Способные люди - Клас Экман

— Как дела у моей женушки? — спросил Магнус своим самым мягким тоном.

Его голос звучал немного надменно, когда он пытался изображать из себя психолога. С чего ему вообще пришло в голову, что он подходит для этой работы?

Анна с трудом сдерживала слезы. Неужели так должно было продолжаться вечно? Ей ужасно захотелось снова оказаться в номере отеля в постели вместе с Юханом до того, как она сообщила ему о разрыве. И до несчастного случая, или как там следовало называть то, что с ними произошло?

Что случится с детьми, если она окажется в тюрьме? Злость нахлынула на нее. Что чертова женщина делала на дороге среди ночи?! До ее появления Анна думала о своих детях. Однако сейчас она не чувствовала себя дома. Снова оказалась во власти одиночества, пусть оно и предстало перед ней в новом обличии. Рано или поздно полиция найдет ее, и она это знала. Они же контролировали все с помощью камер. Считай она уже жила взаймы. Именно с этой точки зрения ей следовало смотреть сейчас на будущее. Словно последний отсчет уже начался.

Слезы побежали по щекам.

Магнус крепче прижал ее к себе.

— Похоже, не слишком хорошо? — спросил он, и Анне показалось, что муж обращался не к ней, а к своим воображаемым клиентам, поскольку именно таким тоном стоило задавать этот вопрос тем из них, в отношении кого следовало проявить максимальное сострадание.

— Да, но я не знаю, в чем дело. Это, наверное, предменструальный синдром, — сказала она, освободилась от объятий и вытерла слезы.

Дети стояли молча, оба уже одетые.

— Мама просто немного устала, — сказал Магнус. — Она сейчас придет.

Дети поспешили к двери, соревнуясь, кто первым выйдет наружу. Подумать только, они могли устроить забег на дистанцию всего в пару метров. Анна быстро надела свою практичную, но ужасно несексуальную куртку. Сири и Сикстен открыли дверь и выбежали на приусадебный участок.

— Спасибо, что ты взяла их на себя, — сказал Магнус. — Я ведь ужасно занят, ты знаешь.

Она заставила себя улыбнуться. Щеки словно одеревенели, когда ей все-таки удалось это сделать, но Магнус никогда не замечал подобные мелочи. Улыбка всегда была для него лишь улыбкой.

Все, чего хотелось Анне сейчас, так это чтобы день выдался максимально спокойным, никто не доставал ее и Магнус ушел из дому хотя бы на несколько часов. Однако она знала, что муж проведет ближайшие дни, склонившись над учебниками. Анна подозревала, что он даже не читал их, а просто пытался увильнуть от всех скучных дел, связанных с детьми: от необходимости купать их, играть с ними, следить за тем, чтобы они не ссорились.

Вообще Магнус любил малышей. Даже хотел стать детским психологом. Но это чувство было отстраненным. Если же говорить о заботе, о том, чтобы уделять им внимание… Все это казалось ему чрезвычайно утомительным. Каждый раз, когда требовалось играть с детьми или отправиться с ними в парк, он устраивал маленький спектакль, изображая идеального отца. Именно так ему хотелось выглядеть в глазах окружающих. Но всегда после возвращения он ложился в кровать и отдыхал.

Как дети будут жить без нее? Без матери вся забота об их воспитании легла бы исключительно на плечи отца.

Видение мертвой женщины всплыло в ее памяти настолько четко, что Анна могла ясно различить каждую иголку хвои, прилипшую к одежде жертвы, когда они тащили ее по лесу. Щеки Анны порозовели от стыда. Она всегда считала себя приличным человеком, тем, кто давал деньги нищим у магазинов, когда в карманах оставалась мелочь, кто имел крестников, придерживался общепринятых норм поведения и морали, любил детей, готовил нормальную еду, голосовал за соцдемов из сострадания к тем, кому хуже жилось, и в остальном тоже соответствовала некому эталону. Но, когда дошло до дела, она оказалась трусихой. Оттащила жертву подальше от дороги, а потом сбежала. Кто отреагировал бы так же, став соучастником убийства? Только самая дрянная личность. Вот и весь сказ. В какой-то момент Анна чуть ли не начала мечтать о том, чтобы ее внезапно поразила тяжелая болезнь, вытеснившая из головы все воспоминания о случившемся. Например, она могла бы стать настоящей психопаткой. Но на смену этим мыслям быстро пришли размышления о том, кем была эта женщина, имела ли она семью. Анна не смогла определить возраст бедняжки. Она могла быть старше ее, но могла быть и ровесницей. Похоже, у нее просто была тяжелая жизнь. А вдруг у нее были сыновья или дочери, которые сейчас тоскуют по маме и которым, возможно, никогда не суждено будет узнать, что с ней случилось? Да что она вообще делала поздно вечером одна посреди леса? Хотя ей особо и не хотелось это знать. Насколько Анне было бы легче, если бы незнакомка оказалась абсолютно никчемным человеком, если бы она никогда ничего не узнала о близких несчастной. Ведь, окажись в это дело замешанными маленькие дети, насколько труднее Анне стало бы жить при мысли о содеянном.

— Мне надо отдохнуть вечером, — сказала она. — Мои нервы на пределе.

— Хорошо, — согласился Магнус, хотя и скорчил страдальческую гримасу.

Она видела, как муж лихорадочно размышляет, пытаясь отделаться от неприятных обязанностей.

— Я могу забрать детей из садика, — продолжил он. — Это не составит труда. А на занятия у меня будет целый день. Ты, пожалуй, сможешь сходить в кино после работы?

— Я хочу просто полежать в спальне. Чтобы меня никто не трогал.

— Но ты же знаешь, как это бывает. Мама, мама, мама…

Она прекрасно понимала, о чем он говорил. Магнус, как всегда, устанет, а Сири и Сикстен прибегут наверх в спальню, и она не выдержит. Анна сглотнула комок в горле. Она только хотела немного подумать в тишине и покое.

Хотя нет, на самом деле она предпочла бы встретиться со своей подругой Йонной, единственной, с кем она гарантированно, хотя бы на один вечер могла избавиться от тяжких мыслей. Однако замахнуться на столь решительный поступок сейчас означало бы перегнуть палку. Это был бы откровенный бунт. Анна очень хорошо знала мнение Магнуса о подруге, поскольку оно было написано у него на лице всякий раз, когда они встречались. Они никогда не нравились друг другу, а с тех пор, как Магнус начал учиться, он постоянно выдавал все новые теории относительно Йонны, пользуясь знаниями, получаемых им на лекциях и подчерпнутыми из специализированных книг. Если верить ему, Йонна страдала пограничным и биполярным расстройствами, была нарциссической личностью и, возможно, психопаткой, вроде как имела все симптомы СДВГ, да к тому же еще обладала повышенной сексуальностью и вела аморальный образ жизни.

В отношении последнего он точно не ошибался. Йонна действительно распутничала. И именно поэтому она всегда любила подругу.

— Черт, Анна! — сказал Магнус. — Знаешь, я позвоню матушке. Нам, пожалуй, стоит сходить на свидание, тебе и мне.

Она так не удивлялась уже много лет.

Свидание? С собственным мужем?

Юхан позавтракал с Мартой, которая не проявила ни малейшего интереса ни к встрече выпускников, где он вроде как побывал, ни к царапинам на его лице, и только кивнула, когда он сообщил, что врезался в косулю. При этом она блуждала по комнате рассеянным взглядом, появившимся у нее после неудачных попыток ЭКО. Периодически она рассеянно ковыряла свой чиа-пуддинг и, зевая, листала новостной раздел газеты.