Я не хочу остаться один - Дарья Аверад

– Я не могу сейчас с уверенностью заявить, что чувствую к тебе нечто схожее с братской любовью, – пожал плечами Такимура, – но мне бы хотелось познакомиться с тобой ещё ближе.

– Конечно, братец, – понимающе улыбнулась Джесс, после чего дружески похлопала парня по ноге и поднялась с кровати. – Теперь мы живём под одной крышей. И знай, ты всегда можешь положиться на меня.

Девушка уже собиралась уйти, но когда она нажала на ручку двери, Аято окликнул её, вынуждая задержаться на пару секунд.

– И ещё, – прикусил нижнюю губу парень, – имя моей сестры – Такимура Эцуко. И я хочу называть тебя именно так.

Его слова звучали не как просьба, а как чёткое требование. И обладательнице светлых волос ничего не оставалось, кроме того, чтобы подчиниться ему. Это было непривычно и ново, но даже такие изменения вызывали у девушки необъяснимый азарт, смешанный с родственным трепетом. Она приподняла уголки губ и легонько кивнула в знак своего согласия. Пожелав парню хорошего вечера, Эцуко покинула комнату.

***

Прошло ещё несколько дней, прежде чем Аято взглянул на себя в зеркало и понял, что у него огромные проблемы со сном. Мешки, синяки под глазами, забитые поры и, как результат, жирная кожа, отдающая блеском даже издалека. Горький экспрессо уже изрядно осточертел. Такимура, конечно, всегда был не прочь выпить чашечку кофе, но никогда не мог влить в себя больше одной за день. В отличие от Кена, который постоянно пах сладким Латте. Тогда блондин любил запах кофейных зёрен, но сейчас от него воротило. И в очередной раз Аято поднялся с постели посереди ночи, машинально глотая холодные остатки экспрессо. Мгновенно скривившись, парень вошёл в ванную комнату и, включив ледяную воду, нагнулся к раковине, жадно запивая пренеприятный привкус остывшего напитка. Как только он перебил горечь во рту, то быстро умыл своё лицо и устало вздохнул. Спать опять не хотелось. Вернувшись в спальню, Такимура надел первую попавшуюся одежду из смятой кучи вещей на полу и, схватив пачку Winston, выскочил в коридор.

Сидеть на крыше оказалось гораздо приятнее. Лёгкие порывы летнего ветра ласкали кожу лица и разносили сигаретный дым по воздуху. Аято расслабленно развалился на холодном бетоне и изучал звёздное небо, с каждой затяжкой всё больше погружаясь в некий транс.

“Поразительно, но как давно я не смотрел на это тёмное полотно, усыпанное множеством блёсток. Наверное, не был готов. Ведь каждый раз, поднимая взгляд на ночное небо, я вспоминаю тебя. Интересно, а ты тоже чувствуешь это, устремляя свой взгляд вверх? Ты скучаешь по мне? Я вот безумно. Но не стоит брать такой дурной пример с меня. Да, я, как всегда, всё сам: любые проблемы и катастрофы. А они притягиваются ко мне, словно я намагничен каким-то проклятым порошком. Вот, сестру нашёл. Так странно, ведь я никогда её не искал. Знаешь, думаю, она не плохой человек. В ней есть что-то похожее на меня, а я не монстр, разве что мир пытается сделать его из моей искалеченной души. На самом деле, я стараюсь остерегаться людей, как бы предупреждая, что со мной всё сложно. С кем-то срабатывает, и они стараются не приближаться ко мне. А кто-то смеётся, будто я пошутил. Ты же единственный, кто всегда знал это. Тебе известен каждый мой страх. Ты вообще много чего замечаешь, и не сомневаюсь, что произнеси я любую фразу, прерываясь на середине, то тебе бы с лёгкостью удалось договорить её до конца. Помню, как ты сказал, что два противоположных характера парадоксально просто уживаются друг с другом. Никогда не слышал настолько бредовой истины. Нас объединила любовь. С этой фразой я не очень согласен. Потому что первое, что скрепило два мальчишеских сердца – это звёздное небо, не правда ли? Оно вело нас из года в год, и каждый раз, смотря на него, мы ощущали себя всесильными. Иронично, но теперь я сижу на крыше один, наблюдаю за небом и отсчитываю дни до момента, когда окончательно сдамся. Самооценка слишком низкая, надежды слишком отчаянные, а Winston слишком удушающий. Знаю, знаю, я не курил уже очень давно. И вот опять пускаю клубы ядовитого дыма. Нет, я курю не потому, что хочу. Просто так притупляется боль, причинённая мной же. И едва ли становится легче…”

Внезапно, сзади послышался скрип. Аято резко обернулся и увидел открывающуюся ржавую дверцу. Она распахнулась, и на крышу поднялся озадаченный Хидэки.

– Полтретьего ночи, – недовольно пробурчал мальчишка. – Почему не спишь?

– Аналогичный вопрос, – уклончиво протянул Такимура.

– Привык спать днём,– пожал плечами подросток, присаживаясь рядом с Аято. – В детдоме ночью приходилось быть начеку.

– Понятно, – блондин потушил бычок о бетон и скинул его вниз.

– Дашь закурить? – кивает Танака в сторону полупустой пачки Winston.

– Мелкий пока что, – отказывает парень, пряча сигареты в задний карман.

– Ещё скажи, что я жизни не знаю, – недовольно фыркнул Хидэки.

– Ну почему же, знаешь. Но все те проблемы, с которыми ты столкнулся, были вынужденными. А курение как раз та беда, на которую мы решаемся по собственной воле. А зачем ты пришёл сюда? – вдруг опомнился старший. – Следил за мной? – с недавнего времени Аято постоянно думал о том, что за ним наблюдают.

– А, точно! – неожиданно резко воскликнул Танака. – Ты кое-что оборонил. Ну, то есть я думаю, что это твоё, – неразборчиво пробурчав, мальчишка достал из кармана джинсов слегка помятое фото.

Быстро выхватив его из рук Хидэки, Такимура распрямил глянец и трепетно приложил к груди.

– Это твой бывший парень? – то ли с интересом, то ли с разочарованием спросил подросток.

– Да, успел вытащить из альбома, чтобы оставить хоть какую-то память. Ведь старый телефон пришлось выкинуть.

Танака бросил любопытный взгляд на фотографию, словно выискивая то, чего не заметил ранее.

– А он у тебя другой, – полушёпотом произнёс мальчишка. – Чистый. Радостный. Таких здесь сломают в два счёта.

– Ошибаешься, – с твёрдой уверенностью усмехнулся Аято. – Ненависть скорее сломит грязных, озлобленных. Сгрызёт окончательно, не оставив следа. Но добрые люди самые сильные. Ты можешь топтаться по ним и даже сравнять с землёй, но они всё равно поднимутся, чтобы стоять за всех. И выстоят. Не сомневайся в этом.

– Возможно, ты прав, – безразлично бросил Хидэки. – По крайне мере, в одном он явно сильнее тебя.

– О чём ты? – непонимающе нахмурился блондин.

– Пока твоя голова забита пустыми терзаниями и нытьём по тому, что уже исправить нельзя, твой бывший, наверняка, строит своё будущее.

– С чего ты взял это? – не на шутку взбудоражившись, спросил Такимура.

– Предположил.

– Но почему так уверенно?

– Просто не хочу, чтобы ты так быстро угас и сдался, – не выдержав напора старшего, Танака подорвался с места и укоризненно прошептал. – Ты же обещал, что справишься с Киоши-саном.

– И своих слов обратно не заберу, – также поднялся на ноги Аято.