Как важно доверять попутчику - Риша Кенни

Его фонарик и рюкзак были водонепроницаемы. Он прицепил фонарик к толстому шнуру на шее, стянул с себя куртку и рубашку и засунул их в рюкзак. Он научился плавать уже взрослым, когда поступил на службу в ЦРУ и стал спецагентом. Глубоко вдохнув, он размял руки.

Ступив одной ногой в воду, рукой он оперся на выступ и, сделав глубокий вдох, бросился в реку. Исследование дало ему всю необходимую информацию. Вода сомкнулась над ним, и на секунду ему стало страшно, появилось ощущение, что он попал в западню.

Он плыл, держась в вертикальном положении, затем глубоко вдохнул и нырнул, огибая скалу, перегородившую реку. Вынырнул десятью футами дальше, где скала отступала назад, темная и зловещая. Изредка в темноте сверкали глаза ночных обитателей пещеры.

Воздух стал другим, когда река вышла из сырой пещеры. В эту реку гиды заводили купаться тех туристов, которых влекли опасность и риск. Он мотнул головой, стряхивая с волос воду, вылез на скальный выступ и встал на ноги. Плавание оказалось не очень трудным. Но как с этим справится Эрин? Ему было известно, что в детстве она брала уроки плавания, так что наверняка основы этого вида спорта усвоила. Но достаточно ли хорошо она плавает, вот в чем вопрос. Что ж, если придется, он поплывет, держа ее у себя на спине.

Он взглянул на часы: 00:40.

Он оперся рукой на шершавый выступ известняка и откинул назад мокрые волосы. Пока что ничто не говорило об опасности, но время заканчивалось. В Джорджтаун уже прибыли два сотрудника, чтобы забрать ее и переправить в Штаты, где она будет под программой защиты свидетелей, а его оставят разбираться с «Анархистами», сколько их ни окажется.

План был хороший, как и все продуманные планы, но необкатанный и подверженный непредвиденным случайностям.

Теплый ночной воздух ласкал его кожу, и через несколько минут он обсох. Он направился в гостиничный комплекс, думая об Эрин и о том, что самая трудная часть задания все еще впереди. Времени очень мало, поэтому необходимо было завоевать ее полное доверие.

13 октября, вторник

«Тридцать», – процедила Эрин сквозь стиснутые зубы, еще раз отжавшись от пола. Два месяца назад она начала делать это упражнение в полную силу, не по-женски. И занималась каждый день – отжимания, приседания, бег на месте.

В комнате жужжал потолочный вентилятор, но от бьющего в окно утреннего солнца уже было жарко. Поднявшись на ноги, она подумала, не включить ли кондиционер, и посмотрела на часы: 5:30.

– Раньше ты вставала на час позже, – сказала она и расстроилась. – Ну вот, опять разговариваю сама с собой… Когда-нибудь это кончится?

Вздохнув, она приступила к бегу на месте. Через двадцать минут сдернула резинку с затянутых хвостиком волос и вошла в ванную.

– Япония, – бормотала она. – Это достаточно далеко. – Она подставила руку под струю, проверяя температуру воды. – Часть пути можно будет проделать на поезде, может, через Бангкок. – Она встала под душ. – У японцев второй язык английский, Эмма говорила, у них его все учат. Значит, там мне будет легко затеряться среди европейцев. – Она взяла мыло и стала мыться, напевая про себя мелодию и невольно замечая, что ее мускулы стали тверже, сильнее. Не то что раньше, когда она вела в основном сидячий образ жизни. И хотя она вынужденно занималась гимнастикой, ей это начинало нравиться.

Она выключила воду.

«Не теряй головы, будь осторожна», – напомнила она себе.

Снаружи чирикали птицы, в комнате стрекотал поселившийся у нее геккон. Только они и нарушали тишину раннего утра.

Она посмотрела в окно на непроходимую чащу, подступавшую прямо к мосткам. Ее номер был вторым от угла дома, а из угловой комнаты постоялец выехал вчера к вечеру, и теперь он пустовал, что ее очень устраивало. Отсюда легко можно было выбраться и скрыться в джунглях.

Одевшись, она подхватила сумку и осторожно открыла дверь. Зашуршали листья, и мимо нее проползла ящерица, прокладывая извилистый след по толстой подстилке из листьев. Эрин брезгливо передернулась, как всегда при виде любого пресмыкающегося. Вскоре, приобретя в сувенирной лавке географическую карту, она нашла уединенную лавочку и принялась рассматривать карту, определяя примерное расстояние Мулу до остальной части Малайзии.

«Избегай мест без запасного входа», – шепотом повторила она совет Майка. Ее снова охватила тоска по дому и близким. Если Сара уже родила, значит, она стала теткой… Она снова себя одернула. Стоило ей подумать о доме, как она забывала об осторожности. Так случилось в поезде, когда она едва не лишилась своей сумочки. В какой-то момент на нее нахлынули мысли о доме, она расслабилась и задремала. Лишь по счастливой случайности она открыла глаза как раз в тот момент, когда какой-то тип пытался срезать ножом ремешок сумочки, обернутый вокруг ее талии. Она вскрикнула и в первый раз за время своего побега привлекла к себе внимание окружающих. Мужчина быстро уселся на свое место, будто ничего не случилось. Она забилась в уголок купе и сошла с поезда на ближайшей остановке. С тех пор она берегла свою сумочку как зеницу ока. Ремешок, который легко было перерезать, она заменила металлической цепочкой, а сумочку прятала под одеждой. Грустно вздохнув, она встала с лавочки.

– Эрин, подождите меня! – окликнул ее издали Джош.

Она обернулась.

– Вы меня не слышали? Задремали, наверное? – поддразнил он ее.

– Нет. Я… Просто я… задумалась. – У нее дрожали руки. «Соберись же!» – прикрикнула она на себя.

– Эрин? – Он приблизился, и она уловила его слабый сосновый аромат, вероятно, от пены для бритья, заметила обтянутые тенниской широкие плечи и выпуклые бицепсы.

– У вас что-то случилось?

Она попыталась улыбнуться:

– Нет, ничего… Упало настроение.

– Ну, для одинокого путешественника это довольно обычное состояние. Эдак вы совсем расклеитесь. – Он говорил тихо и заботливо, как никогда раньше.

У нее вспотели ладони от жары и… от чего-то еще, о чем и думать не хотелось. Она смущенно попятилась. От его крепкой и ладной фигуры так и веяло чистотой и здоровьем, карие глаза смотрели на нее так внимательно и… да, даже сочувственно. «Нет, с этим нужно кончать!»

Кто вы, Джош Седович?

«Джош», – попробовала она произнести. Она уже поняла, что он вовсе не был простодушным и чудаковатым туристом, каким притворялся. Или это опять игра ее воображения, заставляющая подозревать всех и каждого. Впрочем, это лучше, чем хлопать ушами – больше нельзя допустить трагедии, подобной той, в Джорджтауне. Нельзя, чтобы по ее вине погиб другой человек.

Но ей было так тяжело, так одиноко! И она так обрадовалась, когда у нее неожиданно появился друг.

«Ох, Дэниел!»

– Это произошло не по вашей вине.

– Что? – «Что за черт? Уж не читает ли он мои мысли?»