Жили-были мужики - Михаил Гофер

Притча двадцать шестая

Жил-был мужик. Обычный мужик, как и все. Не святой, да и не праведник, не бандит и не пьяница запойный. Ну, натурально – как все. Работа – дом, работа – дом, ну, иногда выедет куда-нибудь, где рыбки половить, где грибов пособирать, ну, говорю же: обычный дядька!

И жена у него тоже была, как и у всех. Но только вот лад их не брал. Вот как у снохи со свекровью: кто начал, не помнят, кто виноват, не знают, но уступать никто не собирается. Поживут-поживут день другой ровно, а там то жена начинает брови хмурить незнамо на что, то мужик наш лицом застамеет, и свету белому не рад, а там незадолго и опять в ругани сойдутся, да на неделю попрёков, да на месяц не разговоров. Ну, а там тоже всё как во всякой ругани: и жизнь испортили друг другу, и никто меня не ценит, и всё здоровье на вас положил, а вам и дела нет, не понимая, что здоровье так и так кончается, что дела за них никто делать не будет, а жизнь … Да и жизнь, в общем, мы тоже сами себе портим, никто в этом особо и не виноват.

Ну да, как бы то ни было, а ругани продолжались, а здоровье меж тем не улучшалось, и так уж и получилось, что доругались эти двое: у одного от нервов давление прыгнуло, да чего-то там в организме оторвало и насмерть, а у другой, глядя на это представление, сердце зашлось так, что врачи не выцарапали. Так и хоронили в один день.

И вот души их, жизнью истрёпанные, подлетают к Райским вратам, а там их апостол Пётр дожидается. С ключами, как положено.

– Ну что, голуби, – говорит. – Сюда я вас не пущу, уж как хотите! Не то и не так вы себе жизнь устроили, чтобы вас вот так, без спросу, в рай, нельзя вам туда!

– А что, – мужик наш спрашивает, – Так теперь нам в ад, получается, что ли? Уж больно не хочется нам в ад, апостол Пётр, может, что и придумается, чтобы как-нибудь тут у вас рядышком постоять?

– Нет! – говорит апостол. – Рядышком тут постоять никому не дозволяется, а для таких как вы, наказание другое у нас: а вот родитесь-ка вы снова от женщины, и жизнь проживите, а Божьим промыслом вас снова к свадьбе натолкнут, и опять друг с другом жить будете, как муж и жена. И до того момента по кругу ходить будете, доколе не заработаете или кущи райские или огнь геенский. А покамест – брысь!

И так и крутятся наши супружники сами себе в наказание друг с другом, да и не одни они. Ну, у некоторых со второго раза получается определиться. А уж куда – в рай или в ад – не скажу. Придёт время, и с вами разберутся!

Притча двадцать седьмая

Жил-был мужик. Обычный мужик, и даже не совсем дурак, мозги вроде были, но такие, что мешали ему только. Как ни начнёт он что делать или думать, ну так надумается своими мозгами, что из рядом стоящих кто ухмыльнётся, кто перекрестится, а кто подальше задом пятится, чтобы, значит, не рассказывать мужику нашему, что он натворил такого. Причём послушать мужичка нашего – и вроде всё правильно рассказывает, рассуждает по-умному, а вот в конце ну такого навыводит – мама дорогая!

Уходить начали уже знакомые от его вопросов. И на ответы его кивали с выпученными глазами, но в спор не ввязывались – бесполезно доказывать, да и доказательства у него все опять же наизнанку выворачивались, и до истинного дела так и не доходили. Конкретно рассказывать не буду, но все доказательства из серии: «Ветер дует потому что деревья качаются!» Можете ещё «Письмо соседу» почитать у Чехова – вот примерно то же самое.

И вот долго ли коротко ли, а начал наш мужик за религию браться. И так браться, что и не поймут никто никак – не то он так воцерковляется, не то уж такой атеист, только прикидывается любознательным, и тоже частенько от него шарахались граждане. Ну, чтобы и им мужичок наш мозги не заплёл. А когда все отшарахались, начал мужик наш сам искать, кого бы поспрошать. Ну, и нарвался да другого дядечку.

И долгие у них разговоры бывали. Мужик наш, например, спрашивает:

– Ну вот как так получается – я молюсь-молюсь, выпрашиваю у Бога благостей, а он мне их не даёт и не даёт?

– Так тебе, значит, таких благостей не надо, про что ты выпрашиваешь! – отвечают ему.

– Как так «не надо»? Мне ж без них ну никак!

– Ты без всего можешь «как», а остальное – лишнее! – снова ему в ответ.

Поскрипит для порядку мужик мозгами, да и снова:

– Не понимаю, кому будет плохо, если мне будет хорошо!

Плюнул дядечка объясняющий, да и говорит:

– Ну вот, представь: есть у тебя кот.

– А чего представлять? У меня и так есть!

– Ну и вот. Живёт, зараза наглая, и хорошо ему. То на стол запрыгнет тарелку твою проверить, то с улицы в постель к тебе – греться, значит, а то и туалет забудет где, сделает на самом видном месте..

– Э-ххе! – вздыхает наш мужик. – Всё про моего гада рыжего!

– Ну, значит, должен понять и про себя! – отвечают. – Вот, к примеру, как ты думаешь, когда кот твой с грязными лапами в постель к тебе залез, хорошо ему?

– Ну так конечно неплохо! – мужик наш в ответ. – И в тарелке моей ему совсем хорошо!

– А вот, к примеру, ты только его накормил, а он тебе все штаны изорвал когтями: дескать, давай ещё, ещё хочу?

– Ну уж дудки! – мужик наш говорит. – В этом разе я его и погулять могу отправить. Прямо за шкирку да через порог, чтобы не наглел!

– Ну, а теперь понял? – спрашивают мужика нашего.

– Что понял? – удивляется мужик. – При чём тут я и кот?

А вот тут уже и дядечка, что ему объяснять взялся, тоже плюнул, и распрощался с мужичком нашим.

А мужичок до сих пор иногда идёт-идёт, да призадумается: зачем это ему про кота рассказывали?

Притча двадцать восьмая

Жил-был мужик.

И всё-то он всю жизнь рвался, и всю-то жизнь крутился, и всё-то он хотел, чтобы и у него всё было, и другим чтобы не мешать, и чтобы он свою работу делал,