Игла и нить - Кэри Томас

– Анна… – хрипло сказал он, наклоняясь вперед.

Она чувствовала его дыхание на своей шее, жар, исходящий от его тела. Ноги Анны словно приросли к полу. Расстегнутое платье повисло на ее плечах. Девочка медленно повернулась к Аттису. Было похоже, будто она снова утратила свободу воли, только на этот раз, вместо того чтобы не чувствовать ничего, она чувствовала все – слишком многое, – и все же ей хотелось большего. Руки Аттиса больно обжигали ее нежную кожу; его губы пылали страстью; а в глазах его были дым, мечты и побег.

– Аттис… – выдохнула Анна, и он наклонился к ней.

Поцелуй был медленным, сладким и мучительным, как один из магических символов Аттиса. Девочка таяла в его объятиях. Внутри молодого человека она чувствовала огонь, жар, которого прежде не знала, – жар, который лишь усиливался от невозможной мягкости его губ. Анна схватилась за воротник его рубашки, Аттис обхватил ее обеими руками за спину. Она хотела утонуть в нем, чтобы каждый узелок внутри ее развязался. Девочка почувствовала, как платье соскользнуло с ее плеч…

Внезапно хлопнула входная дверь, и молодые люди отскочили друг от друга.

– Я дома! – крикнула Селена.

Анна подобрала с пола джинсы с джемпером и, когда Аттис деликатно отвернулся, поспешно надела их на себя. Девочка не знала, что сказать. Потому что сказать нужно было слишком многое. Анна никогда еще не чувствовала столько всего одновременно и понятия не имела, что все это значит. Девочка подняла глаза на молодого человека, но лицо Аттиса было серьезным, между бровей пролегла морщина.

– Анна…

– Анна! – издалека позвала Селена.

– Давай, пошли. – Анна схватила Аттиса за руку и потащила за собой вниз, на кухню.

Селена сидела за столом. Она смерила молодых людей взглядом.

– Итак, моя спичечка, Аттис сказал мне, что ты поссорилась с Эффи. Что случилось?

Анна не стала тратить времени зря и рассказала Селене все. О видео, о Питере, об Эффи, о тете и трех неделях ада, о том, что ей придется стать наузником, о том, какими ужасными они были на самом деле. О необходимости побега. Причем немедленного.

– Ты ведь поможешь мне, да? Ты говорила, что поможешь. Пожалуйста, Селена, я не хочу становиться наузником. Мне нужно выбраться из этого сумасшедшего дома.

– Тсс, успокойся. – Селена заключила Анну в свои объятия. – Конечно же я тебе помогу.

Анна почувствовала себя так, словно ей снова было семь лет, когда она впервые встретила Селену на своем балконе и так отчаянно захотела улететь вместе с ней. Слезы потекли по ее щекам.

– Мне… мне так жаль, что я испортила твое свидание, – всхлипывая, сказала девочка, вытирая обильные потоки слез рукавом джемпера.

Селена махнула рукой, смеясь над абсурдностью ситуации.

– Ой, не говори глупости. – Женщина вытерла слезу на своей щеке. – Я просто развлекалась; он даже не узнал моего настоящего имени. Сегодня вечером я была роковой женщиной по имени Кармента Фой. – С этими словами Селена театральным жестом перекинула шарф через плечо.

– Что еще за Кармента Фой? – фыркнул Аттис.

– Мой псевдоним. У каждой женщины должен быть псевдоним.

Кармента Фой. Кармента.

Анна почувствовала, как мир вокруг нее рушится.

Когда ты сможешь ко мне прийти? Можешь избавиться от НЕЕ сегодня вечером? Целую, Кармента.

Сообщение, найденное в телефоне ее отца после того, как он убил ее мать.

Голова Анны раскалывалась от мыслей. Их было так много, что невозможно было постичь их все. Это имя – оно было таким редким, таким специфичным. Селена была любовницей ее отца? Селена предала ее мать? Стала причиной ее смерти? Может быть, она же и убила ее? На секунду страх парализовал Анну.

Нужно убираться отсюда.

– Я на минутку. – Девочка быстро взяла себя в руки. – Умоюсь, вытру слезы…

– Хорошо, милая, – кивнула ей Селена. – А после мы решим, как поступить, – я пока составлю какой-нибудь план.

Анна вышла из комнаты, поднялась по лестнице в ванную и посмотрелась в зеркало. На ее лице все еще читался ужас от осознания того, что Селена могла быть убийцей ее матери. Девочка вспомнила, как Селена, лежа в жидком янтаре, говорила ей, что любила только однажды – моего отца? Тетя ведь предупреждала ее насчет Селены и ей подобных…

Анна должна была все рассказать Аттису. Им нужно убираться отсюда. И немедленно.

Она прошла в спальню Селены и схватила волшебное перо, висящее в воздухе над каминной полкой. Девочка тихонько спустилась по лестнице, остановилась у двери, ведущей на кухню, и прислушалась. Анне показалось, что она различила чей-то шепот.

– Она уже влюбилась в тебя? – горько спросила Селена низким голосом. – Или ты опять все испортил?

– Я не знаю, – хрипло ответил Аттис.

– Не знаешь? Ты уверял меня, что можешь влюбить в себя любую девушку. Она должна в тебя влюбиться, чтобы наш план сработал. Как иначе я узнаю, что проклятие уже начало действовать?

– Мне кажется, оно начало действовать.

– Твоего «кажется» недостаточно. Ради Богини! Я создала тебя для одной-единственной цели! Ты же понимаешь, что нельзя дать ей уйти, когда она вернется? Ей нельзя сбегать.

– Я понимаю.

Анна потянулась за своим наузом, но чувства, которые еще минуту назад бурлили внутри ее, уже испарились. Девочка затянула узел на своей нити и ощутила покой впервые с тех пор, как увидела запись с Дарси на огромном экране актового зала. Независимая. Собранная. Ее путь был свободен. Ее сердце было разбито вдребезги, но будущее было предрешено.

Селена убила ее мать, и Аттис был в этом как-то замешан.

Я создала тебя…

Аттис не был волшебником. Он не был человеком.

Я создала тебя…

И тут Анна вспомнила. Как Мэнди подняла глаза от большого фолианта, что держала в руках. Как она провела пальцем по странице, которая вся была заляпана чем-то подозрительно похожим на кровь, словно заклинание на ней уже использовалось кем-то. Заклинание для чего-то под названием «голем» – искусственного человека, созданного из горстки земли, чью жизнь следует поддерживать свежими человеческими сердцами и кровью.

Я создала тебя…

Он был не более чем иллюзией. Анна все еще чувствовала его поцелуй на своих губах. Она не могла любить то, что не было реальным.

Девочка вошла в кухню. Селена с Аттисом повернулись к ней. Анна подбросила перо в воздух – они не успели даже охнуть, прежде чем замерли на месте. Время замедлилось.

Анна схватила сумочку Селены и бросилась к входной двери.

Она поймала такси и назвала свой адрес. Кресси-сквер. Дом. Анна порылась в сумочке Селены и нашла кошелек – в нем оказалось более чем достаточно денег, чтобы оплатить поездку. Девочка была не в силах осознать произошедшее – столько предательства, столько лжи, внезапно обрушившихся на нее. Это было слишком. Это было уже чересчур.