Придон - Юрий Никитин

– Убийца я или нет, но я взял тебя!

– Нет, – прошептала она, устрашенная.

– А что я держу?

– Всего лишь мое тело, – ответила она тем жешепотом. – А это еще не вся я…

– У женщины ничего другого нет, – ответил он люто.Хотел грубо захохотать, как надлежит артанину, но горло сжало, как будто кто-тосцепил на нем пальцы. – Я поклялся взять тебя… и взял!

Она промолчала, и это ударило по нему сильнее, чем самыезлые слова.

Даже из Славии и Артании устрашенно смотрели на огненныйстолб, что острой иглой поднимался из-за горизонта и вонзался в небо. Там, гдевонзался в небосвод, расплывалось плоское жаркое облако, ширилось, растекалосьогненной кровью.

Горел город, посмевший противиться, когда вся Куявия ужележала под копытами артанских коней. Придон велел сжечь дотла, пустьрасчетливые куявы сравнивают его судьбу с теми, кто сразу распахнул ворота ипринес присягу покорности.

На этот раз артане успели унести только золото идрагоценности, все остальное пылало жарко, из окон и дверей вырывались длинныежаркие щупальца огня, с ревом сплетались, возносили вверх шипящие искры.

Придон промчался по стану, раздавал необходимыераспоряжения, везде радостное оживление, война окончена, поход окончен, артаненаконец-то пресытились войной и пролитой кровью.

Желудок сжался в кулак и тыкался в стенки, как голодныйщенок, что ищет вымя. Но последнему щенку достается крайняя сиська возлезадницы. Придон примчался к своему шатру, торопливо спрыгнул, ноздри уловилизапах жареного мяса. Когда сыт, запахи исчезают, а сейчас он еще за три сотнишагов от шатра мог сказать, что Аснерд и Вяземайт сейчас жрут печеного гуся,щедро поливают клюквенным соком, мясо покрылось коричневой корочкой, хрустящей,похожей на тонкую льдинку, только горячей, истекающей сладким пахнущим соком…

Он с разбегу откинул полог, Аснерд как раз, засучив рукава,разламывал огромного гуся. Изнутри вырвалось облако пахнущего ароматного пара.Придон услышал тончайший и нежнейший хруст поджаренной корочки, а затем смачныйтреск молодых костей, полных изумительного костного мозга. Вяземайт стучал крупнойкостью о стол, совал в дыру палец, шумно присасывался, как пиявка.

– Изверги, – прорычал Придон. Он рухнул на лавку,руки сами цапнули кусок покрупнее, пальцы обожгло горячим нежным мясом. В лицопахнуло жарким воздухом, зубы жадно впились в сочную плоть. – Что… вы… слагерем… делаете…

Аснерд буркнул:

– Что делаем, что делаем… Они уже нажрались. Слышь,песни поют?

– Да, – подтвердил Вяземайт с набитым ртом, –а вот мы еще не скоро… запоем.

Придон жадно хватал сочное мясо, аромат забивал ноздри, познаку Аснерда внесли еще жаркое коричневое чудо, одуряющий запах ударил Придонув спину. Он повернулся и перехватил с подноса целиком тяжелую горячую тушу, чтосразу захрустела под его сильными пальцами. Брызнул обжигающий сок, позапястьям побежали пахучие струйки. Он начал подхватывать их языком, а они всебежали и бежали, в шатре грохотал могучий смех Аснерда, слышалась неторопливаяречь Вяземайта, Придон ел, слушал, ел, и наконец одуряющие запахи чутьпомеркли, в желудке появилась приятная тяжесть.

– Распусти пояс, – посоветовал Аснерд. – Явсегда так делаю.

– А я нет, – сказал Вяземайт. – Еслираспустить пояс, то и пузо распустишь. А потом и весь распустишься.

– Это у меня пузо? – спросил Аснерд грозно.

– У тебя, – ответил Вяземайт. – У тебя.

– Где у меня пузо? Ну посмотри!

– Втягиваешь, – обвинил Вяземайт. – Ты всееще мальчишка, Аснерд. Даже пузо втягиваешь, стыд какой!

Аснерд сказал сварливо:

– А что, распустить пузо лучше?

– Что с Итанией? – спросил Вяземайт.

Аснерд задержал у рта истекающую соком лапу с клочьямибелого мяса, зыркнул на Вяземайта предостерегающе. Вяземайт сделал вид, чтоничего не заметил, с интересом смотрел на Придона. Придон помрачнел, надпереносицей проступила глубокая складка, а руки, разрывающие гуся, сталидвигаться, будто к ним привязали по наковальне.

– Велел собрать повозки, – ответил он хриплымголосом, – там некоторые уцелели. Вернее, их вывезли сразу… Отправимобратно в Куябу вместе с остальными… сокровищами. Под надежной охраной.

– Свадьба все же состоится? – поинтересовалсяАснерд.

Придон раздраженно двинул плечом. Странный вопрос от старогонадежного соратника. Ради этого дня и начинался великий поход. Ради дня, когдаон ворвется и возьмет Итанию. Именно Итанию! А уж с Куябой вместе илибез – неважно.

– Тайный ход во дворце нашли, – сообщил он, –и заделали. Колдунов всех на горло. Других ходов нет, а на окнах я велелпоставить надежные решетки.

Аснерд кивнул, он уже истреблял мясо, взрыкивал отудовольствия, а когда Придон снова принялся за еду, сказал с набитым ртом:

– Да-а, все правильно. С женщинами только так. Зарешетки! Ишь, вздумали отвергать нас, когда мы этого не изволим…

Придон стиснул челюсти. Воевода явно насмехается, емуникогда не приходилось добиваться женщин, сами до сих пор вешаются на шею.

Вяземайт медленно цедил сквозь зубы прохладный сок из ягод.Придон перехватил его сочувствующий взгляд.

* * *

Гелия то и дело отодвигала занавеску на окне, словностаралась запомнить дорогу, по которой их везут. Сюда пробирались почти одниминочами, Рипей не хотел рисковать, и, хотя с ними тогда было двенадцать воинов,днем все равно загоняли повозку в ближайшие рощи и даже закрывали ветками.Сейчас же пять сотен сильнейших артанских воинов двигаются впереди, еще по пятьсотен с каждой стороны, а остальное десятитысячное войско если и приотстало, тосамую малость. По слухам, верховный полководец Аснерд поведет его в горы, гдене то чтобы остались какие-то города или гарнизоны, но питомник драконов. Ихотя драконы не сыграли почти никакой роли в войне, но артане драконовненавидят, истребляют, где только удается.

Итания слушала ее почти беззаботный щебет, Гелия быстрооправилась от страха, ей льстило, что сам неустрашимый и грозный Придонстрадает, вымаливая благосклонный взгляд ее госпожи.

– А какие герои, – сказала она торопливымшепотом. – Клянусь, он отправил сопровождать нас самых красивых!.. Каксидят в седлах, как сидят!.. Нет, у нас даже дворцовая стража так не умеет. Оникак будто… это, сами кони. Ну, сверху люди, а дальше уже кони.

Итания сидела напротив, повозка наместника по пышности иудобствам не уступает тцарской, сиденье мягкое, просторное, а подушечекстолько, что можно спать всю дорогу, не замечая выбоин.