Выйти замуж за короля? Ну уж нет! - Галина Агафонова

— Что угодно влюбленным леди? Пишите свое желание, котел уже ждет.

Я хитро подмигнула Марте и, взяв бумажку, уверенно гусиным пером вывела следующее:

«Хочу, чтобы принц любил меня всю жизнь!»

И скомкала бумажку, бросив ее в горящий котел, даже не указав ни одного имени королевских принцев. На миг пламя под котлом погасло, я хмыкнула, усмехнувшись, но в секунду, оно взорвалось, синим пламенем так, что котел качнулся на своих железных цепях. Провидица, что стояла рядом с котлом, громко ахнула и произнесла:

— Как сильна ваша любовь, прямо кровь стынет. Жуть берет. Ваше желание скоро исполниться, только берегитесь такой любви.

Марта испуганно посмотрела на котел. Свое желание, она тоже написала и бросила внутрь него. Огонь воздел красно-желтое пламя и… неожиданно потух.

Женщина усмехнулась и произнесла:

— Твоя любовь, полюбит другу женщину. Не переживай сильно, у тебя другие заботы.

Марта пожала плечами и почему-то косо и как-то недобро поглядела на меня. Казалось, девушка очень расстроилась и умоляюще посмотрела на провидицу, в надежде на то, что бы та дала ей конкретный хороший ответ. Видимо, этот Марту не устроил. Я махнула провидице рукой, что мне все равно на все и вышла из двери заведения.

Солнце скатилось к поздней середине дня, очень хотелось, есть и, зайдя в очередной трактирчик, мы заказали еду. К нам подсел миловидный паренек. Казалось, это просто юноша, но молодой мужчина в разговоре с нами сообщил, что ему двадцать один и он один из юных стражников королевства. Парень хитро улыбнулся и представился Смитом, тут же заявил:

— Леди не волнуйтесь, это было супер. Я был в восторге, многие хотели вас, защитить тогда, но ворвался смелый брюнет, и почти все примолкли. Мужчина лихо метал посуду и размахивал кулаками, можно было только позавидовать ему.

Мы, слушая юного стражника, медленно ели заказанную еду. Я, смущаясь, склонила голову «Мамочка моя, какая стыдоба, а паренек запомнил нас и Доминика». Паренек на радостях угостил нас мороженом. Я бросила монеты на стол, и было хотела уйти, но тут нам ногой преградили путь. Я резко стукнула мужчину одетого в черный балахон с капюшоном, по его вытянутой ноге. Он нечленораздельно взвыл, я одним махом стянула с его головы копак. Мы с Мартой, ту же прыснули со смеху, перед нами скрючившись от боли, сидел рыжий Гай. Он злобно посмотрел на меня и прошипел:

— Вот идиотка, сумасшедшая. Какого черта? Вот и не пойду сегодня с тобой.

Я обняла за плечи конюшенного друга и, пожалев, произнесла:

— Ну, Гай, ну прости негодницу, ну пожалуйста. Вот и Марта тоже просит прощения. Ведь, правда, же? А что ты тут делаешь?

— А что это вдруг, я должна его прощать? Он тут ноги растягивает, проход весь загораживает, а я прощать? — фыркнула служанка Марта.

— Я сапог вытянул лишь для того, чтобы вы поняли, что это я. Такую обувь только королевские конюшенные носят. Вот глупые то, больше ни за что, не буду, за вами присматривать, — все еще обиженно произнес Гай.

Довольные такой встречей, мы зашли к бабушке за настойкой и быстро устремились к дворцовым воротам. Но нас никто не собирался пропускать.

Мы обошли большой угол королевского забора с острыми пиками и устремились к конюшне. Распрощавшись с Гаем, мы вошли в дворцовый коридор. Время было послеобеденное и излишний шум прислуги, бегающей по коридору, был перекрыт гробовой тишиной. Внутри помещения, меня ждал настоящий сюрприз. Канцлер стоял у моей двери моей комнаты и, завидев меня, сообщил следующее:

— Ваше величество просит вас прибыть к нему немедленно.

Я отдала склянки Марте, шепнув ей на ухо быть на чеку, под конвоем стражников отправилась за канцлером. Войдя в кабинет, я низко поклонилась и, выпрямляясь, чуть не присела снова, чудом удержавшись на ватных ногах.

В кабинете короля помимо него, находились два принца: Доминик и Герман, которые только что, вышли из соседней комнаты, прилегающей с кабинетом короля. Герман внимательно разглядывал меня, а Доминик был очень серьезен и зол.

Король не стал никого ждать и начал первым:

— Я дал вам подумать месяц и позволил вам жить во дворце, как гостьи. Вы пообещали учиться королевским манерам. Но вместо этого, разгуливаете по городу и посещаете таверны, выкрикивая о том, что вы невеста принца Доминика. Хотя, вы многое не учли. Можно было, сделать большую выгоду, а вы, молодая леди, в силу своего глупого возраста, нарушаете все дворцовые правила. Что вы теперь, скажете в свое оправдание?

Я низко склонила голову и не смела, смотреть на короля, а лишь тихо ответила грозному мужчине:

— Ваше величество, прошу простить меня. Я очень виновата перед вами и прошу дать мне снисходительное наказание. Я, …я, простите меня, не достойна, быть невестой, ни одного из ваших принцев. Прости меня, еще раз.

Слов больше не нашлось в мое глупое оправдание, и я шумно сглотнула. Король стукнул по столу ладонью, так, что я тут же вздрогнула. А он сказал мне:

— Вот как? И что же ты прикажешь мне делать? На каждом шагу уже трезвонят об этом. Если глупое и нерадивое дитя, не смеет дать полный ответ, мне придется сделать следующее. Мой старший сын Герман должен первым жениться, и вы леди будете официально объявлены его невестой. Или же, вы уйдете за ворота, завтра утром.

Я подняла голову и громко прокричала, как оказалась дуэтом с младшим принцем:

— Неееет, только не это!!!

Король удивленно поднял свои брови, а я быстро посмотрела на Доминика и вздрогнула от ужаса услышанных слов короля. Молодой мужчина был не на шутку встревожен. Лишь Герман, ехидно улыбался и, выждав короткую паузу, обращаясь к королю, сказал:

— Ваше величество, возможно, здесь есть зарождающаяся любовь и вам придется оценить выбор младшего сына. Она воспитана и умна не по годам…

Король наглым образом перебил его и тут же строго ответил:

— Вот оно что!? Вы что же, передаете ее, как охотничий трофей? Там, за воротами, стоят очередные ваши невесты, я сделал исключение этой особе, по просьбе канцлера. А теперь, получается, что у вас одна на двоих есть забава. Такого, во дворце, я не допущу. Вы забываетесь молодые люди. Все… Мое решение будет завтра утром. Можете идти леди.

Я стояла, как скала и не смела, двинуться с места. Стыд и страх сковали мое тело невидимыми цепями.

Мое внимание не уделялось старшему принцу, к тому же, я его не рассматривала в качестве мужа. Я медленно подняла глаза и уставилась на младшего, Доминика. Он прикрыл глаза и, закусив губу, вновь обратился к королю:

— Ваше величество, позвольте сказать, отец прошу вас.

Король с интересом уставился на младшего сына, складывая руки на груди. Доминик прищурив глаза, посмотрел на брата и на меня, затем, казалось, со всей серьезностью произнес: