Новенькая - Алиса Нокс

— Да брось, было же клево, сто лет на горках не катался! — прокричал мне в ухо Женя.

Мы проходили мимо "сюрприза", огромной центрифуги, которая разгонялась до такой скорости, что люди в ней прилипали к стенкам и крутились вертикально.

И гудела она как настоящее чудовище. Я молча дала себе обещание, что на этот аттракцион не пойду и под дулом пистолета. А на горках, с которых мы только что слезли, обессиленные и счастливые, было не так и плохо. Даже хорошо, если уж совсем откровенно.

Я нахваталась стольких эмоций, что до сих пор вяло улыбалась, хотя мой желудок был явно против подобного экстрима.

— Куда теперь?

— Ох, даже не знаю…

Остановившись, я жестом попросила дать мне секунду, а он, особо не раздумывая, встал рядом у стены. Наши взгляды встретились и я почему-то не отвернулась.

Впервые, наверное. Вишневецкий был тем самым, что и всегда, но неуловимо другим. Улыбка выглядела искренней. Я ничего не могла с собой поделать, я верила, что сейчас он наслаждался моментом. Как и я. И он был таким красивым, что в своих мечтах я позволила себе погладить его по щеке. И тут же сразу испугалась, о чем подумала.

— Ну что, куда идем дальше? — подмигнул Вишневецкий.

— Не знаю, но куда-то, где… — я рукой очертила круг в воздухе, — не так быстро.

— На колесо обозрения!

Он решил за нас двоих, и снова потащил меня за собой. Я попыталась оттолкнуть его, но Женя держал меня за руку, словно в последний раз.

"Если будешь отпираться, закину на плечо и так понесу, — сказал он мне, повернувшись через плечо. Сделав вид, что позволить этого не могу, я расслабилась и позволила ему вести меня.

Около колеса тоже собралась небольшая очередь. Я молча восхищалась, как много людей приходили сюда с семьями, детьми, вторыми половинками. В будний день между дел они все-таки выкраивали время, чтобы… побыть счастливыми.

— Ремни не отстегивать, на ноги не вставать, не раскачиваться, — получили мы инструктаж от сурового типа, который защелкнул на нас пояса.

— Да, сэр, — кивнул Женя, за что я стукнула его, на этот раз ногой.

А потом аттракцион заработал и мы начали медленно удаляться от земли.

Гул парка постепенно затихал, а неловкость, будто воздушный шарик, заполняла весь мой мозг. Я рассматривала город под ногами, но думать могла только о том, что мы с Вишневецким катались на самом романтическом аттракционе и где-то там маячил возможный поцелуй.

— Так а в детстве ты кем-то хотел стать? — спросила я, возвращаясь к безопасному разговору о профессиях.

— Врачом, — сразу же ответил он.

— Ого, и… почему именно врачом?

— Не знаю, я вообще считаю, что в детстве мы мечтаем о чем-то странном, — иронично произнес он. — Ну, наверное, мне кто-то сказал, что это круто — жизни спасать. А потом папа сообщил, что если я не хочу быть нищим гением, то мне стоит поискать другие варианты.

— Что? Так и сказал?

— Мой папа слова особенно не подбирает, — фыркнул Женя.

— Твой папа хотя бы остался с тобой.

Я не удержалась и сразу же отвернулась. И тогда почувствовала руку на своем запястье.

— Знаешь, что в России больше половины браков распадаются? — медленно произнес Вишневецкий. — Так вот… Ты попала со мной в одну половину.

— Как? Ты что… Не живешь с отцом?

— Нет, я не живу с мамой.

— Ох.

— Да все нормально, — поспешил он меня успокоить. — У меня было время свыкнуться. Посмотри, какой шикарный вид, да?

Я не сразу, но посмотрела за пределы кабинки, и даже немного сбилась с дыхания, настолько это оказалось красиво! Перед нами расстилался город, небольшой парк, в конце которого и построили аттракционы, многоэтажки, дороги с вереницами машин, а а справа центр, сияющий огнями.

— Говорят, с наступлением темноты все становится другим, — усмехнулась я, вспоминая слова, почерпнутые из сети.

— Даже мы с тобой?

Женя незаметно приблизился ко мне, его рука, лежавшая спинке сидения, осторожно коснулась моей спины, а ладонь, сжимающая мою руку, обосновалась на запястье. Воздух между нами едва не заискрил. И тогда я испугалась. Страх превратился в панику и я не могла ни о чем думать, кроме как о поцелуе и о том, что я не должна его целовать.

Такого красивого, идеального.

Парня, который подарил мне вечер в парке аттракционов и романтику на колесе обозрения, какая девушка об этом не мечтала?

Но… Но…

Я положила ладонь ему на грудь, останавливая, и произнесла:

— Я знаю о вашем споре.

— Что?.. — Женя очертил взглядом мои губы, потом снова посмотрел в глаза. Будто до него не дошел смысл этой фразы.

Я терпеливо повторила:

— Я знаю, что ты на меня поспорил.

Эти слова магическим образом привели меня в чувство, я будто сбросила с себя покрывало романтики.

Вернулась в реальность, перед глазами запрыгали картинки, ужасные картинки, как надо мной насмехалась Катя, а Вишневецкий пошло подмигнул, как Ася отвернулась от меня, встав на его сторону, а Марина расстроилась, узнав, что я влипла в неприятности.

— Послушай, ты…

На Вишневецкого напал приступ неловкости, не иначе, он убрал руку с моего запястья, уставился перед собой расфокусированным взглядом. В глубине души я немного ликовала, неужели ни одна девушка не говорила ему настолько шокирующие вещи, вместо того чтобы поцеловать?

Получалось, я была первой?

— Поэтому мы не должны целоваться, сам понимаешь, — как бы между прочим произнесла я. И едва подавила в себе приступ дрожи.

Колесо обозрение продолжило свой путь, наша кабинка уже медленно опускалась, а деревья загораживали вид, которым мы вместе восхищались пару минут назад. Я почти перестала дышать, чтобы услышать его дыхание, услышать хоть что-то. Стыдно признаваться, но я не была готова вот так уйти домой. Я хотела, не знаю, хотя бы извинения получить…

Или, возможно, в сердце возникла дурацкая надежда, что он был искренним. Глупая девочка, ты, Лера.

— Не понимаю, — прошла целая эпоха, а Женя, наконец, решился заговорить. Подняв голову, он кривовато улыбнулся. — Если ты знала и думала обо мне так плохо, то зачем согласилась пойти на свидание?

— По той же причине, что и ты?

Он нахмурился сильнее.

— Ой да ладно, Вишневецкий, — хмыкнула я, игнорируя тянущее чувство в груди. Однажды мы с Мариной здорово провели время, предвкушая, как я разобью надежды Жени на выигрыш в споре в пух и прах, а сейчас, когда почти это и происходило, я едва не плакала. — Не нужно делать вид, что все это по-настоящему. Ты привел меня сюда с одной целью, верно?