Бессмертная и безработная - Мэри Дженис Дэвидсон

Мы тихо охнули. Затем я похлопала Синклера по плечу.

– Все хорошо, что хорошо кончается. Все живы. Это самое главное. Ведь так, Эрик?

Его глаза сузились, и он почти улыбнулся мне.

– Почему ты зовешь меня по имени только в такие моменты?

– Потому что это единственное время, когда мне не хочется тебя удушить, – призналась я. – А теперь прекрати нападать на Монику. Тина – взрослая женщина, очень взрослая, должна я добавить, ей чуть ли не сто лет, и если ей хочется строить из себя приманку, это ее дело.

Моника ничего не сказала, но бросила на меня взгляд, исполненный благодарности.

– Важно, – заявила я со значением, – добраться до сути дела. Тина – одна из хороших вампиров. Она не заслужила того, чтобы на нее охотились всякие отморозки. Я думаю, мы должны выяснить, почему на нее напали. – Неужели я сказала, что надо добраться до сути дела? Я чувствовала себя на редкость глупо, командуя людьми, которые были старше меня по крайней мере на пятьдесят лет.

Если бы я еще вспомнила, куда дела Тинин доклад...

– Удели мне, пожалуйста, несколько минут, – попросил Синклер, взяв меня за локоть. Он потащил меня через всю комнату к дальней двери, которую быстро захлопнул.

– Что тебе надо? – запротестовала я.

– Ты решила охотиться на киллеров?

– Киллеров? Их несколько? Хотя, конечно, чего я спрашиваю?

– Тебе требуется моя помощь?

– Да. Но мы так и будем стоять в темноте и задавать друг другу идиотские вопросы? Мне дурно делается от такого предположения.

Он улыбнулся и протянул мне какой-то предмет. Я взглянула на него. Это оказался стакан из отеля.

– Что... О!

Я вспомнила, что сказала в «Мейси»: «Я скорее съем стакан, чем приму твою помощь». Черт возьми.

– Отлично! – воскликнула я. – Вот смотри. – Я понятия не имела, больно ли будет кусать стекло. Но собиралась проверить. В крайнем случае, если я проглочу осколки, у меня начнется рвота. Я помнила, как меня тошнило от бифштекса.

Ну и пусть. Хватит бояться. Я поднесла стакан к лицу, закрыла глаза, открыла рот... и укусила воздух.

Стакан снова был в руках у Синклера. Просто поразительно, как быстро он действовал. Словно волшебник. Злой волшебник в боксерских трусах.

– Ты что, в самом деле собиралась его съесть?

– Я же сказала, что съем.

– Ты либо самая поразительная женщина, которую я когда-либо встречал...

– Либо? – Я пригладила волосы и скромно улыбнулась.

– Либо самая упрямая.

– Я тебя ненавижу.

– Ты все время это повторяешь, – сказал он, привлекая меня к себе. Как ни странно, я позволила ему это. Какая долгая ночь. К тому же от него классно пахло. И ощущение от близости его тела было потрясающим. Вишневые боксерские трусы. О Господи! Он легонько поцеловал меня в мочку уха, и я с трудом подавила дрожь. – И все время возвращаешься.

– Из любопытства.

– Не думаю. Пойдем, присоединимся к остальным.

– Хорошо, – согласилась я, разочарованная тем, что он не был настойчив, и разозленная на себя за свое разочарование. – Пойдем.

– Четверо, – сказала Тина. – Пока что четверо вампиров. Я хочу сказать, снова было покушение.

– Я... я потеряла твой доклад.

Она издала звук, подозрительно похожий на фырканье.

– Ничего, я изложу вам суть дела. Группа людей ставит своей целью нападения на одиноких вампиров. Они отрезают им головы или закалывают колом или и то и другое.

С ума сойти! И то и другое?

– По крайней мере мы кое-что узнали: это не один человек, а несколько, – сказала Моника.

– Я никогда не думал, что это один человек, – заявил Синклер.

– Я тоже так не думала. Я хочу сказать, давайте поразмыслим. В одиночку смертные не способны причинить вреда никому из нас. – Я вытянула ноги. Ах! Рваные носки. Придется их выбросить. – Но откуда известно, что это именно смертные?

– Образцы крови, найденные на месте, принадлежали живым людям.

– О Боже! – вскричала я. – Ты хочешь сказать, что если бы кто-то взял на анализ мою кровь прямо сейчас...

– То ты бы считалась мертвой. По крайней мере под микроскопом. Постарайся сосредоточиться, Элизабет.

– Я сосредоточена. Давайте подумаем, что нам известно, кроме очевидных фактов.

– Очевидных? – спросила Моника слегка сконфуженно.

– Вампиры – гады. – Все уставились на меня, и я объяснила, что имею в виду. – Я прошу прощения, но это правда. Вы, ребята, хватаете бедных, ничего не подозревающих людей прямо на улице и загрызаете их. Странно, что вам объявили войну.

– Так было на протяжении многих веков, – холодно произнес Синклер. – Он натянул пару черных штанов, но был без рубашки, что возбуждало меня. – Но никто из находящихся в этой комнате не ведет себя так, как ты говоришь.

– Я думаю, – серьезно сказала Моника, – что большинство вампиров выросло из необходимости охотиться на людей. Намного удобнее держать «овец».

Я видела, как Синклер отрицательно покачал головой, а Тина резко провела рукой по горлу. Но на Монику словно что-то нашло.

– Да, овец! – сказала она с оживлением. – Два-три человека, которые преданы тебе и позволяют пить их кровь всегда, когда это требуется.

– Мы отклонились от темы, – быстро заметил Синклер.

– Ваше величество, – сказала Тина, обращаясь ко мне, – вы потом сможете сказать нам, какие мы отвратительные. А сейчас подумайте, как нам поймать эту банду.

– С помощью приманки, конечно, – подсказала Моника.

Синклер одобрительно кивнул.

– По какой-то причине они нападают каждую вторую среду.

– Может быть, у них есть работа, – предположила я, – и они могут взять выходной только в среду.

– Более вероятно, – возразил Синклер, – что эти дни важны для них. Например, если они живут по оккультному календарю.

– Итак, – продолжала Тина, – через две недели, начиная с сегодняшнего дня, мы увидим, сможем ли мы поймать их.

Я с трудом подавила усмешку.

– Так просто?

– Не думаю, чтобы им было много лет, – рассуждала вслух Тина. – Нападения чересчур жестокие и внезапные. Вероятно, это группа тинейджеров. Спорю на тысячу долларов, что ни один из них не достиг двадцати одного года.

– Ты видела кого-нибудь из них? – спросила Моника.

– Я была слишком занята спасением своей жизни. Но могу сказать, что они были хорошо вооружены. Естественно, я не мешкала.