Память душ - Дженн Лайонс

– Я могу создать его подобно символу, – сказала Сенера. – У меня уже есть необходимые запасы, а вот через сколько… У всех по-разному. Физическое тело Джанель должно по крайней мере несколько часов находиться в относительной близости от знака. Если бы это была какая-то другая душа, мне пришлось бы делать все возможное, чтобы вытащить ее на эту сторону Завесы, но Талея права. Джанель справится с этим сама.

– Но мы снова возвращаемся к проблеме невозможности проникнуть во дворец, – сказала Ксиван. – Мы не можем подобраться к ней достаточно близко.

Тераэт расхохотался. Конечно же!

– Слушание, – сказал он. – Мы можем сделать все на слушании.

Ксиван нахмурилась.

– Мы не можем быть уверены, что она придет.

– Нет. – Сенера указала кисточкой на Тераэта. – Он прав. Сулесс процветает на раздорах, предательстве и злобе. А это слушание? На фоне убийств братьев и сестер, дворцовых переворотов и споров о судьбе всего народа ванэ? Ожидать, что Сулесс останется в стороне, было бы все равно что просить Бунтарку устоять перед сочным стейком. Она не может не присутствовать, если только она не пленница Келаниса. – Она на мгновение задумалась, а затем покачала головой: – В чем я сомневаюсь.

Тераэт постучал ногой по земле, нервная энергия требовала выхода.

– Этот символ обязательно должен быть вырезан или написан на чем-то конкретном?

– Его можно изобразить на чем угодно, и он сработает. Подойдет даже простая бумага. Я нарисую его и оставлю одну маленькую часть незавершенной, и когда кто угодно – я, ты, кто-то еще – завершит его, он начнет призывать ее и нам останется только ждать.

– Хорошо. Это уже похоже на план.

– А если она не явится на слушание? – спросила Талея.

Тераэту хотелось бы, чтобы она не задавала таких вопросов, учитывая, что все и так знали ответ:

– Тогда перейдем к плану В.

96. Мировая рана

(Рассказ Кирина)

Я последовал за волшебником. На самом деле я понимал, что должен это сделать, и мне не хотелось видеть, на что он способен, стремясь обеспечить наше сотрудничество. Если бы он захотел нас убить…

Что ж, он был Гризтом. Если бы он захотел нас убить, мы были бы уже мертвы. Вся эта история с Таэной была милой и все такое, но я прекрасно знал, что есть способы «убить» человека, не отправляя его душу в Загробный мир.

Я забыл обо всем этом, едва мы прошли врата.

Гризт вызвал одно из своих радужных энергетических полей, очень похожее на поле, окружающее Арену в Столице.

– Не выходите из круга, – сказал он нам. – Вы не продержитесь вовне больше секунды или двух.

Вокруг все было… сковано льдом.

Хотя это не точное определение.

Представьте себе мир, покрытый льдом, но в тех редких местах, где свет достигал поверхности, все было алым, так что казалось, что лед создан из крови. Морозный запах был столь свеж и резок, что причинял физическую боль – холод здесь был столь глубок, что был за пределами всего, что я когда-либо испытывал раньше. Это был холод земель, которые никогда не видели весны, никогда не знали солнечного тепла, никогда, никогда не таяли. Это были земли, которые забрали бы все тепло, которое только смогли, у любого живого существа и оставили бы потом после себя лишь могилы и снег.

А впереди нас, в этой стране необъятной и тягучей алой зимы, лежала бездна.

Я понятия не имел, насколько глубока эта трещина, расколовшая землю, и на моих глазах куски этой земли – куски ледника, валуна, скальной породы – откололись и упали в гигантское ущелье.

– Это Разлом, – сказал Турвишар. Его глаза были широко распахнуты от ужаса.

Я моргнул, а потом снова посмотрел туда же. Я понял, что это действительно похоже на Разлом – огромная трещина, которая разделяла Загробный мир и которая, казалось, медленно продвигалась вперед, расширяясь…

– Это Рана Найтраула. – Гризт поморщился и вытер рот. – Это точка, где демоны ворвались в Мир Живых из Загробного мира, точно так же, как Разлом в Загробном мире – это точка, где они ворвались в нашу вселенную из своей. – Он оглянулся на нас. – Видите, она растет. И это никогда не прекратится.

Я почувствовал тупую боль глубоко внутри себя:

– Она крадет тепло.

– О, не просто тепло. Вообще все. Энергию всех видов. И материю. Другая вселенная, по-видимому, очень холодна, и это разрыв в самой ткани реальности. Наша вселенная медленно погружается в их вселенную. – Гризт покачал головой. – Даже демоны не хотят жить в своей вселенной. Я не уверен, что что-то вообще может там жить.

– Когда это началось? – Турвишар повернулся к Гризту, с трудом отведя взгляд от Раны.

– Как только появились демоны, – ответил Гризт. – Мы просто не понимали всей опасности. И даже позже мы думали, что демоны – это проблема, а не просто симптом. Мы думали так, даже когда это, – он указал на Рану, – ухудшилось настолько, что вынудило нас всех покинуть Найтраул и отправиться на другие континенты. Мы боролись с демонами, пытались что-то с ними сделать, но все испортили. Все это время эта катастрофа росла и будет расти до тех пор, пока, вероятно, не уничтожит всю проклятую вселенную. Хотя к тому времени мы будем уже далеко.

Я чувствовал холод даже сквозь его магический барьер. Красный свет придавал всему ужасный оттенок, который, казалось, подчеркивал всю опасность этого места.

Я глубоко вздохнул и тут же пожалел об этом, холод пронзил мои легкие подобно кинжалам.

– А Вол-Карот?

– Релос Вар в конце концов объяснил мне. Все запутанно, но… – Волшебник пожал плечами. – Практично. Очень практично. Мы почти уверены, что Рана может быть закрыта только с другой стороны, и для этого потребуется огромное количество энергии. Поэтому Вар должен был создать что-то способное удерживать столько энергии. Что-то способное к точному контролю, необходимому для правильного использования.

Я закрыл глаза, чувствуя, что меня тошнит:

– Бьюсь об заклад, этому ублюдку и в голову не пришло попросить меня о помощи.

Гризт фыркнул:

– А ты бы сказал «да»?

Я закатил глаза:

– Мы никогда этого не узнаем, верно?

– И я предполагаю, что Вол-Карот останется по другую сторону Раны, как только она закроется, – сказал Турвишар.

Наши глаза встретились. Я мог сказать, что он был в таком же ужасе, как и я.

– Да, таков план. План, который нельзя выполнить, пока он не будет освобожден, понятно?

– Ты шутишь? Это идиотский план! – рявкнул Турвишар.

Я услышал вдалеке какой-то шум, что-то совершенно не похожее на отколовшийся