Рискованные связи - Нонна Кухина

Тишину разорвал голос бабушки.

– Господи! Опять! Не пережил Илюшенька возраст Христа! Через неделю было бы ему тридцать три года…

– Нет! Не надо! Илюша! – крикнула Алена, рухнув на паркет около тела мужа. Симочку она крепко прижала к себе.

Приехала «Скорая помощь». Елизавете Юрьевне вкололи успокоительное, Генрих Самуилович тихо плакал, а бабушка была удивительно спокойна. Она почему-то заранее смирилась с потерей любимого внука.

Неделю Леночка жила в аду. Похороны Ильи, приезд родственников, с брезгливостью смотревших на нее, истерики Елизаветы.

Через неделю, дождавшись, когда свекрови и свекра не было дома, Леночка взяла приготовленные вещи, немного скопленных денег и, усадив Симочку на руки, вышла из дома, который так и не стал ей родным.

Бабушка перекрестила ее в спину.

– Иди, девочка. Помогать тебе сил у меня нету. Но здесь тебе счастья не будет.

Подставив лицо питерскому ветру, Алена думала, куда идти. Друзей в этом пасмурном городе у нее не было, работы тоже. Возвращаться в Касимов ой как не хотелось: сожрут ее отец с братьями. Но ради ребенка придется терпеть.

На Московском вокзале она посмотрела расписание поездов. На Москву рейсы были частыми, но сил на долгий путь до Рязани не осталось. «Завтра поеду», – решила Леночка и вышла на привокзальную площадь. Симочка спала на груди, удобно устроившись в переноске, называемой в народе «кенгуру».

На площади перед вокзалом стоял строй толстых теток с табличками: «Сдаю комнату». Взгляд Леночки нашел в толпе худенькую женщину с обветренными красными руками и заплаканными глазами. Движимая интуицией, Алена подошла именно к ней.

– Сдаете? Но у меня только…

– Пойдем, милая. Куда же ты с малышкой? Это хорошо, с ребенком не загуляешь, надеюсь. Давай, девонька, поспешай, уже темнеет.

Так Алена поселилась у Валентины Степановны.

Бедная пожилая женщина искала не человека, который поселится у нее на одну ночь, а квартирантку, с которой она смогла бы жить душа в душу. Скоро всем стало ясно, что Леночка останется у нее надолго.

Через месяц совместного проживания обе поняли, что обрели то житейское спокойствие, о котором мечтали.

У Валентины Степановны был сын. Несколько лет назад он с женой уехал в Германию и как-то сразу забыл про проблемы пожилой матери. Звонил раз в месяц, спрашивал, как дела? Но ведь звонки в кастрюлю не положишь – денег на жизнь не хватало. А просить денег у сына Валентина Степановна стеснялась.

В Петербурге росло количество частных клиник, и терапевтов не хватало. Леночка без всяких знакомств устроилась в одну из них.

Деньги платили приличные, и она содержала и себя, и доченьку, и Валентину Степановну.

Раз в полгода она ездила на кладбище к Илье, убирала его могилку.

Однажды она встретила бабушку Ильи. Старушка, резко сдавшая после смерти внука, принесла на могилу цветы.

– Не сердись, деточка, – сказала она Леночке. – Мой муж тоже умер от инсульта в тридцать три года. Я уже думала, что Илюшеньку Господь пощадит. Он был для меня всем… Теперь мне и жить-то незачем, а я все живу. Как там Симочка? Уже говорит, наверное?

– Говорит и бегает. Удивительная девочка, умница.

Глядя на бабушку Ильи, Леночка неожиданно для себя пожалела ту семью, которой не стала родной. Они-то остались без Ильи и без внучки, а у нее есть Серафима.

– Может, вернешься? – без надежды спросила бабушка.

– Нет. Елизавета Юрьевна сама выбрала свою судьбу. А в том, что Илья так рано ушел, я вижу и свою вину. Есть у меня грех.

– Ну, бог нам всем судья, – проговорила бабушка и, вытерев платочком повлажневшие глаза, пошла к выходу с кладбища.

Алена видела, как ветер треплет седые волосы старой женщины.

Больше она ни с кем из родственников Ильи никогда не встречалась.

* * *

Пять лет прошло в заботах о Серафиме и о хлебе насущном. Только иногда, перед рассветом, когда сны бывают особенно яркими, Алена вскрикивала, вспоминая об отданном сыне Славике. Но голос, звучавший из ниоткуда – «Мне хорошо с папой», успокаивал.

В клинике, где Алена работала терапевтом, ее ценили. Симочке исполнилось шесть лет. Воспитание девочки полностью взяла на себя ставшая родной Валентина Степановна.

У Лены появилось больше свободного времени, она начала ездить за границу на симпозиумы и на очередном семинаре в Венгрии познакомилась с мужчиной. Это был профессор, занимающийся той же темой, фармакологией, что и она.

Высокого роста, коренастый, с простым лицом и с проседью в волосах, он произвел на Леночку благоприятное впечатлении. От него веяло уверенностью и надежностью.

– Шандор, – профессор протянул ей теплую руку.

– Алена…

Ужинали вместе.

Шандор окончил медицинский институт в Москве и прекрасно говорил по-русски.

– Я три года назад развелся, есть дочь София, ей восемнадцать. Поступила на экономический факультет Академии и живет на другом конце Будапешта, в общежитии, – рассказывал он.

Шандор был старше Алены на пятнадцать лет. Он так ухаживал за нею, так искусно занимался любовью, что молодая женщина была полностью поглощена его вниманием к себе и страстью. Алене казалось, что до встречи с Шандором она просто не жила. Все, что за последние десять лет Леночка недополучила от мужчин, она обрела теперь.

Алена купалась во внимании, которого у нее до сих пор не было. Ее тридцать три года сделали ее намного привлекательнее, чем была она в юности. Возраст добавил ее чертам благород-ство и то спокойствие, что так привлекает иностранцев в славянках.

Сгоравший от любви Шандор переехал в Петербург. Через три месяца знакомства он купил большую квартиру в центре, и Леночка смогла впервые в жизни обставить свой дом так, как она хотела, не стесняясь в тратах и дизайнерских ходах.

Однажды, после бурного секса, Леночка и ее возлюбленный нежились в постели. Шандор сказал:

– Я хочу знать про тебя все, Аленушка.

– Ты и так все знаешь. – Женщина отвернулась, чтобы не было видно ее покрасневшего от лжи лица.

– Нет. Я чувствую, что у тебя есть от меня тайна, – настаивал Шандор.

– Тайна есть у каждой женщины, – отшутилась Алена, и вдруг ее сильно кольнуло в сердце.

В очередной раз она подумала: «Как ты там, сыночек? Славочка… Тебе сегодня, да сегодня, исполнилось двенадцать лет… Боже мой! Как же я могла?..»

Алена быстро встала, накинула шелковый халат и вышла в кухню. Открыв окно, она посмотрела на улицу. Моросил осенний дождь. Он словно плакал вместе с нею.

– Слава! Зачем ты туда побежал? – Андрей быстро ходил по яблоневому саду позади дома. – Эй, где ты? Ты забыл? У тебя сегодня день рождения!