Ворота богини Иштар - Александр Васильевич Чернобровкин

сезон под двадцать процентов. В годовом исчислении получалось почти в два раза больше, но и риск был остаться без ничего, если судно утонет. Купить дом или рабов и сдавать в аренду мне было неинтересно. Решил вложиться в землю. Эдак тысячи через две с половиной лет англичане будут утверждать, что есть три способа пустить деньги по ветру: женщины, азартные игры и сельское хозяйство. К тому времени так оно и будет, а в Вавилоне земельный надел, даже маленький — это еще и статус. Полноправным гражданином, участвующим в голосовании по важным вопросам, может быть только тот, отец которого владел землей в городской округе и оставил сыну. Если у меня будет хотя бы маленький садик, мои дети станут уважаемыми людьми.

Поэтому многие богатые вавилоняне не продают свои наделы, предпочитают сдавать в аренду, часто вечную, наследственную. То есть одна семья из поколения в поколение обрабатывает их поле или сад. Государственных земель, которыми распоряжается правитель, здесь нет. Точнее, шарр Вавилонии может иметь земельные участки, но только купленные на общих условиях. Отнять у кого-либо поле или сад не имеет права. Казнить — да, ограбить — нет.

Я поинтересовался, кто и что продает в данный момент. Предложение сильно превышало спрос. Особенно много было выставлено на продажу полей. После того, как вырыли канал Паллукат и начали сбрасывать вешние воды в пустыню, исчезли бесплатные удобрения, наполнение влагой почвы и эффективное средство вымывания солей. Постепенно качество полей ухудшалось, урожайность падала. У кого была возможность, превратили их в сады с деревьями, которые не так сильно страдают от засоленности верхнего слоя почвы: финиковыми пальмами, вишнями, сливами, инжиром, айвой. От реки шли каналы, а от них ответвлялись в обе стороны арыки, на берегах которых и находились поля и сады, поливаемые с помощью далу. Это местный вариант колодезного «журавля», который я встречал еще в шумерские времена. К вертикальной каменной раме, вкопанной возле берега арыка, канала, крепится на расстоянии примерно одной пятой от конца сбалансированный шест с грузом-противовесом из глины и/или камней на короткой части и ведром, подвешенным к длинной на веревке или тонкой жерди. Ведра здесь делают из тростника, обмазанного битумом. Надо приложить небольшое усилие, чтобы опустить пустое в арык, зачерпнуть воду, после чего противовес легко поднимает полное. Воду выливают в канавки, проложенные по полю, саду, огороду. Каналы теперь не общественные, а государственные или храмовые, а арыки частные. За воду из канала государству или храмам платят хозяева арыков, а тем в свою очередь отстегивают владельцы полей и садов, расположенных на нем, соразмерно его площади. Эта плата, как и тот, кто ее собирал, называется гугаллу. Так что покупать участок желательно вместе с частью арыка, на которую он выходит.

Еще одной новой для меня проблемой, не связанной с проделками Навуходоносора Второго, было раздробление земельных участков. Когда-то давно, я сам этим занимался в бытность шакканакку Гуабы, воинам выдавали на кормление наделы площадью в несколько гектаров. Затем перешли к регулярной армии, и землю стали делить между потомками. Без доступа к воде поля ничего не стоят, поэтому их делали длинными и узкими. Мне предлагали шириной около тридцати пяти метров с той стороны, что проходила вдоль арыка, и длиной километра два. Дальше, видимо, вода, доставаемая из арыка с помощью далу, не дотекала, успевала испариться или впитаться в землю. Иногда были и вовсе в форме трапеции, расширявшейся по мере удаления от воды. Лучшими считались те, что выходили одной стороной на канал, а другой на арык, но и стоили в разы дороже. Обычно на них росли финиковые пальмы.

Спешить мне было некуда. Осенняя посевная давно закончилась, а весенняя будет не скоро. Я походил по правому берегу Евфрата, на котором живу и где цены ниже, чем на левом, возле Старого города, посмотрел, что здесь продают. Сады сразу отмел. Чем покупать дорогой плодоносящий, лучше по дешевке приобрести поле и посадить деревья. К тому же, у меня появилась мысль завести собственный виноградник и винодельню. Пить кислое пойло, которым торгуют в Вавилоне, надоело. В итоге нашел два поля, расположенных рядом, и половиной части арыка, на которую выходили одной стороной. Второй половиной этой части арыка владел хозяин сада на противоположном берегу его. Принадлежали поля трем братьям, отец которых недавно умер. По закону наследство делится не поровну, несмотря на волю родителя, и только между тремя старшими сыновьями. Все остальные в пролете. Если сыновей двое, то старший получает две трети, а младший — одну. Если трое, то старший — половину, а младшие — вторую поровну. Поскольку поля были разные — оба длиной сорок семь гаров (один гар — пять и девять десятых метра), но шириной три и два с половиной — и ни одна из сторон не желала отдавать лишнее или платить за него, решили продать оба и поделить деньги, что намного проще. Общая площадь полей была две целые и пятьдесят пять сотых ику (почти девять десятых гектара). Выкупил их вместе с далу и частью арыка за двадцать один шиклу серебра.

16

Когда покупал поля, обратил внимание, что они заросли полынью. Значит, почва засоленная, но не сильно. Как мне сказали, два года поля гуляли, потому что братья надеялись быстро продать, а все никак не получалось. За это время зимние дожди малость подлечили почву. На большем я собирался посадить оливковый сад для зарабатывания денег, а на меньшем — виноградник для души. Для них нынешнее состояние полей и так сошло бы, но я решил оздоровить основательно и заодно удобрить. Видел в окрестностях Вавилона гипс и фосфориты. Для аборигенов это всего лишь ненужные камни, так что пусть послужат мне.

Начиная со следующего дня, мои работники опять были при деле. Табия и Дараб добывали полезные ископаемые, накладывали в мешки и относили на берег, где их забирал наемный работник, которому я доверил свою лодку, и отвозил в пригород. Там его встречал Хашдая с мулом, отвозил мешки к себе домой, где прожаривал гипс в печи для изготовления негашеной извести. Температура нужна была маленькая, всего полторы сотни градусов, поэтому топил тростником. После чего размалывал в порошок гипс и фосфаты и складывал в сарае. За полторы недели заготовили нужное количество.

Проблема была с навозом. Его катастрофически не хватало, особенно жидкого свиного. С наступлением холодов этих животных зарезали, а то, что они и другая домашняя скотина наваляла за теплое время года, было продано осенью и вывезено