Крик новорожденных - Джеймс Баркли

— На всех, кто тут сидит, есть доля вины! — заявил Роберто Дел Аглиос.

— Генерал, была…

— Я не желаю слушать, Горан. Не желаю. Не ной. У нас с тобой и у всех есть общая проблема. Когда Нунан подтвердил известие о восстании Атрески, мы знали, что появятся трения. Мы знали, что алы будут раздирать противоречия и что боевой дух упадет. Мы знали, что эсторийский легион будет чувствовать себя в меньшинстве и под угрозой. Мы сидели в этой палатке и обсуждали эти проблемы — и то, как мы не дадим им перерасти в конфликт. Но это не помогло, так ведь? Насмешки и оскорбления не могли не прозвучать. Мальчишки и девчонки так ведут себя в школе — и их от этого не отучить. Но у нас здесь армия, а не площадка для игр, так что кулак под дых сменился копьем в живот. Дахнишев, сколько погибших?

— Семнадцать, — ответил хирург. — И еще восемь больше не смогут воевать. Еще несколько не смогут участвовать в кампании этого года. Не знаю, сколько еще слишком напуганы, чтобы обратиться к нам с чем-то менее серьезным.

Роберто пожал плечами и покачал головой.

— Мы разбрасываемся жизнями еще до того, как нам придется за них сражаться. Я ожидал напряженности, я ожидал кулачных драк. Но я не ожидал, что драться будут на мечах. Это следует задавить на корню. И я буду беспощадно казнить нарушителей, можете не сомневаться. Мы в очень сложном положении. У нас нет возможности отклониться на восток, потому что озерная система Турсана и примыкающие к ней болота проглотят нас целиком. Мы знаем, что граница Атрески нарушена, и нам надо как можно дольше не приближаться к ней, чтобы избежать проблем. А мой авангард убивает столько цардитских разведчиков за день, сколько вам и не снилось.

— Ты считаешь, что стычку организовали — или просто спор зашел слишком далеко? — спросил Неристус.

— Даваров, есть соображения? Горан? Или еще кто-то, кому есть что сказать. — Роберто пригласил высказываться командиров.

— Доспехов не было, — сказал Даваров. — Люди просто хватали, что могли. Это было непредумышленно.

— Согласен, — добавил Шакаров. — Все началось из-за очередной насмешки, брошенной эсторийцем.

Роберто удержался от необдуманного высказывания.

— Или из-за первого удара атресского клинка, — спокойно заметил он. — Ты при этом не присутствовал, Горан. Возможно, если бы ты там оказался, конфликта удалось бы избежать. Искать виновных в данном случае бессмысленно. Все взявшиеся за оружие виновны, но я не стану начинать охоту на ведьм. Мы не может позволить себе тратить на это время и вызывать новую напряженность. Но пока я хочу, чтобы вы направляли капитанов кавалерии и центурионов дежурить у палаток пехоты. — Дел Аглиос поднял руки, останавливая протесты. — До тех пор, пока повседневная жизнь не наладится.

— Нам нужен бой, чтобы все забыли об этом, — предложил Даваров.

— Ничто нас так не объединяет, как вид цардитов, — поддержал его Шакаров.

— На самом деле? — спросил Роберто, нащупав корни своих опасений. — А может, он напомнит тем, кто все еще мечтает о независимой Атреске, что сейчас они могут сделать шаг к ней, повернувшись против нас?

— А как нам это узнать? — спросил Дахнишев. — Здесь больше семи тысяч уроженцев Атрески.

— Да. И я не хотел бы, чтобы четверть из них перешла на сторону цардитов при очередном столкновении. Вот что не дает покоя эсторийскому солдату, Горан. Могут ли они доверять манипуле, рядом с которой стоят?

Шакаров смотрел в пол.

— Ты хочешь сказать, что четверть наших людей — предатели? — негромко спросил он.

— Мне действительно надо отвечать на этот вопрос, Горан?

Шакаров поднял голову.

— Тогда сколько их может оказаться, по-твоему?

— Не знаю! — огрызнулся Роберто. — Этими мужчинами и женщинами командуете вы с Даваровым. Это вы мне скажите. Солдаты, которых я видел здесь сегодня, — не мятежники, сражающиеся с верными эсторийцами. Это люди, чьи страсти и страхи победили их разум, к несчастью для всех нас. Но мы не можем не считаться с тем, что в их числе наверняка были недовольные легионеры, и что именно они могли нанести первый удар. Скажите мне, если я ошибаюсь.

Молчание стало весьма красноречивым ответом.

— И что теперь? — спросил Даваров.

— Мы идем на юг. Но мы идем туда, пытаясь найти ответы на два вопроса. Есть ли у нас армия, которая будет сражаться единодушно, плечом к плечу? А если нет, то как нам вернуть ее к этому состоянию? Потому что если на эти вопросы не найдется ответа до тех пор, пока мы не столкнемся со значительными силами Царда, мы все можем погибнуть. Вопросы есть?

В палатке воцарилось молчание.

— Что ж, приятных всем снов.

* * *

Но выспаться никому не довелось. Крики и оскорбления звучали всю оставшуюся ночь. Роберто отказался от попыток заснуть за четыре часа до рассвета и приказал поднимать лагерь и готовиться к маршу. За столь короткое время так много изменилось! Победоносная армия, сплотившаяся во время эпидемии, докатилась до такого состояния.

— Нужны годы на то, чтобы создать боевой дух армии, и всего день, чтобы его разрушить, — с горечью проговорила Элиз Кастенас.

Она ехала вместе с Роберто, который решил возглавить колонну. Эсторийские разведчики двигались впереди после того, как шесть всадников-атресцев не вернулись. Отряд фуражиров из Пятнадцатой алы, Божьих Стрел, тоже не прибыл вовремя. Дурное настроение Роберто усилилось.

— Это доказывает, что мы потерпели поражение в самый решающий момент, — сказал он. — Не могу поверить, что приходится размещать манипулы триариев между ссорящимися гастатами Восьмого легиона и Двадцать первой алы. Где я допустил ошибку?

— Ты не допускал ошибок, Роберто, — возразила Элиз. — Предательство Атрески никоим образом нельзя приписать тебе.

— Но я должен был предвидеть, какие проблемы оно вызовет. Принять более решительные меры.

— Наша армия построена на независимости командного состава. Это работало в течение пяти лет, и мы не испытали ничего, даже близкого к поражению. Но слом правления Конкорда в Атреске вскрыл старую вражду. — Она посмотрела прямо ему в глаза. — Не сомневайся в себе. Здесь никто в тебе не сомневается.

Роберто кивнул. Он понимал, что Кастенас права, но не мог избавиться от ощущения, что сейчас Бог его испытывает. Путь к званию генерала для Роберто Дел Аглиоса был гладким. Его армия функционировала почти без проблем. Дел Аглиос знал, что в немалой части это его заслуга, и победы одерживались благодаря ему. Но сейчас перед ним стояла проблема, оказавшаяся намного серьезнее всех противников, с которыми он встречался.

— Я не сомневаюсь в себе, — ответил Роберто. — Но я серьезно разочарован тем, что крупнейшая проблема, с которой я столкнулся, не вооружена мечом. Вместо этого она подкралась ко мне сзади, надев форму Конкорда. — Он вздохнул. — Я могу не дать им убивать друг друга, но не в моих силах прекратить их разговоры. Это как зараза, Элиз. Недовольство стало ощутимым. Скажи, ты обдумала тот вопрос, который я задал вчера ночью?