40 градусов в тени - Юрий Гинзбург

– сквер Чиланг) с бронзовой статуей Владимира Ильича Ленина высотой 5,2 метра, установленной на почти трехметровом гранитном пьедестале. Всё это построено по советским проектам. В сравнении с Хошимином плотность населения города не высокая. Жизнь в Ханое неспешная и спокойная (если только не считать движения на дорогах).

Поражают до глубины души картины, вышитые вручную шелком по шелку, выставленные в витринах магазинов XQ, Говорят, что шелковые нити никогда не выцветают и не теряют насыщенности цвета. Мастерицы XQ сначала рисуют на шелке карандашом будущую картину, а уже затем вышивают. После изготовления шелковые картины разглаживаются, натягиваются на картон и помещаются под стекло. В основном вышивают гладью (но не такой, к которой привыкли европейцы), и что интересно – почти все картины отличаются эффектом трехмерного изображения.

В Ханое коллеги нанесли визит в министерство промышленности и торговли, управление железных дорог севера, встретились с кое-какими релевантными лицами и вылетели в Дананг – неформальную столицу центра страны.

Дананг – пятый по величине город Вьетнама, крупный порт. В Дананге сочетаются признаки промышленного мегаполиса и черты фешенебельного курорта с роскошными пляжами, пятизвездочными отелями, серфинговыми и дайвинговыми клубами. Коллеги жили в шикарном отеле на берегу моря, который наполовину был заполнен туристами из России. Сюда даже летал прямой рейс из Москвы. Вечером по прилете Игорь с Майком пошли в ресторан отеля поужинать и были поражены огромными ценами, в три раза превосходящими цены в обычных вьетнамских ресторанах. Дальше они уже питались в городских ресторанах и кафе.

Из Дананга коллеги уже совершали «набеги» на окрестные предприятия. Они посетили табачную фабрику, кирпичный завод, завод по производству стекла, сахарную фабрику, также снова порт и местную железнодорожную станцию. Все эти предприятия нуждались в природном газе, и фронт работ был огромный. Надо было всё переварить и сделать вьетнамской стороне уже конкретные предложения. Игорь с Майком вернулись в Тель-Авив через Москву и засели за работу. В один прекрасный день хороший знакомый Майка из Корпорации финансов, нефти и газа (PVFC) позвонил Майку и сказал, что большая группа сотрудников PVGASD обвинена в коррупции, отстранена от работы и находится под следствием. По-видимому, в этой группе были и персоны, с которыми израильтяне имели дело, поскольку на письма и звонки они больше не реагировали.

Так печально закончилось вьетнамское предприятие коллег. Этот факт нельзя даже было классифицировать как восьмое падение с «сабантуйного столба», поскольку упал сам столб, а другого не было. Однако положение профессора сейчас было несколько лучше, чем в процессе прежних крахов, – заканчивалось оформление пенсии (хотя и очень скудной), и он получал маленькую зарплату от Майка. Впрочем, прожить на эти деньги было почти невозможно и опять надо было действовать, правда уже в очень зрелом возрасте и послеболезненном состоянии. По возвращении из Вьетнама Игорь слег в больницу с воспалением легких, где пролежал почти неделю.

Глава 14

Снова ракетчик

Как-то Игорь с Даной посетили арабскую деревню для пополнения продовольственных запасов. На улице к ним подошел местный аптекарь и сказал, что Масуд просит Игоря встретиться с одним иорданским профессором. Игорь ответил, что он не возражает и просит организовать встречу там же в Тире.

– А вы случайно не знаете, из какого он университета?

– Ну почему же, знаю, из JUST[43].

– О, насколько я помню, это серьезное заведение! А что еще тебе известно об этом профессоре?

– Зовут его Абед Адеинат, он долго работал в Америке, потом вернулся, вот и всё, что я знаю.

Игорь порылся в интернете и обнаружил, что Абед является профессором по специальности «автомобильная и аэрокосмическая инженерия». Где он работал за границей, профессор не обнаружил. Игорь знал, что среди иорданцев много образованных людей (врачей, инженеров, программистов), работающих в странах Персидского залива – в Арабских Эмиратах, Саудовской Аравии и других – и считающихся там хорошими специалистами. Почему бы этому иорданскому профессору не работать в США?

«О, предстоит разговор с коллегой, понятно, о чем пойдет речь – о моей крылатой ракете!» – подумал он.

Через неделю встреча состоялась. Иорданский профессор оказался невысоким седым человеком совершенно европейской внешности. Он тепло поздоровался с Игорем и предложил ему начать разговор со знакомства. Игорь немножко рассказал о себе и спросил у Абеда, где он работал в США. Ответ его более чем удовлетворил. Оказывается, Абед проработал восемь лет в «Пратт энд Уитни», где в основном занимался промышленными газовыми турбинами, правда, пару лет ему пришлось трудиться в отделении ракетных двигателей. Учился он сначала в Иордании, потом в США.

– Поэтому, – пошутил он, – давайте, прежде всего, поговорим о двигателе.

– Абед, вы так выражаетесь, как будто я сдаю вам предпроект. Я ведь просто сделал вашим коллегам некий концептуальный доклад с изложением своих мыслей.

– Но вы профессионал, и я ни за что не поверю, что вы не думали про двигатель.

– Безусловно, я этот вопрос бегло изучал,

– Я думаю, что нам потребуется два двигателя. По предварительным расчетам, главный турбореактивный маршевый двигатель должен будет обеспечить тяговооруженность[44] около 0,35—0,40. При весе нашего аппарата около 150 килограммов тяга должна быть 60—100 килограммов, максимум 100 килограммов. Очень подходит, например, чешский двигатель PBS TJ80 с тягой 90 килограммов и собственным весом 12,5 килограмма. И купить его в Чехословакии можно будет, я думаю, достаточно просто. Он специально сконструирован для малых крылатых ракет. Эта фирма также производит двигатели TJ100 с тягой 130 килограммов. Есть интересный вариант двигателя Boeing Т50-В8 «502» с тягой 100–130 килограммов. Есть подходящие моторы тайваньской фирмы «Джетбилт Пропалшн Систем», например Locust Hl50 с тягой 70 килограммов. В общем, я думаю, с маршевым двигателем принципиальных проблем нет. Стартовый двигатель можно, в крайнем случае, сделать самим, и не факт, что он может понадобиться.

Коммент-эр: на крылатой ракете, кроме маршевого турбореактивного двигателя, который служит для создания тяги в полете, устанавливается второй двигатель, называемый стартовым. Стартовый двигатель предназначен для быстрого разгона ракеты до скорости, на которой может продолжаться устойчивый полет. Стартовые двигатели выполняются жидкостными или твердотопливными.

Планируется, что наш аппарат будет иметь возможность вертикального взлета и посадки, а также зависания. Я полагаю сделать его с единой силовой установкой, у которой один и тот же двигатель создает вертикальную и горизонтальную тягу, в противовес самолету с составной силовой установкой, состоящей из отдельных двигателей, предназначенных для вертикального взлета и посадки (подъемные), и двигателей для горизонтального полета (маршевые). Обеспечение вертикального и горизонтального полета производится управлением вектором тяги (УВТ) реактивного двигателя – отклонением реактивной