Память душ - Дженн Лайонс

class="p1">– Я тебя помню. Ты никто. – Она улыбнулась. – О, подожди, немного не так. Ты вроде щенка Сенеры, но на поводке тебя держит Ксиван. Думаешь, крошка Бунтарка может изменить мир к лучшему? Нет. Она здесь для того, чтобы смотреться лапочкой и вилять хвостом, когда ее гладят.

Талея вздернула подбородок:

– Ты мне не нравишься!

Сулесс усмехнулась:

– Я с этим как-нибудь справлюсь. – она глянула мимо Талеи на Сенеру. – Ты готова вернуться ко мне, дочка? В конце концов, ты одна из моих.

– Пошла ты, – отрезала Сенера.

Сулесс пожала плечами и повернулась к Ксиван:

– Это последний шанс: иначе душа твоего мужа отправится в бездну, где и проведет вечность в муках.

Лицо Ксиван окаменело:

– Ты идиотка, если думаешь, что я соглашусь на все, что тебе нужно.

– Ах, но это гораздо больше, чем нужно тебе, – промурлыкала Сулесс. – Разве ты не хочешь вернуть своего мужа? Или теперь, когда ты нашла себе новый хвостик, тебе все равно?

Казалось, Ксиван понадобилось время, чтобы собраться с мыслями.

– У тебя сейчас очень много вещей, которые тебе не принадлежат, – наконец сказала Ксиван, – и я не могу тебе простить ни одну из этих краж.

– Это было бы очень легко, – согласилась Сулесс. – Но ты, как никто другой, должна знать, какой мерзкой я могу быть, когда меня провоцируют. Нет ничего выше моей ненависти. – Она на миг спрятала руку за спину, а когда ее ладонь появилась вновь, на этот раз она держала стрелу Тераэта.

Тераэт заставил себя не реагировать.

– Интересно, кто подарил это моей дочери Джанель? – ожерелье закачалось на пальце Сулесс. – Это не в ее стиле, и мне кажется, что такие вещи имеют скорее духовную, чем материальную ценность. – она провела пальцем по одной из бусин. – Кто-то использовал его как талисман. Интересно, кто почувствует боль, если я воспользуюсь своей магией? – Она улыбнулась Тераэту своей дикой, мерзкой улыбкой.

Тераэт спокойно встретил ее взгляд. Он использовал наконечник как талисман, а это означало, что Сулесс прекрасно знала, кому он принадлежит; их ауры совпадали. Сулесс совсем не нуждалась в том, что она делала сейчас – помочь ей это никак не могло, у Сулесс не было причин думать, что Тераэт важен для Ксиван. Так что она делала все это по одной причине: потому что могла.

– Это не гаэш, – сказал он. – Ты можешь использовать его, чтобы причинить мне боль, но не сможешь контролировать меня.

– Но что, если я просто-напросто хочу причинить тебе боль? – Сулесс сжала стрелу в кулаке.

Боль вонзилась ему прямо в сердце. Тераэт резко вдохнул и стиснул зубы, но боль лишь усилилась. Он сжал кулаки и замер, чувствуя, как боль прокатывалась по всему телу, как волны, разбивающиеся о берег.

– Это все, на что ты способна? – спросил он, выдавив напряженный смех. – Мне щекотно.

Сулесс зарычала и так крепко сжала стрелу, что из сжатого кулака потекла кровь. У Тераэта на краю зрения вспыхнули фиолетовые и алые всполохи, а боль стала так сильна, что он начал терять чувствительность, когда нервные окончания решили просто перестать работать.

Но внезапно все прекратилось, и он чуть не упал, но чудом удержался, лишь слегка пошатнувшись.

На лице Сулесс появилось странное выражение. Она огляделась по сторонам, словно ожидая, что кто-то появится с минуты на минуту.

– Не говори, что я не была к тебе милосердна, – выплюнула она и, развернувшись, ушла. Стрелки прикрывали ее отход.

Лишь после ее ухода все вспомнили, как надо дышать.

Сенера хлопнула Тераэта по плечу:

– Идиот! Она могла тебя убить!

– Я выигрывал время, – сквозь зубы процедил он. – Скажи мне, что ты перерисовала знак.

Она закатила глаза и повернула дневник так, чтобы он мог видеть отметки на странице:

– В этом не было необходимости. Пока мы ждали, когда все начнется, я сделала еще один.

– Это не сработало, – всхлипнула Талея. – Проклятье, он не сработал!

– Возможно, прошло мало времени, – сказала Ксиван. – Она пробыла здесь очень мало.

Тераэт вмешался:

– Ты, кстати, неплохо играла.

– Играла? – Ксиван заломила бровь.

Он замер. Похоже, она не играла.

– Неважно.

– Знаешь, – хмыкнула проходящая мимо Сенера, – для того, кто утверждает, что просто выполняет приказы, ты их очень хорошо отдаешь.

Он нахмурился:

– Мы только начинаем ладить, Сенера. Нет причин быть такой противной. Давайте догоним остальных. Я хочу поговорить с отцом.

Остальные их не дожидались, а значит, для того, чтобы проскользнуть мимо патрулей, Тераэту и Сенере пришлось поработать вместе. И догнав остальных, они выяснили, что попали, мягко говоря, в самое сердце урагана.

– Что. Это. Было?! – прошипела Хаэриэль. – Звездный Двор реален, и он был у тебя все это время?

Док замер, увидев, что в комнату вошли Тераэт, Ксиван, Сенера и Талея. Тераэту показалось, что отец собирался ответить иначе, но передумал, увидев их. Он также подозревал, что Док предпочел бы поговорить с Хаэриэль наедине, но та явно не собиралась ждать, пока представится такая возможность. А еще Тераэт удивился, что отец не создал какую-нибудь приватную обстановку, используя Разрубателя Цепей.

Впрочем, потом Тераэт понял, что, даже если он и использовал Камень, узнать это невозможно.

– Я нашел тебе голоса, Хаэриэль, – сказал Док. – Я думал, тебе нужно именно это.

– Нашел мне голоса? – ее рот распахнулся от возмущения. – Сто пятьдесят человек, которых ты убил, не проголосуют за отмену Закона Дейноса!

– Проголосуют. И раз уж мы оба согласились с этим планом, Хаэриэль, не мешай мне его осуществлять. – Док скрестил руки на груди, давая понять, что больше на эту тему говорить не о чем.

Тераэт нахмурился. У Дока не было причин держать свой план в секрете, не было причин прибегать к импровизации в последнюю минуту. Так почему же он это сделал?

– Прошу прощения? – Талея подняла руку. – Если это камни цали, то почему они так похожи на слезы звезд?

Валатея повернулась к ней.

– О, это потому, что это и есть слезы звезд. Любая слеза звезд или содержит сейчас, или содержала ранее душу одного из первых поселенцев этого мира. Первое поколение, которое родилось… где-то в другом месте. Мой камень цали выглядел бы очень похоже.

Талея тихо охнула.

Все еще расстроенная Хаэриэль потерла глаза:

– Ты уверен, что они проголосуют в наших интересах?

– Я уверен в них больше, чем в ком-либо другом, – признался Док.

– Почему? – спросил Тераэт. – Во всех историях о Звездном Дворе говорится, что ты убил их всех. Почему ты думаешь, что они проголосуют за тебя?

Док бросил на него раздраженный взгляд:

– Они сделают то, о чем я попрошу. Это все, что тебе нужно знать.