Арабы. История. XVI–XXI вв. - Юджин Роган

Немедленно после подписания мирного договора в марте 1979 года арабские страны выполнили свои угрозы и разорвали отношения с Египтом. На 20 лет он стал в арабском мире изгоем. Садат демонстрировал безразличие, но египетский народ, который всегда гордился лидирующей ролью своей страны в арабском мире, был потрясен изоляцией. Люди с тревогой наблюдали за тем, как с флагштоков у штаб-квартиры Лиги арабских государств и со зданий посольств в центре Каира исчезли флаги братских арабских стран и вместо них в небе над Каиром затрепетал сине-белый флаг со звездой Давида, водруженный над зданием израильского посольства после установления полных дипломатических отношений между странами в феврале 1980 года.

Египетский народ не был против мира с Израилем; его не устраивало, что за этот мир Египту пришлось заплатить своими связями с арабскими братьями. Новые добрососедские отношения между Израилем и Египтом принесли мало радости народам обеих стран.

Египетско-израильский мирный процесс в конце 1970-х годов протекал на фоне одного из важнейших событий в современной ближневосточной истории. Хотя Иран не является частью арабского мира, иранская исламская революция оказала колоссальное влияние на весь арабский Ближний Восток.

В январе 1979 года народная революция в Иране привела к свержению проамериканского шаха Мохаммеда Резы Пехлеви. Власть перешла к группе исламских клириков во главе с аятоллой Хомейни. Иранская революция стала одним из наиболее значимых событий эпохи холодной войны, поскольку кардинально поменяла баланс сил на Ближнем Востоке, лишив Соединенные Штаты одного из главных оплотов своего влияния в регионе. Нефтяной рынок не остался в стороне от потрясений. В революционном хаосе добыча нефти в Иране — вторая в мире по объемам — почти прекратилась. Глобальный рынок охватила паника, и мир пережил второй «нефтяной шок» в течение десятилетия. Цена на нефть подскочила почти в три раза с 13 до 34 долларов за баррель.

В то время как потребители во всем мире страдали, нефтедобывающие государства вступили в новую эпоху процветания. Саудовская Аравия, крупнейший в мире экспортер углеводородов, купалась в нефтяных богатствах. В разгар нефтяного эмбарго 1973–1974 годов ее доходы от нефти, составлявшие в 1970 году 1,2 млрд долларов, выросли до 22,5 млрд. После второго нефтяного кризиса в 1979 году, вызванного Иранской революцией, доходы саудовцев выросли до 70 млрд долларов — почти в 60 раз по сравнению с началом 1970-х годов. Аналогичные темпы роста демонстрировали и другие арабские страны-экспортеры, включая Ливию, Кувейт, Катар и Объединенные Арабские Эмираты. Саудовское правительство отреагировало на рост самой амбициозной в арабском мире программой государственных расходов, увеличив ежегодные расходы на развитие с 2,5 млрд долларов в 1970 году до 57 млрд долларов в 1980 году{61}.

Столкнувшись с острой нехваткой трудовых ресурсов для реализации своих масштабных планов развития, Саудовская Аравия и другие богатые страны-экспортеры были вынуждены привлекать рабочую силу из остальной части арабского мира. Основным поставщиком трудовых мигрантов был Египет, хотя Тунис, Иордания, Ливан, Сирия и Йемен, а также община палестинских беженцев также были активными участниками межарабского рынка труда. В течение 1970-х годов количество трудовых мигрантов в нефтедобывающих государствах выросло с примерно 680 000 в 1970 году до 1,3 млн после нефтяного эмбарго в 1973 году и более чем до 3 млн к 1980 году. Эти трудовые мигранты вносили огромный вклад в экономику своих стран. Так, египетские рабочие-мигранты отправили домой около 10 млн долларов в 1970 году, 189 млн долларов в 1974 году и почти 2 млрд долларов в 1980 году — без малого 200-кратный рост в течение одного десятилетия.

Египетский социолог Саад ад-Дин Ибрагим назвал такой обмен трудовыми ресурсами и капиталом между богатыми нефтедобывающими и бедными арабскими государствами «новым арабским социальным порядком». Глубокие разногласия на политической арене сопровождались растущей взаимозависимостью арабских стран на экономическом уровне. Новый социальный порядок оказался настолько устойчив, что выдержал даже межарабские войны: когда летом 1977 года Египет напал на Ливию, последняя не выслала из страны ни одного из 400 000 египетских рабочих-мигрантов. Прагматизм превалировал даже тогда, когда Садат нарушил арабские ряды и заключил с Израилем сепаратный мир. После Кэмп-Дэвидских соглашений спрос на египетскую рабочую силу в нефтедобывающих государствах только возрос. Саад ад-Дин Ибрагим сделал вывод, что к концу 1970-х годов нефть связала арабский мир более тесными социально-экономическими связями, чем когда-либо в прошлом{62}.

Но исламская революция в Иране повлияла не только на нефтяной рынок. Падение одного из самых старых автократических режимов на Ближнем Востоке, опиравшегося на мощную армию и пользовавшегося широкой поддержкой США, заставило арабских правителей занервничать. Они начали с растущей озабоченностью смотреть на исламские движения в собственных странах. «Как вы думаете, существует ли риск того, что иранская революция может распространиться на Египет?» — спросил Бутрос Бутрос-Гали у одного египетского журналиста. «Иранская революция — это болезнь, которая не затронет Египет», — заверил его журналист{63}. Иран — шиитское государство, заявил он, тогда как Египет и другие арабские государства являются преимущественно суннитскими. Кроме того, Египет надежно защищен от заражения иранской болезнью другим исламским государством — Королевством Саудовская Аравия. Как вскоре показали события, журналист ошибался. В течение следующего десятилетия исламистские силы бросили вызов всем политическим режимам в арабском мире, начиная с Саудовской Аравии.

20 ноября 1979 года малоизвестная организация, называвшая себя «Движение исламской революции на Аравийской полуострове», захватила Заповедную мечеть (Аль-Харам) в Мекке — главную святыню мусульман. Движение призывало к очищению ислама, отказу от западных ценностей и свержению погрязшей в коррупции и лицемерии саудовской монархии. Больше двух недель почти тысяча боевиков удерживала несколько тысяч заложников в главной мечети исламского мира. Саудовские власти были вынуждены задействовать для штурма мечети национальную гвардию и армейские подразделения. Официальные источники сообщали о нескольких десятках погибших с обеих сторон; неофициальные наблюдатели утверждали, что жертвами теракта стали сотни человек. Лидер движения и 63 его последователя, среди которых были выходцы из Египта, Йемена, Кувейта и других арабских стран, были схвачены живыми и впоследствии казнены.

27 ноября, когда Заповедная мечеть все еще находилась в руках террористов, в населенной шиитами Восточной провинции Саудовской Аравии начались массовые антиправительственные выступления. Демонстранты несли портреты духовного лидера Иранской революции аятоллы Хомейни и распространяли листовки, призывавшие к свержению «деспотического» саудовского режима. Национальной гвардии потребовалось три дня, чтобы подавить проиранские выступления. Десятки человек погибли и сотни были ранены{64}.