Женщина с зонтиком и перспективами - Валентина Седлова

— Это какой же? — недоуменно спросил Анджей.

— Наша глобальная проблема и главный злодей сериала — это Родион Михайлович, муж Ирины. И об этом не следует забывать более чем на одну серию.

— Так он все-таки расскажет Ирине, что Мила беременна от Романа?

— Лета, ну сколько можно повторять, вы прямо как дети малые и неразумные: никаких признаний! Мы сколько угодно можем пугать зрителей возможностью этого признания, но если мы его все-таки допустим — грош нам цена, как сценаристам. Тем более что Мила с горизонта Ирины исчезла, ни подтвердить ни опровергнуть это обвинение не может, значит, про зрелищность можно даже и не мечтать. А шоу должно показывать, а не рассказывать историю, иначе зритель переключится на другие каналы.

— Тогда у меня есть идея, — сказал Анджей, — кто нам мешает сделать Родиона в некоторой степени маньяком, сумасшедшим? Нет, не сразу. Пусть это в нем проявится постепенно.

— Обоснуй. Сделать-то мы можем, что угодно. Вопрос — для чего это нужно нам и сериалу.

— Значит так. Предлагаю приписать Родиону манию убийства. Он так свихнется при мысли о деньгах бывшей жены, что будет готов ради них убивать.

— Интересно, но пока никакой конкретики. К чему ты ведешь?

— Раньше мы считали, что Родион просто хочет, чтобы Ирина рассталась с Романом, тогда у него появится шанс занять место, которое он по праву считает своим, так?

— В общих чертах. Ну?

— На самом деле он хочет, чтобы Ирина вычеркнула Романа из своего завещания.

— Так у нас нет никакого завещания! — возмутилась Летка

— Лета, помолчи. Анджей, продолжай, уже горячо.

— Если она порвет свое новое завещание в пользу Романа, тогда в силу вступит ее старое завещание в пользу Родиона. И тогда он может ее убить и получить все ее деньги.

— Знаешь, в этом что-то есть. Насколько я помню актера, сумасшедшинку во взгляде ему сыграть — как чихнуть. И сам он весь такой, устрашающий.

— А как же юридическая достоверность? — не унималась Летка, всерьез обиженная на то, что сегодня ее никто не слушает, — мы же должны проконсультироваться с юристами! Там же имеется определенная очередность наследников, даже если есть завещание…

— А кого это волнует? В этом сериале все будет так, как мы напишем. И законы здесь ни при чем. Вон, в фильме «Экипаж» человек самолет на лету ремонтировал. Чушь полная, а прокатила. Потому что зрелищно. И кого, собственно говоря, волнует: правдоподобно это с юридической точки зрения или нет?

Насупившаяся Летка молчала.

— А с завещанием, Женя, — это шикарная идея. Ребята, ваше мнение относительно завещания и маньяка-Родиона?

Недовольных и несогласных не было. Летка не в счет, поскольку вредничать в таких вопросах в пользу собственных теорий — не стоит. Мы ж в одной лодке. Кто что лучше придумал, ту идею и берем. Своих нет — пишем чужие. А кому не нравится — пусть книги ваяет. Или стихи сочиняет. Соло, так сказать.

— А теперь от теории перейдем к практике. Значит, задача номер один: Родион должен скомпрометировать Романа в глазах Ирины, при этом — не ссылаясь на Милу.

— А может, оставить прежнюю схему действия?

— То есть?

— Ирина застает Романа в постели с девушкой и выгоняет вон, рвет завещание и далее по тексту.

— А девушка?

— Раз за всем этим стоит Родион, пусть он это и устроит. Тем более в паре серий у нас мелькал проходной персонаж — его секретарша. А кто мешает сейчас нам рассказать зрителям, что эта секретарша — его любовница, готовая выполнять любые пожелания шефа, даже весьма специфические?

— Значит, Родион подсылает Роману свою секретаршу?

— В точку.

— А собственно процесс соблазнения?

— Ну, пусть немного поговорят, а потом она подсыплет ему в стакан какое-нибудь снотворное. Клофелин какой-нибудь, ну, что там сейчас модно. Он заснет, а когда проснется, обнаружит себя в постели и раздетым. А над ним уже будет бушевать Ирина. Девица, — кстати, как ее там у нас звали? Анжела? Отлично! — так вот, Анжела, робко прикрываясь халатиком, будет тусоваться где-нибудь поблизости для большего эротизма и натуральности.

— Надо проверить: Ирина откуда-нибудь могла узнать, что эта девушка работает у ее бывшего мужа? А то какой-нибудь дотошный зритель позвонит и укажет нам на ляп. Думаю, премии никто не хочет лишиться? Отлично, тогда пусть этим займется… Лета. Она у нас девушка внимательная и если что — сразу нестыковки заметит.

Реабилитированная Летка раскраснелась от похвалы, а мы с Анджеем, встретившись глазами, чуть слышно хмыкнули. Похвалили — не похвалили, а работенку подбросили, между делом. Теперь будет до отупения сидеть и вычитывать предыдущие серии, пока не убедится, что все в порядке. Ай да Тамара, гениальный руководитель!

Мы принялись обсуждать детали коварного плана Родиона и прописывать скелет поэпизодников очередной недели, как сначала завибрировал, а потом настырно заголосил мой допотопный мобильник. Пришлось схватить громогласного монстра и удрать с ним в коридор, пока творческий процесс не полетел коту под хвост. Мы все тут натуры нервные, нас же любой звук может с мысли сбить. Проходили и не раз.

Звонила Машка. Увы, ничего хорошего она не сказала. Все тем же ангельским укумаренным голосом Машка поведала, что они со своим экспертом по дыханию намерены бракосочетаться в самое ближайшее время, с целью чего сегодня посетили ЗАГС. Роспись им назначили через полтора месяца. Вова, оказывается, меня в высочайшем проявлении милосердия простил, и даже разрешил Машке пригласить меня на свадьбу. Единственная подруга, как никак. Правда, не в качестве свидетельницы, как собственно говоря, следовало ожидать при нашей с Машкой дружбе, а простой гостьи. Видимо, этот жиртрест решил, что если мне разрешат быть свидетельницей, свадьба скорее не состоится, чем состоится. Перестраховщик! И о чем говорить, если свидетельницей он выбрал свою старшую сестрицу! Что ж, все понятно: мафия, круговая порука.

Такого удара судьбы я не ожидала. Нет, у нас, конечно, не средневековье, и развод получить не так уж и сложно, но что-то во мне говорило, что лучше бы этой свадьбы не было. Машка даже не представляет себе, в какие неприятности ввязывается. Черт, надо что-то делать. Но что?! Что?…

Не знаю, сколько я простояла в коридоре, переваривая полученную информацию, но когда вернулась обратно в кабинет, разговор там шел явно не о поэпизодниках. Народ решил глобально поднять тему телевидения и нашего места в его структуре. Что ж, словечки с приставкой само-, например, самоуважение, самомнение, самоопределение и прочие — наши любимые больные места. В наших трудовых книжках значится гордое «сценарист», а мы все копаемся в себе и других: вдруг это лажа? Вдруг мы самозванцы и халтурщики, и к искусству имеем такое же отношение, как доярка к ресторану?

— И вообще, кто мы такие? Обычные литературные поденщики. То, что мы делаем — это не искусство! Мыльная опера потому и называется мыльной, что без помощи данного продукта зритель не в силах пролить ни слезинки над судьбами героев сериала!