Что такое боги и как с ними быть - Рейвен Кальдера

богами возникает другая, хотя и не менее досадная проблема: многие божества этого пантеона в течение столетий то объединялись между собой по двое-трое, то разделялись вновь. Сехмет, Хатхор и Бает чаще всего рассматривались как три различные богини, совершенно несхожие между собой по характеру, но в некоторых местностях и в некоторые эпохи почитали синкретических богинь Сехмет-Баст и Сехмет-Хатхор. Бог Анпу (ныне более известный под именем Анубис) мог иногда отождествляться с Упуатом или Инпу; этим последним поклонялись то как отдельным божествам, то как ипостасям Анпу. Вдобавок, существует Упуат-Инпу — отдельная сущность в своем роде, не тождественная Анпу. В свете подобного явления не удивительно, что у многих исследователей, чуждых политеизму, лезут глаза на лоб от заявлений о том, что для политеистов каждое божество — самостоятельная личность. Разгадка же в том, что личности многих богов гораздо более подвижны и текучи, чем наши, особенно на больших отрезках времени. Как знать, может быть, они обмениваются друг с другом своими «масками»-ипостасями и заимствуют друг у друга «костюмы» (к которым прилагаются определенные имена), чтобы удовлетворить актуальные потребности обычных верующих — простых людей, которые не интересуются великими духовными истинами, а просто желают помолиться божеству, олицетворяющему нужный в данных обстоятельствах набор качеств? (Однако здесь мы вторгаемся в область вопроса о том, какое влияние могут оказывать люди на богов, а этой теме посвящена другая глава.) Кроме того, надо иметь в виду, что многие имена, которые люди дают богам, — это всего лишь различные варианты на тему «Господина», «Госпожи» и «Великого» или просто именования по функциям (например «Врачеватель»), Во всех подобных случаях есть вероятность, что люди объединили под одним именем сразу несколько божественных сущностей.

В связи с обсуждавшейся выше темой лоа и упомянутой еще ранее вероятностью того, что отдельные редкие люди могут полностью сливаться с Божеством, теряя собственную «самость», можно предположить (хотя и нельзя утверждать наверняка), что именно таким образом возникают вудуистские «пути», «семьи» и прочие подобные группы духов, объединенные общим именем. Эта гипотеза особенно интересна в свете того факта, что Огу, Обатала и т. д. в рамках своей традиции классифицируются исключительно как «духи», а не как «боги». Такой способ формирования ипостасей — «снаружи», путем добавления все новых и новых духов в общую группу, — не столь привычен нам, как разделение божества на ипостаси «изнутри» (например, в случае все с теми же Афродитой Порной и Афродитой Эпитимбидией). Впрочем, это не значит, что существует лишь два типа образования ипостасей: здесь, как и при рассмотрении любых других нуминозных явлений, корректнее говорить о некоем спектре возможностей, чем о жестком выборе из двух вариантов. И полной уверенности в происхождении той или иной ипостаси у нас быть не может — если только само божество или дух не соблаговолит нам открыть эту тайну.

От личностного к надличностному

Описать «вертикальную» систему ипостасей труднее. Чтобы работать с этой системой, мне зачастую приходится держать в голове один удобный образ, упрощающий дело, но, разумеется, весьма далекий от совершенства и даже приблизительно не способный описать всю многогранную реальность Божества.

И все же это какое-никакое подспорье для моего простого человеческого мозга. У богов есть более человечные и менее человечные ипостаси. Иногда мы называем первые «низшими», а вторые — «высшими», но эти термины волей-неволей воспринимаются как оценочные, а потому я стараюсь их избегать. Нельзя сказать, что какие-то из этих ипостасей лучше, а какие-то — хуже: они отличаются друг от друга исключительно тем, насколько каждая из них личностна и близка человеку — или, наоборот, безлична и близка к недифференцированной божественности.

Личностные ипостаси (которые я по привычке всегда представляю себе в образе острия сталактита) — это лики богов, наиболее близкие к человеку. Они могут ссориться и сражаться, они совершают ошибки, они недальновидны и не имеют доступа ко всей полноте своих божественных возможностей. (Впрочем, если уж они ошибаются, то делают это с поистине божественным размахом.) Но, с другой стороны, они умеют любить — со всем пылом и страстью, а не безлично и вчуже; и такой любовью они любят друг друга, а подчас и избранных смертных.

Это не такая любовь, которую мы подразумеваем, привычно говоря себе: «Бог меня любит». Это глубоко личная и страстная заинтересованность (а не то бесстрастное надличностное отношение, которое в переводе на человеческий язык звучало бы примерно так: «Да, я люблю эту божественную искру в тебе. Я любуюсь ею из своего прекрасного далека»). Такого рода любовь возникает тогда, когда богиня или бог приходит к верующему и становится его ближайшим товарищем и спутником. Этот спутник всегда рядом, когда вы нуждаетесь в нем; у него всегда можно поплакать на плече, и он не станет читать вам мораль и рассуждать о том, имеете ли вы право на боль. Подобны отношения могут принимать различные формы, о которых мы еще поговорим в одной из следующих глав, но суть в том, что в них вы отчетливо чувствуете субъективное внимание и близость божества — и отвечаете ему тем же.

Чем выше мы поднимаемся вверх по нашему символическому сталактиту, тем менее личностными — и тем менее заинтересованными в вас лично — становятся ипостаси. Наивысшая из ипостасей каждого данного божества — самая эмоционально отчужденная и самая архетипичная. В ней по-прежнему можно узнать то самое божество, но в этом своем обличье оно гораздо менее человечно и гораздо более богоподобно. Этуипостась можно описать как «высшее Я» божества. Возможна оно по-своему тоже вас любит, но эта любовь направлена не на нас как человека, а, соответственно, на ваше «высшее Я» и гораздо более надличностна и безлична. Это любовь к вашей божественной искре, а не к вашим человеческим слабостям. Поэтому в общении с вами высшая ипостась божества заинтересована, главным образом, в том, чтобы вы совершенствовались (любыми возможными способами приближаясь к вашему «высшему Я») и приносили пользу в деле совершенствования мира в целом. Высшие ипостаси богов видят всю картину в целом, понимают все взаимосвязи и не совершают таких ошибок, на которые способны их более человечные аспекты.

Описать качественное различие между «человекоподобной» и «богоподобной» ипостасями божества довольно сложно. Здесь мы попадаем в одну из тех ситуаций (вообще-то довольно частых в общении с богами), когда приходится отделываться этой возмутительной фразой: «Я просто знаю, потому что я так чувствую». Но качество общения при переходе от одной ипостаси к другой по