Странствие по дороге сновидений; Середина октября - смерти лучшая пора; Место, где убивают хороших мальчиков; Хризантема пока не расцвела; Старик в черном кимоно; Ниндзя: специальное задание - Леонид Михайлович Млечин

раз приглашали выступить перед слушателями училища военно-морского флота в Аннаполисе, которое он сам окончил в 1941 году. Военные училища стали пользоваться большей популярностью, чем прежде. Обучение бесплатное, работа гарантируется. Кроме того, министерство обороны пошло навстречу пожеланиям абитуриентов и ослабило жесткую дисциплину, изъяло из учебных программ тяжелые физические занятия. Поток писем, адресованных вице-президенту страны и членам конгресса, с просьбой рекомендовать в училище ВМС «молодого человека отменного здоровья, добившегося отличных успехов в школе», увеличивался с каждым годом. Но среди выпускников Аннаполиса число офицеров-подводников было минимальным.

Не помогали даже специальные надбавки к жалованью, которые платили офицерам атомных подводных лодок. Эта служба — помимо неизбежного страха потерять здоровье из-за опасного излучения атомного реактора — означала длительную разлуку с семьей, что часто оканчивалось разводом.

И вот Америка лишилась целого экипажа! Лежа в кровати и стараясь не шевелиться, чтобы успокоить безжалостную боль, адмирал в отставке Лонг ругал последними словами беспечный Вашингтон.

Он был уверен, что гибель самолета — дело рук японцев, которые по своей самурайской восточной хитрости не могли не отомстить за потопление какого-то там рыбачьего суденышка. Лонг считал, что Япония, которая пользуется всеми благами западной цивилизации, переданными ей Америкой, испытывает к Соединенным Штатам чувство неискоренимой ненависти и зависти. Взять те же подводные лодки. Лонг вспомнил, как в его бытность командующим ВМС США в зоне Тихого океана японцы подкатывались к нему с просьбой помочь в создании атомных подводных лодок. Разговоры эти, разумеется, носили сугубо неофициальный характер, японцы вели себя очень осторожно, но Лонг все понял правильно и, разумеется, отказал им. Более того: Лонг счел необходимым информировать главный штаб об интересе военно-морских «сил самообороны» к разработке и производству подводных лодок с атомным двигателем. В осуществлении этой идеи, доказывал Лонг, японцам надо воспрепятствовать, иначе рано или поздно Пёрл-Харбор повторится. Дальнейшим размышлениям Лонга помешал врач, которого, несмотря на возражения адмирала, вызвали домашние.

Гостиница «Фёст инн Синдзюку», в которой остановился помощник Эдвина Гейтса Микки Рицци, находилась у западного выхода железнодорожной станции. Застать Микки в гостинице Гейтсу не удалось. Видимо, выполнив свою миссию, Микки отдыхал.

В квартале Синдзюку много магазинов и увеселительных заведений, четыре крупных универмага, театр Кабуки и бездна ресторанов, баров, кинотеатров и кабаре. Насколько Гейтс знал Микки, тот должен был, даже без знания языка, отыскать одно из своих любимых заведений с голыми девочками.

Еще в первый приезд в Токио Гейтс ознакомился с этими достопримечательностями японской столицы и нашел, что здесь не знают чувства меры. Целые кварталы, занятые ночными барами со стриптизом, массажными салонами, турецкими банями, «лив-шоу», занимают десятки квадратных километров, залитых пронзительным светом неоновых огней. Мужчины — единственные клиенты этого современного Вавилона — оставляли там фантастические суммы. У них это называлось «восхождением по лестнице»: вечер начинался дорогим обедом, потом следовала экскурсия по винным погребкам, во время которой виски льется рекой, заход в бар со стриптизом и снова пьянка.

Сослуживцы сочувственно приветствовали Кадзуо Яманэ. Все, кто его знал, пришли выразить соболезнования по случаю трагической гибели отца. Кадзуо кланялся и благодарил. Выглядел он не лучшим образом: глаза красные, тоскливые.

Расследование шло установленным порядком. Управление безопасности на море свою миссию выполнило, доложив, что «метеорологические условия в момент возникновения инцидента были не настолько плохими, чтобы американская подводная лодка не могла принять меры для спасения команды потопленного судна». Все сходились во мнении, что о подлинных причинах катастрофы японцы никогда не узнают. «Эндрю Макферсон» с баллистическими ракетами на борту находилась в тот момент в боевом патрулировании, а то, что относится к американской ядерной стратегии, принадлежит к разряду высших государственных секретов.

Премьер-министр, выступая в парламенте, обещал поднять вопрос о потоплении «Никко-мару» во время встречи на высшем уровне. Тон его выступления был смягчен, отметили в управлении, по случаю гибели экипажа «Эндрю Макферсон».

Коллеги Яманэ оживленно обсуждали во время обеденного перерыва версию о том, что на борту «Эндрю Макферсон», скорее всего, произошла какая-то авария, поэтому ей пришлось всплыть настолько быстро, что она задела киль «Никко-мару». Ни у кого не вызывало сомнений, что гидролокатор сигнализировал о «Никко-мару», но экипажу лодки некогда было раздумывать. В кулуарах управления поговаривали о том, что в заливе Сагами проходили совместные секретные маневры американского флота и «сил самообороны». Иначе откуда взялись там и американский самолет, кружившийся над судном, и ракетный эсминец «Ама-цукадзэ», который в конце концов спас рыбаков?

Кадзуо Яманэ заметил, что интерес к этой истории уменьшается на глазах. Сотрудников управления безопасности на море интересовали уже чисто технические вопросы: действительно ли на подводной лодке произошла авария и что за маневры проводились в заливе Сагами? О том, что американские моряки не стали спасать экипаж гибнущего судна, не вспоминали. Руководство же управления, — во всяком случае, у Яманэ создалось такое впечатление — было как будто даже довольно случившимся. После потопления «Никко-мару» кабинет министров решил наконец удовлетворить давнюю просьбу управления безопасности на море и оснастить патрульные суда аппаратурой для обнаружения подводных лодок. Это предложение на заседании кабинета поддержали генеральный секретарь кабинета и начальник управления национальной обороны — ведь в случае начала войны корабли управления все равно будут подчинены военно-морскому командованию, управление безопасности на море и создалось как резерв «сил самообороны».

Микки Рицци не вернулся в гостиницу и в полночь. Гейтс через подземный гараж вошел в гостиницу и оттуда на лифте поднялся на третий этаж, где Микки снимал номер.

Ярко освещенный коридор был пуст. Гейтс прошел хорошую профессиональную подготовку, открыть стандартный гостиничный замок не составило для него труда.

Собственно говоря, Гейтс хотел убедиться, что Микки действительно остановился здесь. Он включил торшер, и большой зеленый шар мягко засветился. Гейтс огляделся. Чемодан Микки был на месте, в стенном шкафу висел костюм, валялась пара нечищеных башмаков, в пепельнице — пустая коробка из-под сигарет. Документов, которые должен был украсть Микки, Гейтс в номере не обнаружил, зато нашел в холодильнике две бутылки пива и уселся перед телевизором. Откинувшись в кресле, он подумал, что здесь ждать Микки будет значительно удобнее, чем в холле.

Он просидел так еще около часа, пока двенадцатый токийский канал не завершил свои передачи. Гейтс поставил пустые пивные бутылки на холодильник и пошел в ванную.

Только теперь Гейтс понял, что ему пришлось бы до скончания века ожидать возвращения Рицци, не поднимись он в номер.

Рицци вообще не уходил из гостиницы. Он был убит здесь, в ванной. Неизвестный ребром ладони сломал ему шейные позвонки.

Вице-адмирал Тэрада рано утром на своей машине заехал к начальнику