Восемь Драконов и Серебряная Змея - Yevhen Chepurnyy

мужчина. — Ладно, разберемся с ней позже… ты ли это, двоюродная сестра? Как ты здесь оказалась? — впервые за всю недолгую беседу, Инь Шэчи увидел на лице наследника Мужунов подобие радости.

— Братец, — засияла счастливой улыбкой Ван Юйянь. — Я искала тебя. Долгие недели разлуки стали для меня непереносимой пыткой. Я сбежала из дома, и отправилась за тобой, — она улыбнулась ещё шире, заметно довольная своим восстанием против материнской воли.

— Твое появление — первая приятная неожиданность в моем путешествии, — с лёгкой улыбкой произнес Мужун Фу. Его серые глаза задержались на Шэчи с женой и Дуань Юе, и наследник семьи Инь с удивлением отметил, что недовольство, мелькнувшее при этом в глазах молодого воина, было в равной мере направлено на него и шурина.

— Эти люди сопровождают тебя? — с деланным безразличием поинтересовался Мужун Фу.

— Супруги Инь и юный господин Дуань очень помогли нам, — поспешно вмешалась А Би. — Позвольте мне представить вас молодому господину, друзья.

Она вкратце отрекомендовала спутников наследнику семьи Мужун. Знакомя последнего с Инь Шэчи, она наклонилась ближе к Мужун Фу, и прошептала нечто, столь тихо и быстро, что даже чуткий музыкальный слух Шэчи уловил лишь два слова, а точнее, одно имя. Цяо Фэн. Наследник семьи Инь довольно ухмыльнулся — распространение новостей о его славной победе было ему лишь в радость.

— Встретить вас — большая удача для меня, господин Мужун, — заговорил он, едва лишь с представлениями было покончено. Его вежливый тон и добрая улыбка почти не несли насмешки.

— Наше знакомство немного не задалось, и я не успел ни высказать вам своё уважение, ни вволю побеседовать с вами о происходящем на реках и озёрах, — Шэчи все хуже сдерживал прорывающуюся наружу язвительность. — Присоединяйтесь к нашей трапезе, вместе со своими товарищами. Уверен, нам найдется, о чем поговорить.

— Мне не хотелось бы стеснять вас, молодой господин Инь, — с постным видом ответил Мужун Фу. — Я и мои спутники несколько поиздержались в дороге. К тому же, у меня ещё остались дела.

— В таком случае, я задержу вас совсем ненадолго, — веселье все громче звучало в голосе Инь Шэчи. — Приглашаю вас обменяться воинскими опытом, господин Мужун, здесь и сейчас. Для меня будет честью и удовольствием принять ваши наставления. Даже поражение в прилюдном поединке с вами станет для меня не позором, но полезным уроком, и упрочит славу моей секты. Надеюсь, вы не откажете мне в этой скромной просьбе.

— Я… провел в дороге последние несколько дней, — с запинкой ответил наследник Мужунов. Его взгляд на мгновение утратил равнодушное спокойствие, рыскнув из стороны в сторону. — Семейные дела, ожидающие меня, не терпят промедления. Я не смогу задержаться в Лояне, даже ненадолго. Нам придется найти другое время для дружеского поединка, господин Инь.

— Назовите время и место, — не растерялся Шэчи. — Ради такого замечательного опыта, как бой с вами, я готов подождать.

— Дороги моих странствий извилисты, и редко отпускают меня, — с едва заметным раздражением ответил наследник Мужунов. — Быть может, мы с вами ещё встретимся на реках и озёрах, господин Инь, и отыщем возможность сойтись в бою.

— Я буду ждать этой встречи с нетерпением, — Инь Шэчи, не скрываясь, широко улыбался. — Для меня будет в радость вновь повидаться со знаменитым Мужун Фу, который, как оказалось, не только обладает несравненными воинскими навыками, но и полон рассудительного благоразумия! Я искренне надеюсь, что в нашу следующую встречу, вы не будете столь утомлены долгой дорогой, — привстав, он напоказ отряхнул с полы халата дорожную пыль, — и заняты срочными делами, — договорив, он вдруг загорелся притворным воодушевлением. — Быть может, я как-нибудь навещу вас в Ласточкином Гнезде? Надеюсь, это не доставит вам излишних неудобств? — наследник семьи Мужун молча смотрел на Шэчи, закаменев лицом. Лишь пальцы, что есть силы вцепившиеся в полы халата, выдавали чувства молодого мужчины.

— Вовсе нет, вовсе нет, — насмешливо сощурившись, встрял в разговор один из спутников Мужун Фу, грузный детина в летах. Седые волоски потихоньку пробивались сквозь черноту его ухоженной бороды, но глаза его глядели с лукавой живостью юноши. — Мой старший рад принять в своем доме каждого малознакомого странника из малоизвестной секты, жаждущего примазаться к славе Мужунов. Для молодого господина нет большей радости, чем приютить случайного бродягу без роду-племени, и угождать ему с утра до ночи, забыв обо всех нуждах и делах семьи, — Шэчи, услышав эту ядовитую отповедь, от души расхохотался.

— Вовсе нет, вовсе нет! — воодушевленно воскликнул он. Мужчина весело приподнял брови на это наглое передразнивание. — Будь твои слова правдой, Местом Встречи Героев звалось бы не гунсяньское подворье братьев Ю, но поместье Мужунов! Боюсь, тем из нас, кто не родился овеянным славой семьи, и о ком не говорят на каждом углу, будет нелегко добиться встречи с таким именитым воителем, как господин Мужун — ведь он обременен многими делами, важными и срочными!

— Вовсе нет, вовсе нет, — с невозмутимой улыбкой ответствовал его собеседник. — Ласточкино Гнездо всегда открыто для достойных, — на этом слове, он с намеком глянул на Инь Шэчи, — вежливых, — он сопроводил и это слово многозначительным взглядом, — и трезво оценивающих свои умения людей, — тут он и вовсе кивнул в сторону юноши, ехидно осклабясь.

Господин «Вовсе Нет»

— Вовсе нет, вовсе нет, — снова вернул мужчине его же присказку Шэчи, улыбаясь с нескрываемым удовольствием. Обмен колкостями с этим пожилым насмешником вернул ему хорошее настроение, подпорченное было упорными отказами Мужун Фу от поединка. — Когда мы посетили его в последний раз, Ласточкино Гнездо пустовало. Или такие замечательные люди, каких ты, старший, описываешь, перевелись в Поднебесной, или понятия Мужунов о вежестве, трезвомыслии, и достоинстве отличны от всеобщих, — договорив, он с ожиданием воззрился на собеседника. Тот, весело скаля зубы, собирался было ответить очередным острым словцом, как в их беседу вмешался наследник семьи Мужун.

— Довольно, Бао Бутун, — холодно бросил он. — Нам пора. Пойдемте, А Би, двоюродная сестра, — Ван Юйянь с готовностью поднялась из-за стола.

Лишь потому, что он сидел по другую сторону стола от Дуань Юя, Инь Шэчи не успел удержать шурина от его следующего поступка. Шэчи мог лишь