О пользе лени. Инструкция по продуктивному ничегонеделанию - Эндрю Смарт

Иммордино-Янг и ее коллеги пишут, что навыки «конструктивной внутренней рефлексии» благотворно сказываются на эмоциональной компетентности детей и их общем самочувствии. А когда внимание ребенка весь день направлено вовне, его способность понимать, «какое значение все это имеет для мира в целом и для моей жизни в частности», ослабевает.

Так же, как мускулам нужно время, чтобы восстановиться после тренировки, мозгу требуется передышка, чтобы прийти в себя после контактов с внешним миром. Например, исследования показывают, что молодые люди, которые часто обмениваются текстовыми сообщениями, набирают меньше баллов в тестах, измеряющих нравственную рефлексию. Возможно, это происходит потому, что при каждом новом послании включается сеть целевой активности, которая подавляет сеть пассивного режима работы мозга. Мы начинаем больше идентифицироваться с телефоном в кармане, чем с разумом в собственной голове.

Очевидно, что отдаленная цель родителей, ориентированных на сверхдостижения (Overachievement Oriented Parenting), — протолкнуть чадо в лучший университет[30]. Это главный символ престижа в Соединенных Штатах. И там студенты погружаются в мир безумной активности и деловитости, подобных которым они еще не знали. В недавней статье Крейга Ламберта в Harvard Magazine о «старшекурсниках-супергероях» одна из студенток призналась: «Учиться здесь — как осмелиться переплыть бассейн, не дыша. Каждый заплыв — семестр. Но я хочу сделать все, что от меня зависит». Разумеется, она совершенно измотала себя. Ее усталость имеет несколько уровней: сперва возникает «чувство отупения, как будто ты все время пьяна и не вполне понимаешь, что происходит». Потом, как она говорит, «есть особый уровень усталости, когда чувствуешь, будто в голове ничего нет. Последние четыре недели было именно так. И еще я часто болею». Частые болезни — признак того, что человек действительно доводит себя до ручки. Если вы часто болеете, это значит, что вы не справляетесь.

Другой студент из Гарварда, попавший в статью, удивляется, как мало интересных обсуждений происходит за пределами аудиторий. Видимо, когда впереди не маячит очевидная формальная выгода в виде «галочки» или оценки, умные разговоры бессмысленны. Собственные интересы в науке, которые выходят за рамки курсовых, попадают в категорию «самостоятельное изучение» (есть такая строчка в научной биографии), однако на деле это почти для всех оказывается лишь виньеткой. Студенты очень боятся, что их попросят «объяснить» пропуски в резюме.

Большинство таких студиозусов, похоже, понятия не имеют о том, что такое праздность, и уж тем более как ею наслаждаться. Они не видят ценности в том, чтобы провести несколько часов в кафе с друзьями, обсуждая французский кинематограф. Но по иронии судьбы большинство людей, которых они изучают в Гарварде, были виртуозами праздности.

Жан-Поль Сартр и Симона де Бовуар часами просиживали в кафе, споря друг с другом и с любым, кто решал к ним присоединиться. Эти бурные дискуссии часто служили отправной точкой для создания великих произведений. Но у студентов с безупречными зачетками и тысячами часов скрупулезно распланированных дополнительных занятий время с малолетства структурировано в соответствии с важными задачами, отвечающими их далекоидущим целям.

Современное поколение студентов в элитных университетах готовят, организуют, натаскивают и направляют, не оставляя им времени задуматься о своих подлинных интересах. Более того, в статье отмечено, что, когда администрация Гарварда планирует недостаточно мероприятий для досуга, студенты и их родители начинают нервничать.

Эта безумная, непрекращающаяся активность подавляет деятельность самой важной нервной сети мозга. А мы также знаем, что депрессия и тревожность связаны с аномальной работой сети состояния покоя. Пока еще не сделано крупного исследования, объединяющего эти проблемы, но я убежден, что вполне возможно доказать: то, что мы воспитываем детей гиперсоревновательными трудягами, в будущем ударит по их душевному и физическому здоровью.

Стиль воспитания, ориентированный на сверхдостижения, уже делает наших детей менее творческими, менее общительными и потенциально — менее нравственными. Праздность, особенно в детстве, может оказаться именно тем, что превращает нас в нравственных и социальных существ. Чему мы можем научиться у Рильке и Ньютона, двух ярких личностей в науке и литературе? Оба они жертвовали личной жизнью и зачастую благополучием ради достижения некой высшей цели. В итоге Ньютон преобразил математику и естественные науки так, что мы до сих пор, три века спустя, ощущаем его влияние. Безусловно, Исаак Ньютон обладал уникальным даром — он видел связи между физическими и математическими явлениями, которые немногие люди его времени (да и сегодня тоже) были способны уловить. Рильке же стремился как можно глубже погрузиться в свое бессознательное и открыть истинную природу человека.

В истерической гонке за деньгами и статусом, в состязаниях за рабочие места, которых вечно не хватает, в интригах ради повышения по службе, в попытках слепить из детей гениев в спорте и учебе, распланировать жизнь до секунды мы подавляем естественную способность мозга осмысливать происходящее. А ведь именно эта поразительная способность лежит в основе настоящего и глубокого творчества. Нам становится все очевидней, что этот процесс невозможен без пребывания мозга в состоянии покоя.

И если бы Рильке или Ньютон жили сегодня, их вклад в науку и искусство оказался бы под угрозой из-за современных нормативов продуктивности.

Самоорганизация — это появление структуры или порядка, не навязанного извне.

Фрэнсис Хейлиген[31]

…я… скоро понял, что в серьезных делах командованием и дисциплиной немногого достигнешь.

Петр Кропоткин[32]

Идея самоорганизации противоречит механистическому пониманию причинности. Здравый смысл говорит нам: порядок привносится извне некой разумной силой, он не может возникнуть спонтанно. Но это не так.

В природе адаптивная самоорганизация — скорее правило, нежели исключение. Достижения науки и техники убеждают нас, что крайне трудно и даже невозможно контролировать самоорганизующиеся системы. Наука делает отважные попытки управлять такими явлениями, как погода, эпилептические припадки или спонтанные социальные явления, но все они пока тщетны.

Мы вполне успешно можем описывать и предсказывать погоду, мозг и социальные сообщества. И все же у нас не получается объяснить их. Так почему на протяжении истории правителям, начальникам, руководителям, капиталистам и гуру тайм-менеджмента не удается контролировать самые сложные самоорганизующиеся системы в мире?