Человек, который хотел выпить море - Пэн Буйокас

– Заплатите водопроводчику, а сумму вычтите из платы за следующий месяц!

– Сколько бы он ни запросил?

– Сколько бы ни запросил. А жене моей скажите, чтобы отправила скорую назад. Я всего лишь принял снотворное. Я сам проснусь, как только кончу тут свои дела.

И он зашагал дальше, напрягая слух и пытаясь уловить в тишине шум собрания. Но вместо этого услышал быстрые шаги позади себя и остановился. Шаги немедленно стихли. Лукас обернулся, но никого не увидел.

– Ксавье, это опять, что ли, вы?

Молчание.

– Апостол Иоанн?

Молчание.

– Или я ослышался? Может, это были никакие не шаги?

Он пошел дальше. И тут же сзади снова раздались быстрые шаги. Он снова остановился. Затихли и шаги.

– Кто здесь? Покажись! Кто меня преследует?

Лукас подождал ответа, но слышал только тишину. Он двинулся дальше. Только для того, чтобы вновь услышать эхо шагов за спиной. Он замер на месте, пытаясь уловить хотя бы малейшее движение. Но кругом царила полнейшая тишина.

– Это все проклятый лес! Тут повсюду кишит всякая живность. Как в могиле. Неудивительно, что в лесу мне всегда становилось не по себе.

Он ускорил шаг, менял несколько раз направление, чтобы оторваться от преследователя, крадучись перебегал от дерева к дереву, все дальше углубляясь в чащу, которая становилась все гуще, и темнее, и непроходимее и смыкалась вокруг него, словно пасть смерти. И когда снова услышал сзади шаги, то решил, что не только потерял дорогу, но и очень близок к тому, чтобы потерять рассудок.

– Кто ты такой? – закричал он в отчаянии. – Чего тебе от меня надо?

И весь обратился в слух, пытаясь выделить из лесных звуков звук чуждого происхождения. И на этот раз услышал слабое пощелкивание.

Вроде как тиканье часов. Но что бы это ни было, оно было близко. Совсем близко. И тут он понял, что звук исходит из лопаты, которую он держал в руке. Он поднес ее к уху: тиканье шло из черенка. Бомба? Но к чему цыганке было закладывать в лопату бомбу? А что, если она работает на внучонка дьявола? И это новая штучка крысеныша, который спит и видит, чтобы ему помешать? Но если так, почему цыганка спасла его от кошек?

Он открутил ручку – она оказалась полой внутри. А тиканье между тем продолжалось, оно звучало в его ушах похоронным маршем и шло из самой глубины черенка.

Лукас застонал от страха и отчаяния.

– Ну где она, эта чертова бомба?

Внезапно тиканье усилилось. Лукас выпустил лопату из рук и хотел уже броситься сломя голову назад, когда страшный взрыв поверг его на землю лицом вниз. Когда все стихло, он поднял голову и увидел, что лежит на краю воронки размером с могилу и такой глубокой, что не видно дна.

Он медленно поднялся. Но едва успел выпрямиться, как снова откуда-то появилась цыганка, которая успела стать значительно выше ростом. Она подступила к нему вплотную и с силой толкнула в разверстую могилу.

Лукас успел вцепиться пальцами в край и повис на руках над бездонной пропастью, тщетно нащупывая опору ногами. Подняв глаза на женщину, он с трудом произнес:

– За что?

Тогда она сбросила с себя шаль, скрывавшую ее лицо, и Лукас узнал мать Зефиры.

– Хочу, чтобы ты упокоился рядом со мной, – сказала она, – чтобы я могла терзать тебя целую вечность.

Лукас хотел сказать, как сожалеет о том, что, возможно, заставил страдать Зефиру и ее родителей, и что явился сюда именно затем, чтобы поправить дело, но женщина наступила ему на пальцы и принялась топтать их каблуком. Руку и все его тело пронзила такая адская боль, что он уже готов был разжать пальцы и полететь в черную бездну, как вдруг услышал другой голос – молодой, – который воскликнул:

– Мама! Оставь его!

Женщина нагнулась над Лукасом.

– Так пусть твое дитя страдает так же, как страдало мое!

Потом она плюнула на землю и исчезла.

Когда Лукас выкарабкался из ямы, то увидел, как между деревьями тенью мелькнул и исчез силуэт пышнокудрой девушки.

Лукас побежал вслед за тенью и увидел впереди поляну, сиявшую оазисом света в темном лабиринте чащи. Пробираясь к ней, он неожиданно наткнулся на Радара.

– Ты что здесь делаешь в такой час? – сурово спросил школьный наставник, преграждая ему путь. – В это время суток солнце стоит в зените и сверчки стрекочут громче всего. Или ты забыл урок? Это час полуденных демонов, которые появляются в образе прекрасных девушек и заставляют путников танцевать с ними до тех пор, пока те не сходят с ума. Возвращайся домой. Даже взрослые люди находят спасение в это время в благословенной дремоте.

Лукас был выше и крепче старого учителя и мог запросто столкнуть его с дороги. Но он спросил:

– А что вы делаете здесь в этот час?

– Да как ты смеешь? – взревел Радар и стал оглядываться вокруг в поисках чего-нибудь подходящего, чтобы отхлестать своего бывшего ученика.

Лукас отскочил от него и выбежал из тени на свет. И остановился, ослепленный сверкающими солнечными бликами, игравшими на поверхности земли. Он прикрыл глаза ладонью и разглядел человеческую фигуру. – смутный силуэт, – которая выступила из дымки и приближалась к нему, закутанная в развевающуюся белую вуаль.

– Идем со мной, – позвал ласковый женский голос.

Рука взяла его под локоть и вывела на середину поляны. Здесь полуденный жар был так силен, что Лукас едва мог дышать и произнес, с трудом переводя дыхание:

– Наконец-то я тебя нашел.

– Сядь.

Он сел на землю. Девушка зачерпнула ладонями прохладной воды из ручья и вылила ему на глаза, смывая туманную пелену. Теперь Лукас снова мог видеть ясно. Но вместо Зефиры он увидел перед собой Пенни, лучшую подругу дочери. Он огляделся по сторонам. На поляне было множество девушек и молодых женщин, и все они приходились знакомыми и подругами, в прошлом или в настоящем, его дочери. Некоторые по примеру Пенни были одеты в белые платья, с цветками миндаля в волосах и колокольчиками на лодыжках. Другие, как Линда, которую Лукас знал еще шестилетней крошкой, купались в ручье нагими или сидели на берегу, расчесывая друг дружке волосы, как заправские нимфы. Они были так соблазнительны, что Лукас забыл все, что случилось с ним во сне перед этим.

– Спасибо, Пенни! – сказал он, радуясь тому, что снова оказался в обществе живых, пусть ненадолго. – Ты и сердце мое освежила, не только лицо.

– Чего бы вам хотелось? – спросила Пенни. – Вы можете попросить все, чего только пожелает ваша душа. Теперь наша очередь обслуживать вас, отблагодарить за все те прекрасные вечера, которые мы провели в вашем ресторане.

– Я бы хотел поговорить с Зефирой. Где она? Я видел, как она вошла на эту поляну.