Акула. Отстрел воров - Андрей Кивинов

Пули простучали по железной двери ФОК. Одна, рикошетом, задела щеку Кирилла и вонзилась в сугроб. Парню вдруг показалось, что он слышит, как шипит в снегу горячий металл.

Зазвенело стекло — очередь прошлась по окнам физкультурного комплекса.

И неожиданно грохот выстрелов стал отдаляться, стал приглушённым, не таким пугающим, как прежде. Как будто заложило уши.

Боковым зрением Кирилл заметил хозяина.

Пригнувшись, Василий Петросович метнулся вдоль стены ФОК к «мерседесу».

Метнулся и пропал из поля зрения.

Добрался? Успел?

Ничего этого Кирилл видеть не мог.

Лежал, мечтая слиться с землёй.

И обмочился, когда барабанные перепонки разорвал грохот мощного взрыва.

— Ты зачем пришла? — спросил Акулов с улыбкой. — По какому-то делу?

Выражением лица он попытался смягчить интонацию, но все равно прозвучало как «Долго будешь сюда ещё бегать?»

Если девушка и обиделась, то не подала вида. Улыбнулась в ответ:

— А что, я не могу придти сюда просто так?

— Здесь не то место, куда приходят просто так.

Андрей подумал, что постовой, дежурящий на входе в управление, наверняка остановил Лаки и подробно расспросил о цели визита. Интересно, что она ему наплела? В том, что девушка пришла исключительно ради встречи с ним, Акулов не сомневался. Это раздражало. Хотя многие коллеги назвали бы его идиотом и посетовали, что удача всегда достаётся тому, кто её недостоин. Кто не может воспользоваться плодами успеха.

Попользоваться было чем. С внешностью у девчонки все обстояло благополучно, пусть и не на высший балл, но на очень крепкую «четвёрку». И можно было верить, что она не рассчитывает на что-то большее, чем связь без обязательств.

Они познакомились в прошлом месяце. Лаки — прозвище образовалось от имени Лукерья — оказалась свидетельницей по убийству. Её бой-фрэнд запинал до смерти менее удачливого поклонника. Она дала показания, а позже помогла раскрыть и нападение на младшую сестру Андрея. Попутно раскрылось убийство её собственного отца, совершённое годом раньше. Андрей не мог припомнить другого случая, когда обнаруживалось такое множество совпадений. Просто какая-то женщина-вамп. Так и норовит оказаться в эпицентре несчастий. Что же будет к тридцати годам, если сейчас ей всего восемнадцать?

Акулов, как ему казалось, не давал поводов в себя влюбляться, но это произошло. Лаки повадилась ходить в РУВД по всяким пустяковым предлогам, и если её не было видно три дня, то это значило, что на четвёртый она обязательно позвонит в связи с каким-нибудь происшествием, по которому ей срочно нужен профессиональный совет. Складывалось впечатление, что все её знакомые только тем и живут, что попадают в истории, из которых не знают, как выкрутиться.

Андрей не знал, как ему быть. Следовало объясниться. Сначала он откладывал решительный разговор из-за того, что не хотел обижать девушку, которая помогла отомстить за сестру. Теперь — ждал подходящего момента. Ждал ругал себя за малодушие.

— Мама просила какую-то справку взять. По поводу убийства папы. Сейчас я посмотрю, что ей надо… — Лаки открыла сумочку и стала медленно перебирать её содержимое в поисках, наверное, записной книжки.

Акулов покачал головой:

— Справки по уголовным делам выдаёт только следователь. Он — лицо официальное и специально этому обученное.

— А вы?

— А мы только в замочную скважину можем подглядывать.

— Я так маме и говорила. А она — сходи, да сходи… Пусть теперь сама в прокуратуру топает. Не пойду!

— Правильно, — Андрей посмотрел на часы. Перед ним стоял электронный будильник, но он специально оттянул рукав свитера и, сдвинув брови, сосредоточился на циферблате своего китайского «Philip Persio».

— Кто-то должен придти?

— Да, один важный свидетель.

Акулов с озабоченным видом достал из открытого сейфа папку с материалами по нападению на Громова. Пролистал несколько первых страниц.

— Тогда я пойду, — Лаки встала. — Ничего, что я зашла? Не помешала?

— Нет, конечно! — ответил Акулов вместо того, чтобы сказать: не приходи сюда больше. Ответил без раздражения, как будто даже хотел извиниться за плохое гостеприимство.

— До свидания, Андрей Витальевич!

— Ага. Всего доброго…

Дверь закрылась.

Андрей убрал папку.

* * *

Акулов ехал домой.

Маша позвонила и сказала, что допоздна задержится в своей адвокатской конторе — надо готовиться к завтрашнему процессу. Он предложил встретиться, как бы это ни было поздно, но она отказалась, сославшись на то, что и дома ей придётся поработать с важными документами, так что лучше перенести встречу на завтра. Андрей согласился, а положив трубку отметил, что не испытывает ни ревности, ни раздражения, ни каких-либо других отрицательных эмоций. Что-то изменилось в их отношениях за последнее время. Хорошо это или плохо? Даже на такой несложный вопрос он медлил с ответом. Как будто ему было все равно. Что и говорить, они не слишком обычная пара. Или не бывает обычных? В любом случае, они слишком разные. В привычках, в отношении к жизни, в том, какие цели ставит перед собой каждый. Собственно, из них двоих какие-то глобальные цели имела только Мария. Он не очень задумывался о том, что будет через год или десять. Останется в милиции и займёт кресло начальника? Останется простым исполнителем? Уйдёт в частный сыск, как это сделал Машин брат Денис? Станет бандитом? Ну, последнее, допустим, исключено. А что вероятно? Акулов не знал. Просто работал. Занимался тем, что ему нравится. Тем, что умел. И неспроста появилась эта… Как её там? Брунгильда? Ядвига! Интересно, она уже нарисовала его психологический портрет? Маша ничего не говорила, а когда он однажды спросил, ловко ушла от ответа. Настолько ловко, что он и думать об этом забыл, вспомнил только сейчас.

Акулов подъезжал к перекрёстку, когда его обогнала «скорая помощь». Пронеслась, завывая сиреной, притормозила, вклиниваясь в поперечный поток, повернула налево. Быстро скрылась из вида, а через несколько секунд в том же направлении пронёсся «козелок» патрульно-постовой службы.

Это было уже тревожным знаком, и он не удивился, расслышав завывания пожарной машины. Грубовато сменил ряд движения, повернул, прибавил скорость. Квартала через два, оказавшись примерно в том районе, где смолкли сирены специальных машин, притормозил и перестроился ближе к обочине. Ехал, постоянно бросая взгляды в боковое окно. Окраина района, промзона. Множество тупиков и безымянных проездов, в которых легко заблудиться.

Покидая РУВД, он заглянул в дежурную часть, поинтересовался новостями. Майор Гунтере заверил, что все в полном порядке. И с личным составом, и с преступлениями. Первое Акулова не волновало, второе порадовало. Проработав без Волгина всего несколько дней, он уже стал удивляться, как тот больше двух лет справлялся один.