Ромен Гари, хамелеон - Мириам Анисимов

Когда на следующий день он гулял по рю дю Бак и бульвару Сен-Жермен, никто и не подозревал, что это гонкуровский лауреат Эмиль Ажар. Сведя счеты с критиками, Гари осуществил свою давнюю мечту: быть не одним, а несколькими людьми, несколькими писателями одновременно.

Узнав, что Гонкуровская премия была присуждена роману «Вся жизнь впереди», Робер Галлимар потребовал от Ромена Гари немедленно положить конец мистификации, выйти из тени и отказаться от премии. Гари пребывая в эйфорическом состоянии, беспечно ответил, что ему наплевать на то, что о нем подумают, — главное, никому до него не удавалось дважды стать гонкуровским лауреатом.

На следующий день Жизель Алими направила телеграмму Полю Павловичу, в которой просила его срочно приехать в Париж по поводу произошедшего. Она требовала от него письменного отказа от получения Гонкуровской премии. Г-жа Алими уже беседовала по данному вопросу с Робером Галлимаром, и тот, не без тайной иронии, упрекнул ее, что она не дает автору, сотрудничающему с издательством «Галлимар», получить Гонкуровскую премию.

Ромен Гари ликовал, но его адвокату удалось убедить его отказаться от премии: в противном случае, если обман будет раскрыт, ему грозит обвинение в правонарушении — как она полагала, в мошенничестве.

«Монд» сообщил своим читателям: «Через четыре дня после присуждения Гонкуровской премии Ажар отказывается от нее».

Меньше чем через неделю после объявления лауреата Рене Ажид получил экземпляр книги «Вся жизнь впереди» с автографом Эмиля Ажара. Он немедленно позвонил Гари: «Ромен, что это еще за шуточки?» Гари был в возбужденном, приподнятом настроении и сначала просто засмеялся. Потом ему стало страшно, и он перезвонил Рене: «Что мне теперь делать?» — «Как что? — ответил Рене. — Иди и признавайся, скажи им правду!» — «Я не могу… это невозможно».

Ромен Гари предусмотрительно не стал получать символические пятьдесят франков, которые полагаются гонкуровскому лауреату. «Но основную причину, почему я так и не пошевелился, можно сформулировать так: „А пошли они!“» — напишет он в «Жизни и смерти Эмиля Ажара».

Книжный магазин Пьера Лагарда находился на бульваре Гамбетты в Каоре. «Вся жизнь впереди» как раз получила Гонкуровскую премию, когда Лагард обратил внимание, что какой-то темноволосый молодой человек стал его постоянным посетителем: приходит и рассматривает книги в витрине. Это его заинтриговало, и он побежал поделиться новостью со своим коллегой, владельцем «Дома прессы» Шарве. Последний поведал ему, что тот же незнакомец не раз бывал у него в магазине: расспрашивал, покупают ли книгу Эмиля Ажара.

Магазин Лагарда стоял напротив офиса департаментского отделения газеты «Депеш дю миди», и Пьер частенько заглядывал к редактору Мартену Мальви, с которым был в приятельских отношениях. Мальви был накоротке с Жаком Бузераном; отец Бузерана Леон, которого все звали Тото, открыл фотолабораторию на улице Фош в Каоре и сотрудничал с департаментским отделением газеты «Депеш дю миди». Однажды тот поделился с ним секретом: Эмиль Ажар живет в Каньяк-дю-Кос и приходится зятем г-ну Барро. Мальви даже позвонил Барро в присутствии Лагарда, сообщил, что они раскрыли тайну его зятя, и попросил познакомить с ним. Но Барро ничем не мог помочь, потому что Поль на тот момент находился в Лондоне. Мальви невозмутимо ответил, что ему очень жаль, но в любом случае до 22 часов (когда завершалась печать очередного выпуска) на первой полосе газеты будет помещена статья, из которой на следующий день все узнают, что Эмиля Ажара на самом деле зовут Поль Павлович.

Павлович не замедлил объявиться и начал давить на Мартена Мальви, чтобы тот не печатал статью до его возвращения; за эту услугу он обещал дать ему интервью с условием, что его настоящее имя не будет раскрыто. Встреча была назначена на 21 час того же дня и, разумеется, должна была состояться вдали от любопытных глаз. Пьер Лагард предложил устроить ее у себя дома. Приехав, Поль припарковал красный «Фольксваген» Ромена Гари у рынка и пошел к Лагарду пешком. Беседа длилась часа полтора и прошла в напряженной обстановке, после чего участники конспиративной встречи чокнулись и потом до часа ночи жевали сэндвичи на кухне у хозяина. Конечно, Мартен Мальви не понимал, почему Павлович так нервничает. Они шли вместе до моста Валантре, где и распрощались. На следующий день Мартен Мальви взял интервью у Анни в присутствии фотографа.

Интервью с Эмилем Ажаром вышло в номере «Депеш дю миди» от 21 ноября. На прямой вопрос: «Мы не будем разглашать Вашего имени, но скажите по крайней мере, Вы действительно Эмиль Ажар?» — Павлович ответил: «У вас нет доказательств, что Эмиль Ажар — это я. Даже если вы силой приведете меня в издательство, там вам ответят только то, что я передавал им рукописи и корректуру. Но им самим неизвестно, какова моя истинная роль в этом деле. А уж вам-то что до того, приятель?»

Парижские газеты — «Орор», «Фигаро», «Монд» — не были связаны в отличие от Мальви никакими обязательствами, а потому немедля напечатали сенсационную новость: Эмиля Ажара на самом деле зовут Поль Павлович, и он родственник Ромена Гари. Сообщалось также, что писатель незадолго до того встречался со своим адвокатом Жизель Алими и передал ей написанное от руки заявление, в котором подтверждал свое «окончательное решение отказаться от Гонкуровской премии». На следующий день «Жизель Алими передала эту бумагу председателю жюри. Кроме того, она поставила в известность издательство „Меркюр де Франс“, направив туда аналогичное письмо».

Председателем Гонкуровской академии тогда был Эрве Базен; он выступил с заявлением по поводу Эмиля Ажара:

А ведь Павлович говорил в интервью Мартену Мальви: «Я никак не могу пренебрегать деньгами. Слишком долго я за ними гонялся. В этом отношении я буду счастлив получить Гонкуровскую премию, потому что это означает большие прибыли».

В «Монд» была напечатана небольшая статья Ивонны Баби, в которой она советовала читателям: «Давайте оставим все эти споры хроникерам, а сами откроем роман „Вся жизнь впереди“, чтобы услышать голоса Ажара, Момо, мадам Розы, ведь только их нам всем следует сегодня слушать».