Дороги в неизвестность - Марик Лернер

У крыс очень большая привязанность к земле. При этом разные части племенного участка имеют отличающуюся ценность и, следовательно, охраняются с разным упорством и вниманием. Наиболее ценной и хранимой является та часть, где выращивают молодняк. Тем не менее, и остальная территория постоянно патрулируется, хотя чем ближе к границе, тем реже она посещается. Место, где мы осели, как бы не принадлежало после гибели четвертого семейства никому, но вот теперь они вознамерились совместно пощупать нас. И уже точно не успокоятся, пока не выяснят, кто должен заплатить за кровь. Очень глупо ждать следующего нападения. Начинаем первыми. На всех сразу у нас просто не хватит сил. Будем последовательны. Мы сейчас ближе к Левой реке, и наверняка кто-то успел смыться и предупредит. Распылять в таких условиях силы по плохо знакомым местам не стоит. Для начала навестим семейство Большая вода. Вызовем туда и баржу для поддержки с реки. Два крупнокалиберных пулемета не будут лишними. Потом на очереди семейство Кривой дуб, затем выходим к Правой реке, где обитает семейство Красный камень.

Следак и Младшая о чем-то стали тихо переговариваться, но я их прервал:

– Никто не устраивает красивых подвигов с поединками. Мы идем делать очень неприятную работу, чтобы и другие семейства крыс (а они есть и их много) – очень хорошо усвоили, что трогать нас нельзя. Кроме того, не будет владельцев территории, некому будет в будущем предъявлять претензии. Потом обязательно поставим пограничные камни.

– А как же молодняк? – нерешительно спросила Младшая. – Вожак сказал…

– Всех, – с нажимом ответил я. – Младшему из наших убитых было всего семь. Он просто хотел прогуляться. Каждый знает, что за свои поступки он должен отвечать. У крыс очень похожие законы, я спрашивал. Молодняк трогать нельзя. А кто это сделал – ответит. Там были представители всех трех семейств. А потому – всех крыс до последнего!

Младшая молча виновато опустила глаза.

– Кстати, – вспомнил я, – передайте всем, если еще хоть один детеныш без разрешения покинет остров, пороть буду не щенка, а родителей. А перед Вожаком я отвечу сам. Готовьтесь к выходу…

Когда остальные ушли, Стальной, все так же спокойно сидевший, сказал:

– А ведь тебя корежит.

– Еще как, – согласился я. – Мне плевать, что подумают остальные. И даже, что Зверь скажет. Как себя поставишь с самого начала с соседями – так и будет. Бесконечная война из засады нам совершенно не нужна. Слишком нас мало. Один раз выжечь все на корню – и живи себе спокойно. Пусть другие знают и боятся. Но щенки – это совсем другое дело. Я сам за такое раньше бы спокойно убил. Вот только это было, когда я сам за себя и еще за парочку товарищей отвечал. А сегодня я должен думать про всех. В этом и разница между воином и вождем. Воин имеет право размышлять про честь, вождь обязан – про выживание семьи. Для этого можно переступить через многое, и твои же товарищи непременно припомнят тебе это при случае. Я это доведу до конца, а после смерти пусть судят мои поступки. Только воспитание не выбьешь. Что с детства в голову вложили, там останется навсегда. Там, в Зоне, я увидел, как хотели изнасиловать девушку. Взбесился самым натуральным образом, только слюны, капающей с клыков, и не хватало. Завыл и всех пострелял. Люди меня потом боялись так, что от запаха страха нос закладывало. И это те, кто вроде бы на моей стороне был. А теперь собирайся и иди к своим. Я тебя вызвал не для разговоров.

– Да не бери в голову, – лениво ответил Стальной. – Стрелять мы, правда, не слишком умеем, но когда-нибудь надо начинать учиться всерьез. На каждый миномет по три боекомплекта. Вот какой дурак придумал часть мин класть по две в лотках, а часть по десять в ящик засунуть? – возмущенно воскликнул он. – Впрочем, не важно. Сделаем из них фарш очень быстро. Поставишь бойцов в оцепление, и мы начнем закидывать мины через ваши спины хоть с километра.

– А на голову нам не уронишь?

– Не, – заулыбался он, – мы очень постараемся. Может, точности особой и не будет, но по дальности мы тренировались.

Противные эти человеки все-таки, – поднимаясь, пробурчал он. – Нет, чтобы по-честному, грудь на грудь. Издалека кидают такие трехкилограммовые гранаты. Меня вот тоже, как тебя, корежит, а пользу применения дальнобойного оружия прекрасно понимаю. Простейшая ведь вещь. Гладкий ствол и плита. Сорок килограммов на три части разобрать и тащить. А каждому еще на спину по два снаряда. На лошадях так вообще никаких проблем. Пойдешь опять в Зону, принеси мне справочник серьезный по артиллерии и снарядам. Надо будет – заплачу.

– Долго еще? – устало спрашиваю, глядя, как Стальной топчется у миномета, что-то прикидывая и высчитывая.

– Немного терпения, – бодро ответил он. – Это только кажется, что ничего сложного нет – сунул мину, и она полетела. Эти человеческие идиоты сделали винт подъемного механизма толщиной с указательный палец, спрятав его в никелированный кожух. На камне никаких проблем, но если поставить на рыхлую землю – плита после выстрела встанет под углом к оси миномета, и при следующем выстреле винт подъемного механизма согнется, а потом вертикально не наведешь. Все должно быть правильно. Еще пару минут и начнем. При первой стрельбе, – веселым тоном рассказал он, – один умник задержал руку при подаче мины в трубу. Оперением два пальца отрезало. Стоит и смотрит на руку. Миномет в крови, камни тоже в крови. Потом месяц без пальцев ходил и Длинному Зубу до сих пор подарки таскает. Все должно быть правильно и по уму, – наставительно сообщил Стальной. Я потом специально через Вожака узнавал, оказывается, на этот случай люди придумали приспособление. На дульном срезе минометов на резьбе закрепляется устройство «предохранитель от двойного заряжания», так называемая лопатка, которая при наличии в стволе мины перекрывает его. Теперь и захочешь опустить вторую мину на первую – не сможешь.

Первый поселок мы взяли с ходу. Никаких особых укреплений там не было, и даже к нашему приходу никто не готовился. Тактика была обговорена заранее, и каждый знал, что ему делать. Немногих находившихся на улицах срубили моментально, потом, разбившись на пятерки, приступили к полной зачистке домов. Гранату в двери и дымоход, потом врываются внутрь, добивая жильцов. Даже при этом трое наших погибли, и было много раненых. Большинство легко, но парочка пострадала серьезно.

Кстати, в этом поселке именно дома. Сверху над землянкой стояли бревенчатые стены, а не просто покрытие из ветвей и почвы. Еще не изба, но уже что-то похожее. Странно все это. Мои знания явно нуждались в изрядной корректировке. И оружие у них совсем не из кремня, и арбалеты имеются, и дома не такие. Другая ветвь племени, что ли? Более продвинутая…

Потом еще сутки ловили успевших разбежаться из поселка. Там на реке целая артель рыболовецкая была. Баржа оказалась совсем не лишней, а то рыболовы непременно бы ушли. А так, всех их посекли из пулеметов.

Загрузив своих раненых на баржу и отправив их домой лечиться, оставил двадцатку для контроля над окрестностями и охраны трофеев. Разбираться подробно, что имеется, было некогда, но уж продуктами мы себя обеспечили на всю зиму. Потом двинулись дальше в бодром темпе.