Силы и престолы. Новая история Средних веков - Дэн Джонс

В 370-х гг., выйдя на северное побережье Черного моря, гунны вытеснили готов. Теперь, устремившись на Большую Венгерскую равнину, они нарушили привычный образ жизни множества других групп варваров: аланов, вандалов, германского народа под названием свевы (свеи), а также бургундов, которых римские авторы особенно презирали за склонность к полноте и гнусную привычку смазывать волосы кислым сливочным маслом. Некоторые из этих групп (или все они) уже имели эпизодические контакты с гуннами в конце IV в., поскольку предприимчивые гуннские воины нередко отправлялись на Запад попытать счастья в роли наемников. Некоторым даже удавалось найти применение своему военному искусству в Римской империи: у Руфина в Константинополе и у Стилихона в Милане гунны числились в личной свите телохранителей-буцеллариев. Однако мелкие локальные стычки с наемниками никак не могли подготовить Запад к последствиям второго великого гуннского нашествия. Продвигаясь к окраинам Римской империи, гунны снова спровоцировали вторичную панику и подняли перед собой волны неконтролируемой миграции. В 405–410 гг. это обернулось чередой опустошительных нападений на римские границы.

Неприятности начались в предгорьях Восточных Альп, когда во второй половине 405 г. там появился готский король по имени Радагайс с огромной ордой, насчитывавшей около 100 000 человек (из них около 20 000 воинов), и силой пробился в Италию. Согласно Зосиму, в свою очередь черпавшему сведения у автора по имени Олимпиодор Фиванский, вести о «неминуемом нашествии» Радагайса привели всех в замешательство. Города впали в отчаяние, и даже Рим охватила паника перед лицом беспрецедентной опасности[95]. Для беспокойства имелись веские причины. Стилихон имел более чем достаточно сил для отпора захватчикам, но требовалось время, чтобы собрать их воедино. Для проведения крупной военной операции следовало вывести войска из Рейнской области, созвать подкрепления из числа аланов и гуннов, зарабатывавших ремеслом наемников, и стянуть все силы Италии. К тому времени, когда он был наконец готов сразиться с Радагайсом, наступила середина 406 г. – и готы уже около полугода занимались грабежами, не встречая никакого сопротивления. На юге Радагайс опустошил все земли вплоть до Флоренции, которую осадил и привел на грань голодной смерти.

За свою дерзость готы были сурово наказаны. Стилихон «полностью уничтожил их силы, – писал Зосим. – Ни один из них не спасся, за исключением тех немногих, кого он присоединил к числу римских ауксилариев». 23 августа Радагайса схватили и обезглавили под стенами Флоренции. Стилихон, разумеется, «был весьма горд этой победой и вернулся со своим войском, повсеместно прославляемый за чудесное избавление Италии от неминуемой опасности»[96]. Битва была выиграна решительно и относительно быстро. Но, стянув для сражения войска со всей Европы, Стилихон оставил обширные регионы имперского Запада плохо защищенными и уязвимыми. Вместе с тем эта победа ничуть не приблизила его к решению главной проблемы, служившей источником всех остальных трудностей Рима. В сущности, он воевал не с отдельным правителем или племенем, а с демографией и силами человеческой миграции, и эта война только началась.

К чему привело ослабление Стилихоном римской обороны на Рейне, стало ясно уже через год. 31 декабря 406 г. огромное смешанное войско вандалов, аланов и свевов переправилось через реку и оказалось в Галлии[97]. Мы уже не узнаем, замерзла река к середине зимы или ее просто плохо обороняли, но этот переход поверг в хаос Галлию и все окрестные провинции, включая Британию. Согласно письму библеиста и отца церкви святого Иеронима, кровожадные чужеземцы разграбили город Майнц, перебив при этом тысячи прихожан. Они осадили и покорили Вормс, бесчинствовали в Реймсе, Амьене, Аррасе, Теруане, Турне, Шпейере, Страсбурге, Лионе и Нарбонне. «Того, кого извне щадит меч, изнутри губит голод, – писал святой Иероним. – Кто в будущем поверит, что римлянам приходилось сражаться на своей земле не ради славы, а ради спасения собственной жизни?»[98] Почти такие же настроения высказывал христианский поэт Ориенций: «Вся Галлия пылает, словно единый погребальный костер»[99]. На территории провинции оказалось около 30 000 воинов и 100 000 прочих (ничем не занятых) переселенцев. Граница на Рейне прорвалась и больше не смогла восстановиться.

С этого времени ситуация стала стремительно ухудшаться. Кризис, охвативший Италию и Галлию, распространил ощущение глубокой неустойчивости до самых дальних западных окраин империи. В Британии римская армия, много месяцев не получавшая жалованья, находилась в состоянии полупостоянного мятежа. В 406 г. двое ее командующих, сначала Марк, а затем Грациан, объявили себя императорами. Каждый из них «правил» всего несколько месяцев, а затем был убит своими людьми. В начале 407 г. счастья решил попытать третий император-узурпатор. Константин III взял под контроль британские легионы, объявил себя правителем Западной империи и приступил к судьбоносному выводу войск из Британии. В следующие месяцы Константин переправил тысячи солдат из Британии в Галлию, чтобы попытаться спасти границу на Рейне. Британия оказалась предоставлена сама себе – номинально она по-прежнему входила в состав Римской империи, но в действительности была покинутой и чудовищно уязвимой перед набегами тех германских племен, которым хватало самонадеянности пересечь Северное море. Время, когда Британия перестала быть римской, приближалось все быстрее.

Между тем набеги продолжались. В 408 г. гунны впервые попытались прямо напасть на империю: полководец по имени Улд (или Улдин), некогда наемник и союзник Стилихона, пересек Нижний Дунай близ Кастра-Мартис (сегодня на границе Сербии и Болгарии) и объявил, что готов покорить все земли, которых касаются лучи солнца. Вскоре Улд был предан своими же людьми, потерпел поражение в битве и исчез – либо продан в рабство, либо, что более вероятно, сразу убит. В любом случае Римская империя оказалась в осаде.

Одним из самых опасных предводителей варваров и причиной постоянной головной боли Стилихона был военачальник по имени Аларих. В начале карьеры Аларих служил своего рода лицом кампании по интеграции готов в римский образ жизни. Он был христианином. Он командовал крупным отрядом готов и других варваров в составе римской армии. В общем и целом все его устремления, казалось, сводились только к тому, чтобы занять прочное законное место в римских политических и военных кругах. Однако примерно в 395 г. Аларих разорвал дружеские отношения с правителями Рима и сумел сделать так, чтобы его избрали королем коалиции готских племен, сегодня известных под именем вестготов. Это принесло ему десятки тысяч вооруженных сторонников. Дважды, в 401–402 и 403 гг., Аларих использовал эти силы для вторжения в Италию. В обоих случаях Стилихон одержал над ним верх, разбив вестготов сначала в битве при Полленце (Полленция), а затем при Вероне. «Учитесь, о самонадеянные народы, не презирать Рим», – злорадствовал Клавдиан, описывая поражение Алариха при Полленце[100]. Алариху суждено было смеяться последним.

Потерпев поражение на поле боя, Аларих как будто бы примирился с Западной империей. В 406 г. он отказался прийти на помощь римлянам, когда его соотечественник Радагайс возглавил собственное массовое