Игла и нить - Кэри Томас

Анна достала фотографию своих родителей.

– Я делаю это для тебя. – Девочка тихонько коснулась пальцем лица матери. – Я не позволю любви убить и меня тоже, – хотя она была уверена, что именно так и будет.

Эта холодная уверенность пугала.

Анна попыталась найти утешение в глазах матери, но они смотрели на ее отца, а он смотрел на нее. Девочке захотелось разорвать фотографию на куски, разлучить их навсегда, но она не могла. Снимок словно бы заворожил ее; казалось, он заряжен эмоциями, которые его герои испытывали в момент съемки. Как фотографии в антикварном магазине, куда водила ее Эффи. Внезапно чувство пронзило ее насквозь – ясное, как небо на фотографии. Любовь. Любовь. Анна пристальнее всмотрелась в лица изображенных на снимке людей, пытаясь найти хоть малейший признак разногласий между ними, но не смогла найти ничего, кроме любви.

Зачем же тогда ты убил ее, если так сильно любил? Фотография была сделана незадолго до их смерти. Неужели любовь подтолкнула тебя к этому? Какая-то извращенная ее форма? При которой ты обожаешь кого-то и одновременно способен сотворить с ним такое?

Анна вспомнила, как застукала Эффи с Питером в одной постели. Да. Селену, называющую себя Карментой. Да. Губы Аттиса на ее губах. Да. Ее губы на губах Аттиса… Да.

Все те вопросы, которые Анна пыталась больше не задавать себе, внезапно вновь зазвучали в ее голове. Тетя говорит, что мое проклятие – это любовь, но в чем именно оно состоит? Почему она так и не сказала мне этого? Анна вспомнила шепот Селены: «Она должна в тебя влюбиться, чтобы наш план сработал». Селена создала Аттиса для того, чтобы я в него влюбилась? Она предала и мою мать тоже? Как связаны эти предательства? Замешана ли во всем этом Эффи? Неужели они с Аттисом тихонько посмеивались надо мной, пока я влюблялась в него?

Анна замотала головой, пытаясь выкинуть из нее все эти вопросы. Это больше не имело значения. Она приняла решение. Даже если у тети оставались какие-то тайны от Анны, она была единственной, кто по-настоящему любил ее…

Тогда что же находится в комнате на верхнем этаже?.. Нет! Мне все равно! Все равно!

Анна в отчаянии стукнула кулаком по обложке книги. Гравюра на ней замерцала в лунном свете, льющемся из окна. Два дерева – одно под другим, словно идеальное отражение друг друга. Идеальное… зеркало.

Слова Яги Бабановой обрели для девочки новый смысл. Правда скрыта на листе. Зеркало прячется внутри зеркала. Зеркало – это ключ.

Лист… Что, если имеется в виду не лист на дереве или кусте, а лист книги? Книги с зеркалом на обложке? Книги, которую Анна держала сейчас в руках. Если в загадке говорилось именно о ней, то, быть может, слова «Зеркало внутри зеркала» отсылали к сюжету одной из сказок? Где зеркало было как-то связано с ключом?

Анна открыла книгу на первой же сказке о слепой девочке, в которой любознательной героине, преодолевшей все преграды и выжившей в волшебном лесу, в конце выклевывали глаза за попытку узнать всю правду. Анна несколько раз перечитала сказку. Ее героиня превратила лесное озеро в зеркало. Зеркало? Сделала она это с помощью трех ключей – из серебра, воды и крови. И какой мне от этого прок? Быть может, Яга хотела, чтобы в конце концов и мои глаза тоже выклевали…

Анна перечитала и вторую сказку из сборника – «Сказку о Красной Шапочке». Несмотря на ужасную смерть бабушки, у сказки был, скорее, счастливый конец. По крайней мере, главная героиня избежала наказания за непослушание. Хотя она и сошла с тропинки вопреки запрету, Красная Шапочка все же сумела одолеть волка с помощью волшебного мешочка, где хранились веточка, монетка, иголка и наперсток… которые превратились в ветер, гору, огонь и реку соответственно.

Внезапно в памяти Анны всплыли строки старинной детской песенки, которую как-то раз напела им Роуэн:

Анна сжала книгу в руках. Сказка скрывала простую истину. Иголка, веточка, монетка, наперсток… Они представляли собой символы стихий: кинжал, палочку, пентаграмму и чашу. Что, если сказки – не просто поучительные истории для детей? Что, если они содержат скрытые знания? Скрытые заклинания? Быть может, «Красная Шапочка» – это инструкция для заклинания стихий?

Анна вернулась к первой сказке и перечитала текст еще раз. Сердце девочки лихорадочно забилось. Ей показалось, что заклинание само сформировалось в ее голове, а слова, словно стрелки, указывали в одном направлении. Три ключа: один из серебра, второй из воды, третий из крови. Если бросить их все одновременно, они станут озером. Как только свет полной луны коснется водной глади, она превратится в зеркало.

Что ж, одним заклинанием больше, одним – меньше…

Едва осознавая, что делает, Анна поднялась с кровати. Она подошла к туалетному столику и вытащила из его ящика серебряное зеркальце из старинного набора. Затем девочка натянула рукав джемпера и кулаком разбила стекло. Анна тщательно выковыряла осколки из серебряной оправы. После этого девочка взяла стакан воды с прикроватной тумбочки и иголку для вышивания. Анна вышла на балкон в тихую лунную ночь.

Она положила серебряную оправу зеркальца на пол. Ключ из серебра.

Она налила на нее немного воды. Ключ из воды.

Она уколола себе палец иглой и капнула немного крови в воду. Ключ из крови.

После этого Анна принялась ждать, пока луна выглянет из-за облаков.

Девочка повторила слова Яги, словно они были заклинанием: Правда скрыта на листе. Зеркало прячется внутри зеркала. Зеркало – это ключ. Словно нити, она натянула каждую из субстанций – серебро, воду, кровь, лунный свет – и связала их вместе.

Из-за облаков наконец показалась луна. Анна с восхищением наблюдала за тем, как вода замерзла в серебряной оправе, затвердела и превратилась в зеркало. Блестящее, словно серебро, волшебное зеркало. Зеркало из лунного света. Анна подняла зеркало с пола и заглянула в него.

Оттуда на нее смотрело лицо Эффи.

– В чем состоит мое проклятие? – спросила Анна.

Эффи улыбнулась.

Анна не могла сказать, как именно, но внезапно она поняла, что зеркало содержит в себе ответы на все ее вопросы. Она чувствовала, как они бьются о волшебное стекло своими крыльями, пытаясь выбраться наружу. Эффи продолжала безмятежно улыбаться непривычной для Анны улыбкой. Такой спокойной, такой умиротворенной. Эта улыбка и черные волосы девушки делали ее похожими… На мою мать.

Пока Анна продолжала рассматривать лицо Эффи в зеркале, оно превратилось в лицо ее матери. Девочка моргнула, и в зеркале вновь возникла Эффи. Анна сбегала за фотографией своих родителей и поднесла ее к зеркалу. Почему она раньше этого не замечала? То, как похожи между собой Эффи и ее мать. Анна повернула фотографию лицевой стороной к зеркалу и впервые увидела в отражении реальное положение вещей, а не химеру. На руках у ее мамы был не один ребенок, а два. Анна несколько минут смотрела на отражение фотографии, а затем убрала снимок и вновь развернула зеркало к себе.