Сталин - Дмитрий Волкогонов

«Товарищу Сталину.

Посылаю на утверждение 4 списка лиц, подлежащих суду: на 313, на 208, на 15 жен врагов народа, на военных работников – 300 человек. Прошу санкции осудить всех к расстрелу.

20. VIII.38 г. Ежов».

Резолюция, как всегда, однозначна:

«За. 20.VIII.

И. Ст., В. Молотов».

Были и чудовищные «рекорды». 12 декабря 1938 года Сталин и Молотов санкционировали к расстрелу 3167 человек! Списки составлены без указания вины, результатов следствия. Фактически бывало и так, что после утверждения списков дело оставалось за «формальным» вынесением приговоров. Подобную кровавую статистику можно приводить очень долго. Но можно и нужно посмотреть на действия Сталина и с другой стороны. Передо мной письмо почти 90-летней Веры Ивановны Дерючиной из Белой Церкви. Ее письмо может стать еще одним страшным обвинением сталинской карательной машине.

«Когда страшной ночью 1937 года пришли за моим мужем-шахтером, выполнявшим по четыре нормы, стахановцем, я думала, что это ошибка. Сказали мне – не реви, дура. Через час придет твой муж. А пришел через двенадцать лет. Инвалидом. И что только я не перенесла с малыми детьми, престарелой матерью – описать невозможно. Из квартиры выгнали, везде на нас стояло клеймо: семья врага народа. Если бы не добрые люди – то все бы погибли… Напишите о моей судьбе в своей книге где-нибудь в уголочке. Дерючина Вера Ивановна».

Вот еще одно письмо – от москвича Степана Ивановича Семенова, отсидевшего в сталинских лагерях 15 лет. У него расстреляли двух братьев и умерла в тюрьме жена. Сейчас это глубокий старик, без детей и внуков. В его письме есть строки: «Самое страшное, когда тебя никто не ждет, когда ты никому не нужен. У меня и братьев могли быть дети, внуки, семьи. Проклятый Тамерлан все изломал и растоптал. Он лишил будущего еще не родившихся граждан. Не дал им родиться, поскольку убил их отцов и матерей. Доживаю жизнь в одиночестве и до сих пор не могу понять, как мы не рассмотрели в «вожде» чудовище, как допустил наш народ такое?»

Казалось бы, непосредственного участия в судьбе Дерючиной и Семенова Сталин не принимал, но это именно «казалось бы». Созданная им машина террора косила без особого разбора тысячи и тысячи безвинных жертв. И все они так или иначе на «лицевом счету» бесспорного творца кровавых преступлений.

Поэтому рассуждения некоторых людей (об этом писал еще в 1962 г. И. Эренбург; повторяли эту идею и другие – много позже) о том, что «Сталин не знал того, что творил Ежов», «не представлял масштабов и размаха репрессий», мол, «это дело провокаторов, пробравшихся в НКВД», не имеют никаких оснований. Сталин все знал. Сталин руководил репрессиями. Сталин определял «стратегию» насилия. Сталин расставлял акценты в этом насилии. Сталин пытался скрыть подлинные масштабы репрессий путем ликвидации многих исполнителей террора. Думаю, и сегодня никто не может знать больше и полнее о том, что произошло в 1936–1939 годах, чем сам Сталин, главный виновник трагедии народа. Знали и знают немало и те, кто был орудием террора. В процессе работы над книгой я получил не одну тысячу писем. Их письма я узнавал сразу. Часто они были без подписи. Приведу выдержки лишь из двух:

«Сталин, как санитар, очистил родину от швали. Да жалко, плохо очистил, коли и сегодня есть такие, кто топчет это светлое имя.

Ю.К.».

«Поиграете в демократию, поиграете и позовете диктатора. В России никогда без сильной руки ничего путного нельзя было сделать. Сталин из страны с сохой сделал державу с атомной бомбой. Этим все сказано».

Без подписи.

Однажды вечером у меня дома раздался звонок. Старческий голос представился Иваном Николаевичем (думаю, вымышленным именем). Без обиняков звонивший заявил: «С удовольствием поставил бы вас к стенке, тем более что в 1937–1938 годах я этим занимался». «Не трогайте Сталина, – прошамкал бывший исполнитель приговоров, – он еще вернется к нам в другой форме», – и положил трубку.

Сознание таких людей как бы застыло в 1937 году, и их ущербное мировоззрение «винтика» не изменили ни годы, ни ветры перемен. Этих людей осталось немного, они немало знают, но предпочитают свое участие в великом терроре публично не афишировать. Да, у творца террора было немало исполнителей. Чаще это были жертвы времени, но когда и в 80-е годы скрипучий голос напоминает вам, что «он не сожалеет о своем соучастии», это уже не поза, а позиция. В сознании таких людей сталинизм засел крепко, и покаяние для них едва ли доступно. Они боготворили Сталина раньше, боготворят его и теперь. Их сознание, наверное, не очистить от культового мусора. Это они писали:

«Рапорт товарищу Берии Л.П.

Пора товарищу Сталину преподнести звание «Великого» или «Отца нации». Закрепить это звание указом Верховного Совета. Надо подумать о грандиозном памятнике на века из меди, бетона, бронзы. Нужно учредить орден Сталина.

19. III.44 год.

Шалаев».

Памятников соорудили множество. А вот звание «Великого» и орден – не успели…

В истории всегда есть страницы, которые некоторые люди хотели бы скорее забыть. Но этого сделать невозможно, да и не нужно. Все, что было, стало частью нас самих. Через все это прошли главным образом те поколения, которые уже ушли в вечность. Чем больше мы живем, тем меньше людей, которые старше нас. И с каждым днем больше тех, кто нас моложе. Но память о безвинных жертвах сталинского безумия для нас безмерно горька. Они пали не как герои, но как мученики. Сталин не дал Каширину или Корку, Дыбенко или Якиру погибнуть на поле брани с фашизмом, если бы была на то воля судьбы. Осознание этой необратимости добавляет новые страдания.

Мы все помним Сталина по фотографиям, бюстам, монументам, которые незаметно, но как-то быстро исчезли со своих пьедесталов. «Вождь» часто изображался с поднятой рукой, указывающей всем путь, с доброй улыбкой, характерным прищуром внимательных глаз. Кто мог тогда думать, что за этой маской скрываются патологическая жестокость, бессердечие и коварство, равных которым непросто найти в нашей истории? Это в полной мере почувствовали не только миллионы репрессированных и их семьи, но и родственники самого Сталина. Один из кропотливых исследователей жизни И.В. Джугашвили-Сталина, В.В. Нефедов, провел немалую работу по выяснению судеб родственников «вождя». Вот что ему удалось установить.

По линии Екатерины Семеновны Сванидзе (первой жены) были репрессированы:

1. Александр Семенович Сванидзе, брат жены Сталина. Член партии с 1904 года (партийный псевдоним – Алеша Сванидзе). Нарком финансов Грузии, до 1937 года работал в Наркомате финансов СССР. Один из ближайших друзей Сталина. Обвинен в шпионаже и расстрелян.

2. Мария Анисимовна Сванидзе, жена А.С. Сванидзе. Оперная певица. В 1937 году арестована, приговорена к 10 годам тюрьмы. Умерла в ссылке.

3. Иван Александрович Сванидзе, сын А.С. Сванидзе. Арестован как сын «врага народа». Вернулся из ссылки в 1956 году.