Буря столетия - Стивен Кинг

– К тому же оно все еще на предохранителе, – так же мягкодополняет Линож.

И до Хэтча с ужасом доходит: он же забыл снять спредохранителя! Пока Майк возится, неопытными руками надевая наручники наЛиножа, Хэтч так же возится с предохранителем. При этом ствол уходит в сторонуи даже близко не смотрит на Линожа. И мы вынуждены признать, что Линож в любоймомент мог бы свалить этих храбрых, но неуклюжих местных олухов… но не хочет.

Наручники надеты. Майк с огромным облегчением отступает всторону. И обменивается с Хэтчем несколько диковатым взглядом.

– Но перчатки вы надеть не забыли. – Голос Линожа неизменился. – Это очень разумно.

Он грызет печенье, безразличный к тому, что рука егозаляпана кровью.

– Встать! – командует Майк. Линож кладет в рот последнийкусок печенья и послушно встает.

А снег на улице уже сильный, и ветер гонит его косымилиниями. Дома на той стороне улицы видны, как в тумане.

Из двери Марты выходят бок о бок Майк и Линож. Последнийдержит скованные руки у пояса – поза, знакомая каждому из нас по бесчисленнымвечерним новостям. За ними идет Хэтч с ружьем наизготовку.

У заднего бампера «линкольна» скопился народ – человек десять– и смотрят, как Робби при выходе процессии из дому пригибается – и Майк видитуставленный на них троих пистолет.

– Опусти оружие! – рявкает на него Майк. – Робби со слегкаустыженным видом слушается. – Хэтч, закрой дверь.

– Слушай, а это правильно будет? Ведь мы же должны оставитьвсе, как есть. Это место преступления, и…

– …и если мы оставим дверь открытой, место преступленияокажется под шестью футами свежего снега. А теперь закрой дверь.

Хэтч пытается это сделать, но мешает ботинок Марты. Хэтчприседает, с гримасой отодвигает ее ногу рукой в перчатке. Потом встает изакрывает дверь. Смотрит на Майка, Майк кивает. И поворачивается к Линожу.

– Как ваше имя, мистер?

Линож смотрит на Майка, и в какой-то момент мы не уверены,что он ответит. Но он говорит.

– Андре Линож.

– О'кей, Андре Линож, двигайтесь. Пошли.

Крупный план – и мы видим, как глаза Линожа меняются.Становятся черными вихрями, белки и радужка исчезают. Но это доля секунды, иони снова нормальны.

Майк мигает, как человек, у которого вдруг на мигзакружилась голова. Хэтч ничего не видел, но Майк видел. Линож ему улыбается,будто говоря: «наша маленькая тайна». Но к Майку возвращается здравый смысл –«померещилось» – и он подталкивает Линожа вперед.

– Шевелитесь давайте!

Они сходят по ступеням на тротуар, и буря бьет им в лица,заставляя морщиться. У Хэтча срывает шляпу. Пока он беспомощно смотрит ейвслед, Линож снова заговорщицки смотрит на Майка, напоминая, что у них естьобщий секрет. На этот раз Майк не может от этого отмахнуться… но делает Линожузнак двигаться.

Затемнение. Конец акта третьего.

У высокого маяка. Конец дня. Снег валит так густо, что отмаяка еле видны контуры… но и свет, конечно, каждый раз, когда луч обходитвокруг. Волны бьются у мыса и высоко взлетают брызги. И ветер воет.

А у длинного здания «Рыба и омары», принадлежащего Годсо –частью склад, частью рыбный рынок – волны бьются о дальний причал, и пенавзмывает вверх, заливая стены и крышу водой и водяной пылью. На наших глазахветер срывает дверь с засова, и она со стуком раскачивается на петлях. Состоящей неподалеку лодки срывает брезент, и он улетает в снежную круговерть.

У дома Андерсона возле тротуара стоит вездеход; дворникибыстро машут по ветровому стеклу, но его все заметает и заметает снегом. Фарывырезают два снежных конуса. Плакат «МАЛЕНЬКИЙ НАРОД» раскачивается на цепи. Натеррасе Молли Андерсон передает закутанных Пиппу Хэтчер и Бастера Карвера неменее закутанным мамам, Анджеле и Мелинде. Всем троим приходится кричать,перекрывая вой ветра.

– У тебя точно ничего не болит, Пиппа? – спрашивает Мелинда.

– Ничего. Дон Билз ранил мои чувства, но они тоже уже неболят.

– Извините, девочки, что пришлось так рано вам звонить… –начинает Молли.

– Все нормально, – перебивает ее Анджела Кар-вер. – По радиосказали, что детей постарше они оставят в Мачиасе хотя бы на сегодня. Проливслишком бурный, чтобы гнать их морским автобусом.

– Это и к лучшему, – говорит Молли.

– Мам, холодно! – жалуется Бастер.

– Еще бы, детка. Но в машине согреешься, – отвечает его мамаи спрашивает у Молли:

– У тебя там еще остались?

– Нет, Бастер с Пиппой последние. – Она наклоняется к Пиппеи говорит:

– Ну, как тебе твое приключение?

– Ага, – отвечает Пиппа. – Мам, а у меня есть кнопка«меньше»!

И она давит себе на нос. Ни Мелинда, ни Анджела не понимают,но смеются – это все равно очень забавно.

– Увидимся в понедельник, если дороги не будут закрыты, –говорит Анджела. – Бастер, помахай рукой.

Бастер послушно машет. Молли машет в ответ, и матери уносятсвоих детей по ступеням в нарастающую по-прежнему бурю. Потом Молли заходит вдом.

И мы видим холл дома Андерсонов, где сейчас только Молли иРальф.

Возле телефонного столика висит зеркало, и сейчас Ральфподтащил к нему стул, залез на него и рассматривает в зеркале красную родинкуна переносице. Она скорее придает ему шарм, чем портит лицо.

Молли его почти и не замечает. Приятно вернуться с бури втеплый дом, и еще приятнее – что все ее подопечные распиханы на сегодня подомам. Она отряхивает снег с волос, снимает куртку с капюшоном и вешает навешалку. Взгляд ее падает на лестницу, она вздрагивает, вспомнив неудачноеприключение Пиппы, и фыркает от смеха.

– Кнопка «меньше»! – повторяет она про себя.

– Мам, а зачем мне эта штука? – спрашивает Ральф.

Молли подходит к нему сзади, кладет подбородок ему на плечои смотрит на него в зеркало. Отличный получается портрет матери с ребенком.Обнимая его за плечи, она касается красного пятнышка у Ральфа на переносице.

– Твой папа говорит, что это седло феи. Он говорит, этозначит, что ты родился счастливый.