Пропавший лайнер : фантастические произведения [сборник] - Гарри Гаррисон

Повернув на рулежную дорожку, пилот увеличил мощность двигателей, и самолет мимо здания аэровокзала покатил к ангарам. Въехал в один из самых больших, в котором без труда разместился бы «Боинг-707». В ангаре пилот выключил двигатели, позади захлопнулись громадные ворота. Яркий дневной свет сменился темнотой. Глаза пассажиров не успели к ней привыкнуть, как зажглись фонари. Люк самолета открылся, вошел полковник авиации, отдал честь.

— Мистер Хвоста, сеньора Ортикела, добро пожаловать в Парагвай. Пожалуйста, пройдемте со мной. Автомобиль ждет.

Волна влажного, горячего воздуха захлестнула его, и майор вновь убедился в том, что он дома.

Полковник вел всех к дальней стене ангара. Там он открыл маленькую дверь, в которую тут же брызнул яркий солнечный свет. Аурелия Ортикела порылась в большой сумке, достала солнцезащитные очки, надела. Потом повернулась к майору и указала на самолет.

— Наш багаж и образцы продукции… что с ними?

— Уже разгружаются и будут доставлены в президентский дворец.

— Надеюсь, нам не придется стоять на этой жаре, не так ли?

— Разумеется, нет. Сюда, пожалуйста, в лимузине работает кондиционер. Дорога займет лишь несколько минут.

Выйдя из ангара, они оказались в центре военного лагеря. Со всех сторон их окружали вооруженные до зубов десантники. По периметру стояли джипы с пулеметами калибра 50 мм. На крыше ангара расположились снайперы. Подкатил невероятно длинный, черный «Кадиллак» с тонированными стеклами. По флангам его прикрывали четыре броневика, сзади — армейский шестиколесный грузовик.

— Система безопасности у вас на высшем уровне, — прокомментировал Хвоста.

— Благодарю вас, сеньор, — ответил полковник. — Стараемся создать гостям все условия. В лимузине не будет и жары. Сюда, пожалуйста. — Он открыл дверцу.

Хвоста полез в салон первым, уселся на заднее сиденье. За ним последовали женщина и полковник. Лайглесия закрыл за ними дверцу, вернулся к самолету, чтобы проследить за разгрузкой. Мундир уже начал пропитываться потом.

— Уронишь — пристрелю, — предупредил он солдата, который вытаскивал из грузового отсека тяжелый ящик. Солдат замер, со страхом посмотрел на майора, прекрасно понимая, что это не пустая угроза. Майора хорошо знали за его вспыльчивость и привычку сразу хвататься за пистолет. Он расстреливал своих с той же легкостью, что и революционеров. Солдат, дрожа, застыл на выходе из грузового отсека, пока второй не поспешил ему на помощь. Вдвоем они без труда опустили ящик на землю.

Один за другим все ящики перенесли в кузов грузовика.

Сверху поставили два чемодана, и сержант, командовавший солдатами-грузчиками, подошел к де Лайглесии, отдал честь.

— Разгрузка закончена, майор. Отдадите конвою приказ трогаться?

— Да. Сажай своих людей в грузовик.

Мотоциклисты с ревущими сиренами ехали в авангарде, разгоняя транспорт по обочинам. На каждом перекрестке стояли полицейские, не пропуская транспорт с боковых улиц. Они вытягивались в струнку, когда конвой проносился мимо. На скорости шестьдесят миль они въехали в Асунсьон, тормозя только на поворотах. Аурелия смотрела на грязные, обшарпанные дома за окном, но ничего не говорила. Хвоста открыл бар, встроенный в спинку сиденья перед ним, и налил себе большой стакан воды из хрустального графина. Тут же наполовину наполнил другой стакан виски и выпил с той же легкостью, что и воду. После короткой прогулки по солнцу его прошиб обильный пот, так что даже де Лайглесия, не отличавшийся особой чувствительностью, недовольно морщился от неприятного запаха.

Конвой продолжал свой путь по раскаленным, грязным улицам. Мимо парка с засохшими деревьями. Наконец, они миновали железные ворота президентского дворца и остановились у лестницы. Охранник не открыл дверцы лимузина, пока тяжелые ворота не захлопнулись и один из броневиков не встал между ними и лимузином.

Полковник повел гостей по мраморным ступеням.

По величественному холлу прошли к высоким дверям, которые охраняли двое вооруженных часовых, стоявших по стойке «смирно».

— Вы готовы войти? — спросил он.

— Естественно. — Хвоста вытирал с лица пот носовым платком. — Я заехал так далеко не для того, чтобы стоять в коридоре. Давайте доведем дело до конца.

— Это самый важный и серьезный момент…

— Только для вас, — прервала его Аурелия. — Для нас — это обычная сделка. Так что не будем терять времени.

Полковник отвернулся, чтобы скрыть засверкавшую в глазах злость. Майор де Лайглесия с трудом подавил улыбку. Щелкнул пальцами.

— Открывайте, — приказал он солдатам. Они вошли в огромный бальный зал, ярко освещенный люстрами и украшенный развешанными по стенам аляповатыми картинами. В дальнем конце стояла группа военных. Один из них повернулся, когда они вошли. Полноватый мужчина с бледной кожей, увешанный орденскими ленточками и медалями, улыбнулся и шагнул к ним.

— Вам оказана большая честь, — прошептал де Лайглесия. — Его превосходительство решил лично поприветствовать вас.

Тяжело ступая по паркету, президент Парагвая, генерал Альфредо Стресснер приближался к ним. На его губах играла теплая улыбка. Однако, несмотря на роскошный, расшитый золотом мундир, несмотря на крайнюю самоуверенность, выглядел он как лысеющий и пухлый сын баварского эмигранта. Каковым и был на самом деле.

В своей стране он обладал абсолютной властью, распоряжался жизнью четырех миллионов подданных. Похоже, направляясь к дорогим гостям, он пребывал в прекрасном расположении духа. Имел право.

— Senor Chvosta, Senorita Hortiguela, bienvenidos al Paraguay.

— Он говорит: добро пожаловать в нашу страну, — перевела Аурелия своему партнеру. Хвоста кивнул, но на этот раз ничего не пробурчал. Он продолжал потеть, как и на ступенях, ведущих во дворец.

А Стресснер тем временем повернулся к группе военных и подозвал седовласого офицера в морской форме. С короткой стрижкой и морщинистым лицом.

Без левой руки. С закрепленным на плече рукавом мундира.

— Это адмирал военно-морского флота Уругвая Маркес, — представил его Стресснер. — К сожалению, доктор Мендес не смог приехать, но счел необходимым прислать вместо себя адмирала.

Все согласно кивнули, словно никто не знал, что престарелый адвокат Мендес служил ширмой для правящей в Уругвае хунты генералов и адмиралов. После очередной политической разборки Маркес оказался на самом верху, власти в своей стране у него было ничуть не меньше, чем у Стресснера в Парагвае.

Но общество абсолютных правителей не произвело на Хвосту никакого впечатления, словно он постоянно общался с диктаторами и пожизненными президентами. Он в очередной раз промакнул носовым платком лицо и шею, прежде чем заговорить:

— Раз уж мы все собрались, давайте перейдем к делу. Если ящики вскрыты, я продемонстрирую вам, что вы получите.