Когда страсть сильна - Блейк Пирс

И конечно, он не сказал ещё ничего из того, что Райли и Билл не знали бы и без этого.

– О, но ведь всегда есть исключения, – сказала Райли, полностью осознавая, что сама говорит снисходительно. – Каких только не встречали мы с агентом Джеффрисом! Убийца из нашего последнего дела убивал людей абсолютно случайным образом – исключительно из любви к убийству.

Билл добавил:

– Мне кажется, что этот убийца не таков. Отравление более лично. Он выбирает жертв по какому-то принципу.

Райли согласно кивнула.

– И всё же, он точно исключение, – сказала она. – Подумайте о времени между отравлением и самой смертью. Большинство маньяков хотят присутствовать при всём этом процессе. Они получают удовлетворение от наблюдения за тем, как их жертвы умирают от их собственных рук. Этот убийца ощущает иное.

Райли специально адресовала свои слова напрямую Хэвенсу таким авторитетным тоном, каким только могла.

– А это делает нашего убийцу неуловимым, сложным для поимки. Полный сегмент традиционных улик отсутствует. Нет нужды переносить или не переносить тело, нет факта его демонстрации или попыток спрятать его. Вы правы, это дело определённо не подходит под обычные параметры. Возможно, у вас есть собственная теория на этот счёт, агент Хэвенс?

Агент Хэвенс теперь был совершенно не в своей тарелке.

Всё ещё не отводя своих глаз от его, Райли продолжила:

– Мы с агентом Джеффрис знаем всё об обычных параметрах. Серийные убийцы часто демонстрируют своего рода сексуальное удовлетворение от своих поступков – или, может быть, вам это уже известно? Мы выследили психопата-импотента, который усаживал своих жертв-девушек наподобие кукол, и другого, который расправлялся с проститутками. В одном из наших дел страдали женщины, которые были особенно худыми, в другом жертвами становились отзывчивые женщины в униформах. А у других мотивы были совершенно другими. Особенно это может быть верно, если убийцей является женщина.

Встрял Билл:

– И это только часть того, что нам нужно проанализировать, разрабатывая для вас портрет преступника.

– Меня интересует, есть в этих убийствах сексуальный компонент, – добавила Райли. –Как вы считаете, агент Хэвенс?

Агент Хэвенс выглядел испуганным.

– Мы с агентом Джеффрис возьмём допрос на себя, если вы не возражаете, – снисходительно бросила Райли.

Хэвенс кивнул, а затем отвернулся от неё. Райли невольно улыбнулась: было приятно поставить этого высокомерного болвана на место. Теперь она может сосредоточиться на том, что по-настоящему важно – предстоящем допросе.

Она снова подумала, что, может быть, им повезёт. Она глубоко на это надеялась. Было бы здорово раскрыть дело и покинуть это неприветливое место.

Сидя в машине, которая везла их на юг по широкой федеральной трассе, проходящей по городу, с агентом Вингертом за рулём, Райли наблюдала как рассеивается туман. Она надеялась, что дело скоро тоже прояснится.

Справа от них по направлению к заливу Эллиотт протянулся красивый город, а слева лежал уютный парк с деревьями, беседками и столиками для пикников. Агент Вингерт свернул на улицу, которая вела вверх по холму в район рабочего класса. На верхушке холма Вингерт остановил машину у скромного домика с потрясающим видом на горизонт Сиэтла.

Неподалёку сквозь убывающий туман виднелся залив. Райли легко могла представить, какой отсюда открывался вид в хорошую погоду – вероятно, было видно Рейнир и весь хребет Олимпик.

Но она здесь не для того, чтобы наслаждаться пейзажами. Агенты вчетвером вылезли из машины. Неподалёку был припаркован микроавтобус с надписью «Простыни Брумсвик». Рядом с домом стоял старый, видавший виды мотоцикл Харли Дэвидсон.

Агенты поднялись на переднее крыльцо, и Райли постучала в дверь.

– Кто там? – последовал резкий ответ.

– ФБР, – ответила Райли. – Мы бы хотели поговорить с Барб Брэдли. Мы вам звонили, и вы сказали, что поговорите с нами.

– Ах, да.

Мгновение спустя дверь распахнулась. Барб Брэдли оказалась мускулистой женщиной с коротко подстриженными волосами. На ней была рубашка с длинным рукавом, но Райли видела, что её руки и запястья сплошь покрыты татуировками, как и её шея, насколько её было видно над пуговицами рубашки. Райли решила, что у неё зататуировано всё тело.

Стенной стеллаж был заставлен полуавтоматическими винтовками. Инстинкты Райли сказали ей, что Барб Брэдли была оружейным маньяком настолько, что у неё наверняка в зоне досягаемости припрятаны и пистолеты – вероятно, в ящичках стола, стоящего неподалёку.

Она вспомнила, как её охарактеризовал шеф Маккейд: «Говорят, она заводится с пол-оборота».

Маккейд не упомянул о том, что помимо этого она и вооружена до зубов.

«С ней нужно быть осторожными, – подумала она. – Может начаться бардак».

В остальном дом был обставлен очень мило. Наличие мягких, пастельных цветов говорило Райли о том, что интерьером занималась в основном не Барб. Со своим оружием она выглядела здесь неуместно, очевидно, интерьер выбирала её ныне покойная жена.

– Мы очень сочувствуем вашей потере, мисс Брэдли, – сказала Райли.

Брэдли отвернулась и сказала:

– Да, отлично. Надеюсь, вы проделали этот путь не для того, чтобы сообщить об этом. А то вы напрасно потратили время.

Женщина не казалась убитой горем. Конечно, с момента смерти Маргарет Джуэл прошло уже полтора месяца, но у Райли было ощущение, что потеря жены никогда особенно не огорчала Барб.

Они находились в маленькой комнатке, которая служила и гостиной, и столовой. Как Райли и боялась, они вчетвером вместе с этой крепкой женщиной выглядели толпой.

– Надеюсь, вы не будете возражать, если я не будут предлагать вам сесть, – с усмешкой сказала Барб Брэдли. Она скрестила на груди руки с вызывающим видом.

– Так что вы хотите знать? – спросила она. – У меня сложилось впечатление, что местные копы уже расспросили меня обо всём, что кто-либо мог хотеть узнать.

– В деле произошли изменения, – сказал Билл.

– Судя по всему, смерть вашей жены не была отдельным случаем, – сказала Райли.

Брэдли не выглядела особенно заинтересованной.

– Серьёзно? – сказала она. – Что ж, я всё ещё считаю, что она сама в этом виновата.

Райли удивилась.

– Почему вы так думаете? – спросила она.

– Это произошло тогда, когда она находилась в центре реабилитации, – ответила женщина. – Я не доверяю таким местам – в частности больницам. Мегги всегда обращалась в клиники. А я занимаюсь доставкой и вижу, что там происходит. Там всё идёт наперекосяк, доктора дают маху, люди зарабатывают инфекции и умирают. Я уверена, что вы это знаете. Кто не знает? Но она меня не слушала. Ей было слишком больно, так она сказала. Она провела там пару ночей, и, конечно, умерла во сне по возвращению домой.