Чисто весенние убийства - Дороти Кэннелл

– Какое чудесное имя! – пропела леди Помрой. – По-моему, у меня нет ни одной знакомой, кого бы так звали.

– Моего отца звали Кларенс, а мать Дорис. Они просто соединили свои имена.

– Очень интересно! – встряла я и глянула на сестер. – А почему вашим родителям пришло в голову назвать вас Женевой и Барселоной?

– О, они были без ума от этих городов! – Голос Женевы звучал несколько раздраженно, но, возможно, потому, что она наклонила кофейник над чашкой для Клариссы и обнаружила, что тот пуст. – Сейчас принесу еще…

Однако Лестер-Смит, не дав хозяйке продолжить, ринулся вперед, едва не опрокинув по пути пару столиков, и умоляюще попросил возложить на него эту обязанность.

– Пусть я и холостяк, – прохрипел он, косясь на Клариссу, – но неплохо разбираюсь в кухонных делах.

Меня бы не удивило, если бы полковник добавил, что он не пьет, не курит, имеет приличный счет в банке, хорошо относился к матери, не возражает против домашних животных и любит развлечения в умеренных дозах. Но он выскочил из комнаты, размахивая кофейником и врезавшись по дороге лишь в один-единственный стул. Кларисса обосновалась на диване.

– Простите за опоздание. – Она выхватила лепешку из рук Женевы и принялась ожесточенно возить ею по тарелке. – Наверное, у меня часы отстают.

Даже не попыталась соврать хоть чуть правдоподобнее. Я-то прекрасно знала, почему она так задержалась. Небось выгребла все из платяного шкафа, опустошила половину ящиков в спальне, а потом полчаса сидела среди груды тряпья и причитала, что ей нечего надеть. По крайней мере ничего такого, что сделало бы на десять лет моложе и в пять раз привлекательнее, чем упорно сообщало ей зеркало. Мне казалось, что Кларисса выглядит очень мило в пестром шерстяном платье, но вряд ли она догадывалась, что свела с ума хладнокровного Лестер-Смита.

Прошла, наверное, целая вечность, а полковник все не возвращался. Интересно, что он там делает? Пытается унять дрожь в пальцах, дабы попасть вилкой в розетку? А может, прихорашивается перед зеркалом, приглаживает свои рыжие космы, подтягивает живот и теребит галстук? Вновь залаяли собаки. Леди Помрой спросила, неужели бедняжки большую часть времени проводят в конурах.

– Чертовски отличные ребятки, эти песики, – вставил ее аристократический супруг. – Но я предпочитаю тех, от которых есть польза. У меня черный Лабрадор, Дейзи. Так вот, хотя ей уже четырнадцать, а по части охоты утрет нос любой молодухе. – Он посмотрел на Тома Эльфусса. – Вы не охотник? Гончие у меня тоже имеются, могу также одолжить вам отличную лошадь. Или вы из тех доброхотов, что требуют запретить охоту на лис?

Эльфусс распрямился во весь свой рост, так что голова оказалась вровень с каминной полкой.

– Я вообще не люблю ни охоты, ни спорта. Знаю, что это не по-английски, но тут уж ничего не попишешь.

В гостиной воцарилось тягостное молчание. Неужели у меня развивается старческое слабоумие и я все начинаю воспринимать в мелодраматическом свете? Или в этих стенах и в самом деле притаилась тревога? Несмотря на уютную обстановку, мне сделалось не по себе. Я поежилась, хотя не было даже намека на сквозняк. Леди Помрой предприняла вялую попытку вернуть разговор к обсуждению проблем Домашнего Очага. Я придвинулась поближе к камину, сделав вид, что мне безумно интересно. На самом деле с этой точки было удобнее разглядывать портрет терьерши.

– Второй такой, как Джессика, не будет. – Барселона коснулась моего рукава, и я от неожиданности чуть не выпрыгнула из кофты. – Такая добрая! Такая красивая! Отбоя не было от претендентов на ее лапу. Торжественное обручение Джессики с Бароном фон Буфером собрало огромную толпу. Барон дважды выигрывал чемпионский титул, но все равно… – голос Барселоны сорвался, – он не был достаточно хорош для нее. В целом мире не нашлось бы пса, достойного нашей красавицы… Мы с Женевой подарили ей колечко. Рубин – камень нашего ангелочка. Мы попросили художника нарисовать его на лапе, но на самом деле она носила кольцо на шее, на тоненькой цепочке.

– У них была свадьба? – Я сосредоточила взгляд на полковнике Лестер-Смите, который наконец прибыл с кофейником.

– О да! – восторженно воскликнула Барселона. – Мы устроили свадьбу в саду нашего старого дома, в увитой шиповником беседке. Женева сшила Джессике чудесную маленькую фату с флердоранжем, и наша малышка так мило тявкала, когда священник, специализирующийся на брачных церемониях между домашними животными, совершал обряд венчания. А глупый Барон все делал невпопад. «Неотесанный» – вот самое подходящее слово для него. Быть лучшим в своей породе – еще не значит быть джентльменом. Он все время норовил обнюхать сзади нашу дорогую Джессику и даже попытался забраться на нее, когда она протявкала: «Согласна!» Никак не мог дождаться, пока их отведут в брачные покои.

– То есть? – Я ошеломленно смотрела на нее.

– Небольшой балдахин из самого роскошного шелка, внутри нежнейший персидский ковер и узорчатые подушечки, на которых были вышиты имена. – Барселона сдвинула очки, чтобы протереть увлажнившиеся глаза. – Когда наступила решающая минута, Джессика страшно испугалась, она обхватила своими милыми лапками мою шею, Женеве даже пришлось вырывать ее из моих рук. Моя малышка вела себя так, как и должна вести себя истинная невинность.

Проблеяв что-то невразумительное, я изо всех сил пыталась не расхохотаться. От позора меня спасла Женева. Она озабоченно взглянула на Барселону, которая едва сдерживала рыдания, и прогудела:

– Почему бы тебе не принести гостям еще лепешек? А я пока поболтаю с миссис Хаскелл.

Она решительно опустилась рядом со мной.

– Элли, я давно ищу возможность поближе познакомиться с вами. В конце концов, мы ведь соседи, а Барселоне так необходимо общество. Она всегда была слишком чувствительной натурой. О работе не могло быть и речи. Барселона не в силах проводить полдня в какой-нибудь конторе, где беспрестанно трещит пишущая машинка и со всех сторон трезвонят телефоны. Поэтому мне пришла в голову мысль заняться разведением собачек. Норфолкских терьеров. Джессика была нашим первенцем. – Женева скорбно глянула на портрет. – Это все наша неопытность. Болезнь началась внезапно, и, боюсь, именно я отговорила Барселону бежать к ветеринару. Мне показалось, что даже собаки после родов должны выглядеть не лучшим образом. – Женева тряхнула коротко стриженной головой и расправила широкие плечи. – К счастью, нам удалось вырастить трех щенят. Барселона так и не смогла полюбить их так же, как любила малютку Джессику. Но кто-то из нас должен же был действовать с трезвой головой! К тому времени мы вложили наши средства в дом с большим участком, и я все-таки уговорила Барселону не бросать начатое на полпути. С тех пор мы не пускаем собак в дом.

Какая печальная история! Но, может, среди собачников принято держать собак отдельно? Том Эльфусс, похоже, подслушивал нас, потому что вдруг громогласно объявил, что не согласится терпеть рядом с собой и кошку, даже если ему вдвое снизят плату за жилье.