Убить Хранителя - Марсель Кермт

Впереди появилось облако грязно-серого цвета, как набрякшая влагой туча. Оно низко нависло над каменной платформой. Неожиданно из этой плотной дымки вырвалось странное, абстрактное существо. Только через несколько секунд, хвативших существу для преодоления трети расстояния, отделявшего нас, я понял, что это всадник — рыцарь, закованный в броню, с копьем наперевес. На Земле меня, конечно, уже хватил бы столбняк от ужаса, и конь, одетый в латы не хуже своего хозяина, просто-напросто втоптал бы мое тело в землю, оставив торчать лишь трепыхающиеся на ветру скальп и уши. Но здесь все произошло иначе.

Всадник мчался, нацелив на мою грудь острие двухметрового копья. За несколько секунд до того, как он насадил бы меня на этот гигантский шампур, я откатился в сторону и нанес удар. Клинок просвистел в нескольких дюймах от платформы и отрубил коню копыто. Конь дико заржал, ударился о землю и перевернулся несколько раз через себя, сминая рыцаря, как пустую консервную банку. Раздался скрежет металла, невыносимый человеческий крик. Но все быстро затихло. Конь и всадник погибли. Рыцарь превратился в груду искореженного, окровавленного металла.

Из серого облака вновь появилась фигура — девушка. Настоящая амазонка, одетая в облегающую одежду из кожи и короткую куртку из шкуры леопарда. Длинные русые волосы стягивал красный ремешок; обворожительные синие глаза, длинные черные ресницы, алые бархатные губы. Я разглядел, как она улыбнулась, увидев меня, и вытащила из-за спины короткий охотничий лук. Проворно наложив стрелу, амазонка выстрелила, почти не целясь. Тем самым застала меня врасплох. После обворожительной улыбки я не ожидал от этой блондинки такой агрессии и стремительной атаки.

Чудом сумел сконцентрироваться. Что-то щелкнуло в голове, словно тело получило дар, новую способность извне. Зрение резко изменилось. Я перестал видеть окружающее пространство, созданное Огненной Лестницей. Исчезло облако, исчезла амазонка. Исчезла сама Лестница. Мир превратился в зеленое полотно, которое медленно прорезала летящая стрела. Она гудела и слегка дрожала — так ей не терпелось вонзиться в плоть и испить человеческой крови. Но я вовремя поднял меч. Наконечник стрелы лязгнул о клинок и отскочил в сторону.

Как только отбил атаку, зрение тут же пришло в норму. Амазонка, видимо, поняв, что с помощью одного выстрела победы не одержать, стала пускать стрелу за стрелой. Оказалось, что я по своему желанию мог пользоваться этим странным внутренним зрением, вызывать зеленое поле и замедлять время.

Меч мелькал, отражая атаки амазонки. Руки двигались сами по себе, будто не связанные с разумом. Вместе с тем я упорно, шаг за шагом, двигался по направлению к воинственной девушке. Когда нас разделяло уже не более десяти шагов, она швырнула лук на платформу и выхватила из-за пояса длинный кинжал, зажав его в правой руке. Левой же выудила из-под куртки лариат из тонкой веревки с петлей на конце — аркан. Или лассо как его еще называли. Раскручивая над головой петлю, воительница занесла руку с кинжалом, похоже, намереваясь метнуть, хотя это оружие создали явно для ближнего боя. Но с шести шагов убить можно и тем, что взять да швырнуть в противника лавкой, если удачно попасть, конечно.

Кинжал она все-таки метнула. Мое тело качнулось вправо, пропуская мимо острую сталь. В тот момент еще не понимал замысла амазонки, но позже не смог не оценить простоты и эффективности идеи.

Вслед за кинжалом (девушке хватило доли секунды, чтобы определить направление моего движения), взмыл в воздух и аркан. Обычный, повседневный я, даже без учета смертельной болезни, попался бы, как кролик, но тело среагировало само, опережая мыслительный процесс. Петля зависла в нескольких сантиметрах над моей и без того больной головой, и непременно оказалась бы на шее, чтобы через миг затянуться. Но не тут-то было! Мое тело резко дернулось в сторону, еще не закончив до конца первого движения, а рука метнулась вверх, хватая веревку. Шеей я все же задел рукоять пролетающего кинжала, но думать об этом было некогда. Схватил и с силой дернул аркан. Амазонка, пусть и была ловкой, словно сотня белок, такого поворота событий не ожидала. Веревка натянулась, и воительница, коротко вскрикнув, по инерции ринулась в мою сторону. К этому времени расстояние, разделявшее нас, сократилось до четырех шагов.

Я выставил клинок вперед и принял амазонку в свои объятия. Она посмотрела удивленными, синими, как океан, глазами и прошептала:

— Прощай.

Воительница улыбнулась, а в уголке губ показалась рубиновая капля. Девушка обмякла и закрыла глаза. Я бережно опустил ее на платформу, не сводя удивленных глаз с окровавленного меча.

Я убил ее! О, Боже! Я убил эту девушку!

Но через секунду кровь исчезла. Амазонка медленно растаяла в воздухе, как горсть снега, брошенная на раскаленные угли.

Я должен был продолжить восхождение по Огненной Лестнице.

Следующая платформа перенесла меня в тускло освещенную комнату. Стояли массивные столы из черного, возможно, мореного дерева. На столешницах громоздилось множество стеклянных колб, мензурок, пробирок, воронок и тиглей. В них что-то бурлило, парило, источало множество незнакомых запахов.

Стены комнаты оказались увешанными шкурами животных, всяческими хвостами, лапками. На натянутых веревках сушились пучки неизвестных трав. На полках стояли склянки, коробочки и шкатулки. В этой комнате я увидел много всего и в большом количестве: от цветных порошков и толстенных фолиантов, до законсервированных ящериц и слитков различных металлов.

За одним из столов стоял человек в темно-зеленом балахоне с накинутым на голову капюшоном. Над зеленым огнем, исходящем из лабораторной горелки, стоял горшок, в котором бурлило варево с резким травяным запахом.

Это кто еще такой? Колдун? Алхимик? Маг?

Человек помешивал содержимое пузатой глиняной посуды и речитативом произносил неизвестные мне слова.

Что он делает? Читает заклинание?

Я подошел ближе к хозяину странной комнаты. Голос чародея затих. Человек обернулся, и я увидел сухое бронзовое лицо. Черные глаза пристально смотрели из-под капюшона.

Ничего не говоря, он взял со стола толстую книгу и протянул перед собой. Я вздохнул с облегчением. Видимо, в этот раз обойдемся без сражений и убийства.

Не говоря ни слова, я принял фолиант, раскрыл и начал читать. А маг вернулся к своему занятию, его сухой голос снова зазвучал в комнате.

Первым словом в книге было «Мальхельмбур». Как только я его произнес вслух, фолиант выпрыгнул из рук и грохнулся на пол. Что-то подсказало перейти к внутреннему зрению. В тот же миг на зеленом, уже ставшем привычным фоне, принялись загораться и потухать буквы, складывавшиеся в слова. Они горели