и получилось бы обнаружить следы, если бы никто после этого не пользовался раковинами и унитазами, но в этом здании обычно народу много, так что…

— Пошли туда свою команду. Я попрошу начальника охраны временно перекрыть доступ в туалетные комнаты.

Уинг ушел, и Блэр снова позвонила охраннику.

— А мне что делать? — спросила Магуайр.

— Ступай домой. Это не твоя вина.

— Но я…

— Прекрати. Тебе не в чем себя упрекать, слышишь? Я знаю, кто виноват.

После того, как ушла и Мэри Магуайр, у Кэрри Блэр зазвонил мобильник.

— Да? — рассеянно бросила она.

— Это я, Чарли.

— Ты, сукин сын…

— Успокойся. Знаю, что бесишься, но нам надо поговорить.

— Мне не о чем с тобой говорить. Во всяком случае, до тех пор, пока не признаешься.

— Речь идет о твоем добрачном контракте.

Кэрри похолодела.

— Не понимаю, о чем это ты, — в смятении пробормотала она.

— Мне известны все детали, но не хочется обсуждать это по телефону. Подъезжай ко мне домой, к одиннадцати. Спустишься по пандусу за домом, машину оставишь у меня в гараже. Дверь в него оставлю незапертой.

— Не собираюсь ехать к тебе!

— Тогда придется мне показать Хорасу диск.

— Что еще за диск?

— Значит, договорились. Сегодня вечером в одиннадцать. И смотри, не опаздывай.

Меньше чем через час после того, как в суде развалилось дело «Содружество против Росса», Девон Росс перевел кругленькую сумму на офшорный счет Чарльза Бенедикта. Тот был открыт специально для получения премиальных за спецэффекты и прочие магические фокусы, в результате которых таинственным образом исчезали такие улики, как кокаин Кайла, а также ныне покойный Норман Крюгер. Бенедикт отметил это событие в любимом ресторане бокалом белого вина, паштетом из гусиной печенки и стейком, буквально таявшим во рту, как масло.

Затем, в самом начале одиннадцатого, адвокат прибыл к себе домой и припарковал машину в гараже так, чтобы там осталось место еще для одного автомобиля — «порше» Кэрри Блэр. Затем прошел в спальню, достал из сейфа диск, а также короткоствольный револьвер 38-го калибра и сунул его в карман пиджака. Судя по слухам, характер у Кэрри был скандальный и непредсказуемый, так что подготовиться не мешает.

Ровно в одиннадцать Бенедикт услышал, как в его гараж въезжает машина. Он отворил дверь, ведущую в гараж с первого этажа, и надавил на кнопку — закрыть гаражную дверь. Кэрри Блэр вбежала по ступенькам и угрожающе затрясла пальцем перед его носом.

— Ты использовал реакцию Кайла Росса, чтобы отвлечь внимание присутствующих. А затем подменил кокаин на пакетик с содой.

— Вау, — насмешливо и спокойно произнес Бенедикт и шутливым жестом поднял вверх обе руки. — Не слишком ли много негативных флюидов для столь чудесного вечернего часа?

— Думаешь, очень умный, да? Да ты совсем недавно решил повыпендриваться и проделывал все эти фокусы в баре «Теодор Рузвельт», зная, что я запомню это и пойму, куда делся кокс. Завтра же собираюсь найти фокусника, который продемонстрирует мне, как именно тебе это удалось, но пока что послала специальную команду с водопроводчиками на пятый этаж, осмотреть мужские туалеты. Думаю, догадываешься, что они там найдут.

— Я полагаю, фекалии и мочу. Ничего больше.

— Посмотрим, как ты будешь веселиться, когда тебя будут выводить из офиса в наручниках. Ради такого события приглашу целую команду телевизионщиков, чтобы сняли каждый момент.

— Страшно жаль, что ты столь низкого обо мне мнения.

— Я всегда придерживалась такого мнения, но эта выходка…

— Никакой выходки не было. И знаешь, мне не нравится, когда меня обвиняют в нечестности. Кроме того, мы с тобой должны обсудить куда более важные вещи, чем Кайл Росс. Выпить хочешь?

— Нет. Давай ближе к делу.

— У тебя имеется добрачное соглашение, тайна для всех, кроме вас с муженьком. Тебе грозит потеря целого состояния, если расскажешь кому-либо об этом соглашении. Или если заведешь интрижку до окончания срока контракта.

— Не понимаю, о чем ты.

— Кэрри, ты рассказала мне все об этом соглашении в прошлый раз, когда осталась здесь на ночь.

— Что?!

— Пьяная была в стельку, вот и не помнишь, что несла.

— Даже если бы такое соглашение и существовало, мне беспокоиться не о чем. Потому что я за все время брака ни разу не обманывала Хораса.

— А вот и нет. Обманывала. Помнишь, я говорил тебе, что той ночью между нами ничего не было? — Бенедикт стыдливо опустил глаз. — Так вот, я солгал.

— Что?..

— У меня имеется… как это называется у журналистов, смакующих подробности жизни знаменитостей?.. Ах, ну да, пленка, вернее, диск, интимного содержания. И на ней голая Кэрри Блэр в весьма пикантных позах у меня в постели. Шикарные съемки, доложу тебе!

— Ты опоил меня какой-то дрянью!

— Ничего подобного. Ты завелась, мы почувствовали влечение друг к другу. — Бенедикт пожал плечами. — Такие вещи случаются, особенно между родственными душами.

— Тварь, грязный ублюдок! — воскликнула Кэрри, пытаясь побороть панику. — Ты подсунул мне наркотик изнасилования!

— Рогипнол? Это было бы незаконно.

— Поэтому я и не помню, что тогда произошло. Он вызывает амнезию.

Кэрри кипела от ярости, но затем сделала над собой огромное усилие. Она должна сохранять спокойствие.

— Ну, допустим, у тебя действительно есть этот диск, — сказала она. — Сколько за него хочешь?

— Двести пятьдесят тысяч долларов будет в самый раз.

— Ты с ума сошел!

Бенедикт помрачнел.

— Не советую играть со мной, Кэрри. Ты сама рассказывала мне, сколько денежек удалось прикопить за время брака. По окончании срока действия договора ты станешь весьма богатой дамочкой. И тогда четверть миллиона баксов для тебя — это чистый пустяк, мелочь. Будешь торговаться — продам диск Хорасу. И тогда вылетишь на улицу с голой задницей. Еще скажи спасибо за то, что я не жадный. Мог бы ободрать тебя как липку.

Кэрри даже затошнило от страха и ненависти.