Клятва Смерти - Юлия Цезарь

‒ Может, магия? Или ещё какая-то ерунда? ‒ высказал сомнения Зед.

‒ Намагичили на всю деревню? Кто и зачем? ‒ все ещё не верил Сайман. ‒ Грот? Чтобы мы не останавливались.

‒ Нет, Грот не выгодно нас разделять, ‒ покачал головой Зед. Он обернулся на Миру, будто ожидал услышать от нее подтверждение. Но она смотрела только на Сазгауса.

Видел бы Кон тогда все своими глазами, сейчас бы все закончилось иначе. Но он знаком с магией, рос среди волшебных жрецов. И конечно все объяснят какой-то магией. Он не мог не верить Сазу, но и состояние Миры было трудно описать. Не могла она просто так впасть в это.

Сазгаус никогда не смотрел на них так, как на той улице. Никогда! Никогда и не давал повода не верить ему. Уж в честности его упрекнуть было нельзя. В чем угодно, но не в честности. А это убийство? Разве Сазгаус не не убивал бессмысленно? Если да, то с чего бы ему сейчас это делать? Ударить женщину? Когда Мира была у него в заложниках, разве даже тогда он не относился трепетно к ее телу? Разве он тогда манипулировал ее болью, чтобы получить ответы от Кона? Да даже Зед был куда более беспощадным, чем Саз, и сейчас именно Саза обвиняли в страшном злодеянии.

Как поверить и не поверить друзьям? Они молчали, а значит, нужно было решать Кону? Отчим всегда говорил доверять своим чувствам, да и мама с ее опытом жизни с магами говорила, что вернее сердца никто не подскажет. А его сердце кричало: этого не может быть!

‒ Саз, я не могу им не верить, ‒ обречённо сказал Кон, но пистолет опустил.

‒ Веришь любвеобильному трусу-жрецу? ‒ не веря своим ушам спросил Сазгаус. Он верил Мире, которая тоже не раз любила что-то делать за спиной группы? Хотя последнего вслух он не сказал.

Кон обернулся ко всем, ожидая их совета и решения. Первая, конечно, выступила Мара:

‒ Он не мог, Кон! Это же наш Сазгаус! Я не верю!

‒ Да пошел ты!.. ‒ Сайман был готов вытерпеть любые шутки и упрёки в свою сторону, но не сейчас и не от Сазгауса. ‒ Если это не ты, тогда кого мы видели? У тебя есть брат-близнец, который выглядит и говорит точно как ты, любит Миру и готов ее защищать? Да, ты был не похож сам на себя, но что это было в таком случае?

Сай не хуже Миры пытался сложить пазл в голове, но раз за разом видел, как Сазгаус ударял Уру. Что на него нашло? Насколько он знал, именно Саз заплатил, чтобы его вылечили. Зачем на площади было угрожать его жизни и всем остальным?

‒ Проклятье! Я уже ничего не понимаю, ‒ сдался Сайман и тоже обернулся на Миру, взваливая окончательное решение на ее хрупкие плечи.

Бедняжку всю трясло от того, как она старалась оставаться на ногах. Она верила Сазгаусу. Тот на площади был не ее, каким-то чужим Сазом, холодным и злым. Закрыть глаза и просто поверить ‒ так она и сделала.

‒ Это не он, не мог быть он, ‒ сказала она тихо и прикрыла глаза. ‒ Сазгаус, которого я люблю, не поступил бы так. Пусть будет что угодно, магия или любое другое колдовство.

Ещё утром все было замечательно. Мира молила всех богов, чтобы этот день стёрли из ее памяти. Чтобы она не ходила на площадь или, услышав первые крики, просто ушла, как и предлагал Сайман. Схватившись руками за голову, она будто пыталась выцарапать ногтями ту картинку из сознания. Лучше думать, что она сошла с ума, как Шарлотта, чем сомневаться в нем. Ей самой было больно, и она боялась подумать, какую боль причиняет своими сомнениями и неверием Сазгаусу.

‒ Я не хочу в тебе сомневаться, поэтому верю. ‒ Мира открыла глаза и посмотрела на Саза. Он никогда не давал ей повода сомневаться, нечего и начинать. А в случившемся разберётся позже, когда почувствует себя лучше, спросит у духов или у самой Грот, что за чертовщина тут происходит.

Хмыкнув, Зед спрятал нож. Похоже, решение было принято, но пока оставалась неясность, он собирался приглядывать за Сазгаусом. Ведь именно на Зеда была возложена ответственность за безопасность группы. Задание от первого жнеца. И он не подведёт.

‒ Мира…

Сазгаус сделал шаг вперёд, но хоть Кон не двигался, взгляд почему-то упал именно на него. Сазгаус понимал, что после непонятной ситуации к нему всё равно будет какое-то недоверие. И Сазгаус, сделав шаг назад, вдруг вытащил свои клинки, но медленно. Не давая повода Зеду или кому-то ещё напасть на себя. Эти клинки Саз воткнул в землю перед Коном, а потом достал ещё парочку припрятанных ножей и стилетов.

‒ Забери, ‒ решительно сказал он. ‒ Если это хоть немного позволит вам меньше меня бояться, забери. А когда разберемся ‒ я верну оружие себе. Вряд ли на корабле нам это понадобится, верно?

Хотелось Кону сказать, что это глупо, что кто-то вроде Саза мог спокойно и с помощью ложки убить, но его доверие он не мог не оценить. Кивнув ему, он вытащил холодную сталь из земли, пока Саз пробирался к Мире.

‒ Эй, Птенчик?.. ‒ осторожно позвал он Миру, чтобы она обратила на него внимание и взглянула в глаза. А когда сделала, боязливо, будто мог только ещё больше напугать ее, взял за руки и сел перед ней на корточки, ставя себя намного ниже ее. ‒ Мира… Я клянусь тебе, это был не я.

‒ Я верю тебе, ‒ шепнула она. Иначе и быть не могло. Саз, который сидел перед ней, смотрел в глаза и клялся, был ее Сазом. Где-то внутри ещё оставались сомнения, которые отравляли ее и не позволяли обнять его. Слезы перестали течь, но слабость в теле не хотела проходить так быстро.

Ей предстояло ещё во всем разобраться. Мира доверилась Сазгаусу и своему сердцу вопреки разумным доводам, потому что безумно любила его и не знала, что с ней будет без него теперь. Но другой Саз не выходил из головы. Это точно должен быть кто-то другой, ведь не мог же он все это время притворяться с ними? Если вся их любовь окажется ложью ‒ это убьет ее.

‒ Будем приглядывать за ним, ‒ решительно кивнул Сайман и сделал шаг к Маре, но