Академия Печатей - Ада Николаева

ещё не были. Выглядело оно новее других, а потому я предположила, что его построили позже остальных. Однако куратор пояснила, что всё обстоит с точностью до наоборот: его просто чинили чаще прочих.

На этот раз нас привели в помещение без окон, но хорошо освещённое множеством свечей. По всему периметру прямоугольной аудитории тянулся узкий деревянный выступ, представляющий собой нечто наподобие настенной полки, на которой как раз и ютились все зажжённые свечи.

Меня немного смущало соседство огня и дерева, но раз уж местные преподаватели не переживают по этому поводу, то и я не вижу причин для беспокойства.

В центре зала нас уже ожидал учитель: седовласый сухой мужчина с такими тонкими губами, что их практически не было видно, только крепко сомкнутый разрез рта.

— Добрый день, сэр Герд, — поздоровалась с преподавателем мадам Акрот.

— Не такой уж он и добрый, Жура, — неприветливо откликнулся он, а я впервые услышала имя нашего куратора. — Это и есть новички?

— Полным составом. Оставляю их на вас, — женщина резко развернулась и направилась к выходу широкими шагами.

Сложилось впечатление, что мадам Акрот хотела как можно скорее избавиться от общества Герда, коим нам предстояло наслаждаться ближайшие два часа.

В аудитории не было ни столов, ни стульев, так что мы всем потоком столпились у входа в обнимку с учебниками по «Управлению Печатью», принявшись молча дожидаться дальнейших указаний.

Преподаватель не заговаривал несколько минут, только пристально разглядывал нас, пока внезапно не гаркнул:

— И что вы стоите? Садитесь!

Я ещё раз окинула глазами пустое помещение, даже без ковра под ногами. Возможно, того требовал незнакомый нам предмет, а может то была прихоть учителя, но мы подчинились, начав рассаживаться вокруг сэр Герда на холодном деревянном полу.

Когда все устроились, а недовольные вздохи смолкли, преподаватель снова рявкнул:

— Бестолочи!

А после вытянул правую руку ладонью вперёд, я отчётливо увидела на ней чёрную круглую татуировку со звездой в центре. На мгновение мне показалось, что она сверкнула голубизной, а уже в следующий миг над нами выросли длинные парты со скамьями, на которые нам пришлось забираться, выползая из-под столешниц. Выглядело это нелепо, особенно среди крупных ребят, которые еле протискивались между столов и сидений наружу. Кое-как, но все смогли усесться и лишь тогда Герд заговорил:

— У вас всего месяц, чтобы освоить Печать на более или менее достойном уровне. И как вы собираетесь уложиться в отведённый срок, если даже такую простую иллюзию не распознали?

Поток молчал, и всё больше испуганных глаз опускалось вниз. А преподаватель тем временем продолжал распаляться:

— В первом же параграфе вы бы прочли о том, что в практических аудиториях имеются иллюзии, чтобы при необходимости свободного пространства вся мебель в помещении исчезала. Выходит, никто из вас даже не открывал учебник? Из пятидесяти двух человек никто не решил ознакомиться с одним из самых важных предметом в Академии?! Для ассистентов он может и не самый важный, но точно второй по значимости!

Ребята продолжали молчать, и хотя я точно также не желала открывать рот, но просто не могла не обратить внимания на один нюанс:

— Простите…

— Говорите. — Буркнул Герд.

— В примечании учебника сказано…

— Громче!

— В примечании сказано, что его не рекомендуется изучать вне практических классов и без надзора наставника. Вот я и…

— Тут же его закрыли? — скривился преподаватель. — Мягкотелые детишки из Среднего мира.

— Неправда! — неожиданно для себя самой выпалила я, а следом щёки начали наливаться кровью, отчего стало невыносимо жарко. — Я попыталась его прочесть, но…

— Что «но»?

— Но я ничего не поняла.

Не знаю, зачем я это ляпнула, только лишний раз привлекла к себе ненужное внимание. Стоило сразу замолчать и опустить глаза, как сделали все остальные. Просто я никогда не могла пройти мимо несправедливости, которую уловила сейчас в словах учителя.

— Сдаётесь. — Казалось, Герду уже некуда кривиться, но он умудрился ещё сильнее поджать отсутствующие губы. — Следуете правилам. Бросаете то, что вам непонятно. Покопайтесь вы чуть дольше в учебном материале, и вы бы поняли, что неправильно его читали. Но нет, проще дождаться урока, где вас за ручку подведут к ответу!

Кристина крепко сжала мою ладонь, покоившуюся на коленях. То ли её напугал тон ворчливого преподавателя, то ли девушка пыталась поддержать меня после прилюдной порки, но легче мне от этого не стало. Я только сильнее убедилась в том, что лучше держать язык за зубами.

Однако уже в следующее мгновение, будто бы услышав мои мысли, сэр Герд добавил:

— Но мне нравится, что эта студентка не побоялась открыть рот, — он жестом указал на меня. — В отличие от всех остальных, трусливо опустивших глаза. Я запомню вас, мисс…

— Полина, — тут же ответила я, еле сдерживая улыбку. — Просто Полина.

— В вас есть стержень. Думаю, вы из тех, кто способен сдать экзамен через месяц — на нём пригодится смелость. За остальных я не ручаюсь.

— Экзамен уже через месяц?! — выкрикнула Джекки, сидевшая прямо за нами.

— Разве вас не предупреждали, что вы имеете право побороться за место в Академии, а не получаете его?

— Да, но…

— И про испытательный месяц вам наверняка говорили. А раз так, то нечего удивляться, что у вас совсем немного времени, чтобы освоить Печать. Дальше вас ждёт экзамен, который решит, останетесь ли вы в Академии. Так может, не будем терять время и начнём? Все откройте учебник в самой середине!

«В середине?» — поразилась я, вспоминая слова Герда о том, что я не правильно его читала.

Центральный разворот представлял собой большой чёрно-белый рисунок всё той же звёзды в круге, которую я прежде видела на ладони преподавателя, а ещё ранее над общежитиями местных студентов. Сложив два и два я, наконец, поняла, что это и есть та самая Печать, о которой все говорили.

Тем временем Герд продолжил:

— Специально для ассистентов была разработана эта хитрая Печать, которая ускорит процесс проявления собственной. Её силой вытащат наружу, что позволит вам быстрее приступить к практике и успеть подготовиться к экзамену, — учитель перевёл плавающий по потоку взгляд на меня. — Мисс Полина, давайте начнём с вас. Вы ведь не трусите?

— Нет. — Моментально ответила я, не успев даже подумать, хотя голос мой звучал не слишком убедительно.

Мужчина неспешно приблизился к нашему столу, заставляя студентов в предыдущем ряду отодвигаться и не мешать его движению к центру длинной парты, рассчитанной на шестерых.

Я сглотнула, не зная, что меня ждёт впереди.

— Опустите правую руку на рисунок, — приказал Герд.

Именно приказал. В его