Хей, Осман! - Фаина Гримберг

- ...И тогда наш Андроник непременно вернётся к обычаю предков избирать себе невест из числа своих подданных! - высказывались многие.

- Довольно с нас Иоланты Монферратской и замухрышки Брауншвейгской![334]- прибавляли другие.

- Да, да! Хватит с нас иноземных принцесс! - чётко формулировали третьи...

Но Изабелла не уставала выспрашивать, выведывать... Она даже решилась посещать рынки, переодевшись в одежду горожанки среднего достатка. За эти месяцы она успела достаточно овладеть греческим языком. И вслушиваясь в базарные толки и болтовню, Изабелла сыскала способ излечения Джованны, своей воспитанницы... На базарах Константинополя много говорили о дурной воде. Говорили также и о том, что больных, захворавших от употребления городской воды, следует лечить целебными водами из источников, бьющих из-под земли...

- ...Особенно часто хворают иноземцы, - толковали торговки за прилавками, - со временем, конечно, привыкают к нашей воде, но сначала, покамест не привыкли, хворают сильно!..

- А иные даже и умирают!..

- Благословенна будь наша дурная вода, которая, должно быть, избавит нас от иноземки-правительницы!..

Изабелла в конце концов вызнала, что самые лучшие целебные воды находятся в окрестностях крепости Бурса, захваченной тюрками... Изабелла отправилась к императору, он приказывал пропускать воспитательницу невесты своей беспрепятственно в его покои...

Изабелла сказала Андронику о целебней воде и принялась умолять его:

- Я знаю, в окрестностях Бурсы бьют источники горячих вод, назначенных для купания, и вод холодных, назначенных для питья. Вам остаётся лишь послать за этими водами...

Но Андроник лишь рассмеялся в ответ:

- Вы, моя прекрасная госпожа, напрасно полагаете, будто возможно с лёгкостью отправить депутацию в окрестности Бурсы за водой! Тюрки, называющие себя османами, — враги империи! Они завоевали немало наших владений. Они своими указами освободили наших крестьян от крепостной зависимости, державшейся испокон веков! Ошалелые от этой внезапной свободы, мужики рванулись убивать своих хозяев и разграблять их имущество. Это дикое и буйное мужичье толпами уходит в отряды тюрок. Этим дикарям не дорога чистота веры, они охотно делаются мусульманами!.. Вследствие действий османов мы потеряли уже столько подданных!..

- Я поняла, - отвечала дама, - но тогда я прошу вас лишь об одном! Позвольте мне самой отправиться в Бурсу!

Андроник моргнул чёрными глазами, но тотчас принял величавый вид и произнёс:

- Я не вправе что-либо запрещать вам! Вы не являетесь моей подданной, прекрасная госпожа! Но я не могу и предоставить вам для вашей рискованной поездки охрану. Я не хочу рисковать жизнями моих людей понапрасну. Да и вам я не советую ехать!..

Но Изабелла ответила, что она решилась ехать, а охрана ей не нужна:

- Со мной поедут мои сыновья со своими слугами и оруженосцами...

Андроник снова повторил, что не станет препятствовать поездке...

Принцесса не хотела отпускать свою воспитательницу:

- Если ты покинешь меня, с кем же я останусь здесь? А вдруг ты не вернёшься? Я уже слыхала об этих тюрках: они дикие и страшные! А если они убьют тебя?!..

- Будьте благоразумны, - убеждала принцессу Изабелла, - ведь вы прибыли сюда для того, чтобы сделаться императрицей! И вы непременно сделаетесь ею! Я верну вам здоровье. Об этих тюрках-османах говорят разное; и не только об их дикости! Говорят, что их правитель - весьма почтенный человек, совсем ещё не старый, но достигший возраста мужской зрелости и расцвета; говорят, что этот Урхан - весьма сведущ в разных науках и очень храбр. Говорят и о его благородстве. Захватив Бурсу, он приказал пощадить её жителей и не трогать их имущество!..

Джованна нетерпеливо повела головой:

- Хорошо! Я устала слушать эти похвалы и хочу лечь! У меня нет сил!.. Поезжай, если так уж хочешь...

Изабелла собралась и отправилась в Бурсу. На нескольких ладьях она и её спутники переправились через Босфор. Далее путь лежал по берегу... Очень скоро они натолкнулись на отряд османских воинов, которые окружили их. Любимый сын госпожи Изабеллы, Арто, славившийся в Савойе своей удалью, тотчас же хотел обнажить меч, но мать поспешила утишить его горячность:

- Что толку, если нас всех сейчас убьют? А ведь нас убьют, если мы будем сопротивляться! Мы - на чужой земле. И ведь эти воины не сделали нам покамест ничего плохого!..

Сама Изабелла, равно как и её сыновья, их оруженосцы и слуги, одеты были в костюмы своей родины... Изабелла услышала, как воины, окружившие её и её свиту, повторяют:

- ...франга... франга...

Изабелла не расслышала в этих голосах недружелюбия. Она прикрыла лицо покрывалом головным и выехала вперёд на коне своём. Она всегда была хорошей наездницей и теперь слышала, как воины-тюрки заговорили меж собой. И снова в их голосах не слышалось недружелюбия. Тогда она решила, что они хвалят её посадку, её умение держаться в седле... Это может показаться странным, но она была права: действительно хвалили всадницу!..

- Какие женщины у франков! - сказал один воин. - Совести и стыдливости совсем не имеют! Разъезжают на конях и всем показывают свои лица!..

- Да ну! - перебил другой. - Жены и дочери наших пастухов тоже ездят верхом и лиц не прячут!..

Все видели, что Изабелла и её спутники одеты, как знатные господа; поэтому сравнение франкской женщины с жёнами и дочерьми тюркских пастухов показалось всем забавным. Раздался громкий хохот, немного испугавший Изабеллу. Но она собралась с силами и заговорила по-гречески:

- Господа! Кто из вас может говорить со мной? - спросила она, прикрывая лицо.

- Должно быть, это почтенная женщина, - сказал командир отряда своим воинам. — Видите, она имеет покрывало на голове, да и лицо она прикрывает...

- Разве могут быть добродетельные женщины у неверных?! - заметил самый молодой из отряда. - Все они от самого своего нечистого рождения - гювендии - шлюхи!..

- Придержи язык! - вмешался воин постарше. - Разве ты не знаешь, что султан повелел не убивать и не оскорблять иноверцев. В государстве должен быть порядок. Мы все — подданные султана Орхана!..

- Султан говорил о болгарах и греках, о сербах, тосках и гэгах! Но я не помню, чтобы он говорил о франках!.. Франки совершенно бесстыдны; они вовсе не то что болгары или греки!..

- Болгары, греки - это наши! - раздался голос. - Моя жена - гречанка!.. А франки - они чужие!..

Командир вскинул руки, призывая своих подчинённых к молчанию, и обратился к госпоже Изабелле:

- Кто ты, женщина? - Он выпрямился в седле и положил пальцы правой руки на луку. - Что тебе нужно?