Кладоискатель - Тарас Мискевич

Он шел прямо, практически ничего перед собой не видя. Взглянул на небо — солнце продолжало стоять в зените, оно словно остановилось в тот самый момент, когда она закопали этот проклятый клад и отправились в обратный путь. Парень шел вперед, монотонно, час за часом, его мучили голод и жажда, однако он воспринимал их как-то отстраненно. Словно все это происходило не с ним.

Он периодически наблюдал на обочине дороги тот самый куст с красными ягодами, который они заметили еще в самом начале. Он продолжал ходить по кругу, раз за разом натыкаясь на этот куст. Он и сам толком не смог бы сказать, как долго он так ходил, но, внезапно, он увидел в лесу, сбоку от дороги, небольшую избушку.

Он выбрался? Или это еще одна коварная ловушка?

Он подошел немного ближе, постоянно спотыкаясь. Около дома была свалена большая куча бревен, которые были аккуратно сложены друг на друга. Избушка была небольшой, одноэтажной, в ней было несколько окон. Не успел он подойти ближе, как дверь быстро распахнулась. На пороге стоял широкоплечий бородатый мужчина, с густыми каштановыми волосами, и взволнованно глядел на изможденного парня.

— Бог ты мой! — воскликнул мужчина. — Парень, ты откуда? Что с тобой? На тебя кто-то напал? Ты же весь в крови.

Однако Дима был настолько изможден, что даже и говорить толком не мог. Он выдавил из себя какое-то нечленораздельное бормотание, только и всего. Мужчина видел, как изможден его гость, и решил повременить с расспросами.

— Заходи, заходи, — быстро говорил он. — Тебе нужно поесть и отдохнуть, лицо вон как у покойника. Потом расскажешь.

Он помог парню зайти в хижину и усадил его за грубый деревянный стол. Дима был настолько уставший, что даже сидеть толком не мог. Немного покопавшись в стороне, мужик поставил перед ним большую тарелку пирожков с мясом и кувшин молока.

— Ешь, ешь, парень. На тебе вон лица нет. И отоспаться тебе бы, сколько это дней ты уже по лесу бродил? Я лесник местный, Пётр меня зовут.

Парень ощутил запах еды, парного домашнего молока, и это пробудило в нем некоторые силы. Никогда еще в жизни он не ел с таким аппетитом, наслаждаясь каждым проглоченным куском. Каждый кусок мяса и каждый глоток молока словно наполняли его энергией, казалось, он еще никогда так вкусно не ел. Пётр тем временем пошарил в соседней комнате, и вынес ему чистую рубашку.

Когда Дима доел, и напился молока, тот помог ему надеть эту рубашку, которая оказалось несколько великовата, но зато была чистой. Парень был настолько изможден, что и переодеться сам толком не мог. Лесник оставил заляпанную кровью рубашку, спрятав ее в комод — все-таки мало ли что тут за история произошла, думал он, все таки криминалом попахивает.

А Дима уже был не в состоянии думать, и как только его голова коснулась подушки, он уснул, словно мертвый, и проспал так больше суток. Он был молод, а молодое тело всегда цепляется за каждый данный ему шанс, так что ни голод, ни изнеможение не могли серьезно подкосить этой живучести, которая всегда так свойственна молодости.

Когда Дима проснулся, в доме никого не было. Он несколько минут просто смотрел в потолок, четко понимая, что он смог выбраться только один. Лицо Киры стояло у него перед глазами, и он никак не мог отогнать от себя это видение. Дима оглянулся. Спальная комната лесничего была весьма скромных размеров, помимо кровати в ней был только шкаф, и небольшой столик, явно самодельный. На стене висело ружье. Парень вспомнил поговорку, что если на стене висит ружье, то рано или поздно оно обязательно выстрелит. Однако, сейчас ему было не до этого.

Он медленно поднялся с кровати. Немного кружилась голова, но ничего страшного в этом не было. В остальном же парень чувствовал себя гораздо лучше, по крайней мере, в физическом плане. Он нетвердой походкой вышел на кухню. На столе стоял кувшин молока, и парень, не заморачиваясь со стаканами, отпил из него чуть ли не половину. Вытер губы кулаком, и направился к двери.

Нужно было найти этого мужчину, все ему объяснить. Быть может, это все ему померещилось, и Кира все еще бродит по лесу, совсем одна? Дима уже ни в чем не мог быть уверен.

Парень толкнул дверь, и его ослепило яркое палящее солнце. Он ступил пару шагов, и ощутил под ногами теплый песок. Он все еще прикрывал глаза рукой, пока они хоть немного не привыкли к яркому свету. Он отвел руку от глаз, и оглянулся вокруг. Ни один мускул на его лице не дрогнул.

Он стоял посреди песчаной дороги. Обернулся — никакого дома за ним не было и в помине.

— Нет… Не отпускает, — пробормотал он.

Рядом с крупной сосной, по-прежнему лежало тело девушки. Парень подошел к нему, и плюхнулся рядом, прислонившись спиной к дереву, и, задумчиво глядя усталыми глазами на солнце, которое все еще оставалось в зените, начал тихо говорить. Говорил ли он сам с собой? Или обращался к девушке? Он и сам толком не знал.

— Я устал. Просто устал.

Он взглянул на тело, и заметил странные следы на девичьих руках. Он наклонился, чтобы рассмотреть поближе. Руки были словно обгрызены диким зверем — оттуда были вырваны целые куски мяса. Он отвернулся — было нестерпимо больно смотреть на это. Но он не мог никуда отсюда деться.

Внезапно он заметил кровь не только на рубашке, но и на руке, и вспомнил… Он ведь вытер губы кулаком, после того как выпил молока. Он сплюнул на песок — слюна была с большой примесью крови. Он еще раз взглянул на тело девушки. Вот значит, какие пирожки он ел, и какое молоко пил.

Он вскочил на ноги и стал бродить кругами вокруг тела девушки. Там же, в траве, лежал топор. Он был вне себя — но у него уже просто не хватало энергии для того, чтобы бушевать. Он устало уткнулся головой в ствол старой сосны.

Это было словно издевательство. Сашка Шарапов через такое тоже проходил? Тогда нет ничего удивительного в том, что он решил покончить с собой, чтобы вырваться из этого замкнутого круга. Это было невыносимо, стирались границы во времени и пространстве, стирались границы между реальным и нереальным. Где он был? Действительно ли это Кира лежала сейчас у его ног? Парень ощутил привкус ее крови во рту, и взвыл от негодования и беспомощности.

— Да что же тебе, чёрт побери, нужно… — бормотал он. — Мы же все вернули. Чего ты еще хочешь… Кира так вообще никогда и никому ничего плохого не сделала… Мы все тебе вернули…

— Не все, — быстро ответил ему тихий голос.

— И чего тебе еще нужно? — спросил парень, обернулся, и встретился лицом к лицу с тем самым существом, которое ломилось к ним в дом… Когда? Он даже не мог предположить, насколько давно это было.

Человеческий силуэт, состоящий из летающих, словно мелкие мошки в летний день, кусочков пепла. Парень спокойно смотрел прямо в его глаза, большие, круглые и совершенно белые. Глаза и занимали большую часть лица. Дима смотрел в них открыто и без волнения.