Командировка в Копенгаген - Джессика Стил

— А ваша подруга не будет… возражать против вашего отсутствия? — неожиданно выпалила она.

Самоуверенный взгляд, который он бросил на нее (словно может найтись какая-то женщина, которая станет ему возражать!), сказал сам за себя. Самодовольный нахал! Эдни решила, что не произнесет больше ни слова. Однако, когда они подъезжали к перекрестку, девушка не удержалась и сказала:

— Здесь налево.

Возле ее дома мужчины вышли из машины. Сэвилл оказался проворнее и первым подошел к пассажирской дверце.

— У вас есть ключ? — довольно резко, как ей показалось, поинтересовался он.

Эдни извлекла ключ из сумочки. Не успела она и глазом моргнуть, как он подошел к парадной двери ее огромного дома. Вставив ключ в замок, он повернул его и распахнул перед ней дверь.

Ну да, разумеется, он должен был вернуться обратно к блондинке, потому так и спешит!

— Спокойной ночи, — сухо сказала она. Видя, как к ним приближается Феликс, и, не желая получить еще один поцелуй от него, особенно в присутствии Сэвилла, она поспешно попрощалась и, прежде чем закрыть дверь, вежливо добавила: — Спасибо за вечер.

Негодяй! Нахал! Эдни негодовала. Но причиной ее гнева был отнюдь не Феликс, а его властный, надменный кузен, которому так необходимо было вернуться к своей блондинке. Она никогда, никогда больше не пойдет ни на одну вечеринку!

Ложась в постель, Эдни смягчилась: возможно, на какую-нибудь вечеринку она и пойдет, но если там окажется Сэвилл — немедленно уйдет!

Наступил понедельник, и Эдни попыталась выбросить из головы все, что произошло в субботний вечер. То, что Сэвилл Крейторн властный и заносчивый тип, ей следовало понять еще до вечеринки!

И что он имел в виду, говоря пока! «Пока вы работаете в моей компании, в нужный момент должны быть под рукой». Может быть, он считал, что она не выдержит трехмесячный испытательный срок?

А вдруг он имел в виду прямо противоположное? Это «пока» не давало ей покоя. Может быть, Сэвилл таким образом предупреждал ее, что если она хочет получить постоянную работу в компании, то должна вести себя примерно?

Конечно, он видит, что она еще не дотягивает до уровня Аннетт… Эдни довольно успешно справлялась в ее отсутствие. Во всяком случае, ей так казалось.

Эдни почувствовала, как учащенно забилось ее сердце от мысли о постоянной работе в кабинете, смежном с кабинетом Сэвилла. Может быть, он и властный, и заносчивый, но работа на него и вместе с ним вдохновляла, волновала, несмотря на колоссальную нагрузку.

Придя к весьма обнадеживающему заключению, что Сэвилл все же не увольняет ее, несмотря на холодное прощание в субботу, Эдни бодро вошла в свой кабинет. Аннетт и Сэвилл уже были на месте, и приветливое «Доброе утро!» слетело с ее губ.

Сэвилл хмуро смерил Эдни взглядом, суровое выражение его лица говорило о том, что на него не произвели никакого впечатления ее стильная юбка, жакет и общий безукоризненный вид.

— Закройте дверь, когда будете выходить, — попросил он Аннетт, продолжая смотреть на Эдни.

Эдни отвела взгляд. Все ясно. «Закройте дверь» означало, что он больше не хотел видеть ее. Дверь закрылась. Эдни взглянула на Аннетт, которая улыбнулась ей и поздоровалась:

— Доброе утро, Эдни. Хорошо провели выходные?

— Замечательно. А вы?

Они немного порассуждали о радостях садоводства, а потом Аннетт сказала:

— Боюсь, нам предстоит трудная неделя. В нашем датском филиале возникли проблемы, и, если не удастся справиться с ними до пятницы, Сэвиллу придется лететь туда.

— Неужели дела обстоят настолько плохо? — спросила Эдни, зная, что у Сэвилла и так буквально по минутам расписана вся неделя.

— Боюсь, что да, хотя нет ничего такого, с чем он не мог бы справиться. Я готова к тому, что мне придется лететь с ним, — добавила она. По обрывкам разговоров. Эдни уже поняла, что Аннетт время от времени сопровождала Сэвилла в деловых поездках, когда ему требовалась помощь. Судя по всему и несмотря на его «пока», Эдни доверяли настолько, чтобы оставить офис на ее попечение, если Аннетт придется улететь в пятницу.

Понимая, что это как раз совпадает по времени с окончанием ее трехмесячного испытательного срока, Эдни с энтузиазмом занялась работой. Она взглянула на часы. Было уже половина двенадцатого. Сэвилл ждал бумаги, работу над которыми она заканчивала. Эдни встала из-за стола и обнаружила, что, как это ни нелепо, у нее все дрожит внутри при мысли о том, что она сейчас войдет и увидит его.

Он не удостоил ее даже взглядом, когда она вошла. Эдни положила бумаги ему на стол. Тут он все-таки поднял на нее глаза.

Сэвилл показался ей усталым, и теплое чувство сострадания охватило ее.

— Не хотите кофе? — ласково спросила она, увидела, как он перевел взгляд с ее глаз на уголки рта и снова на глаза… и тут же пожалела о своем участии.

Потому что он резко выпалил:

— Я сам себе налью!

Презренная подхалимка! Он вернулся на ту субботнюю вечеринку за блондинкой — немудрено, что он выглядел усталым! Эдни видела, как Сэвилл вяло перекладывал бумаги, которых была целая гора. Однако сомнительно, что это дела так его утомили! Кофе ему налить! Черта с два! Пусть раскалится, как Сахара, прежде чем она еще раз предложит ему чашку кофе!

К следующему утру ярость Эдни немного улеглась, а к среде она уже вполне была способна держать себя в руках. Эдни перестала спрашивать себя о том, что с ней происходит, когда, войдя к Сэвиллу, почувствовала внутреннюю дрожь. Просто она волнуется, возьмут ее в штат или нет. Вот и все. Дрожь? Какая чушь!

Чушь это или нет, но Эдни была уверена, что, какова бы ни была причина, само пребывание в одной комнате с Сэвиллом Крейторном вызывает у нее нервозность. Потому что, когда в четверг утром Сэвилл распахнул дверь своего кабинета, Эдни, закрывая ящик стола, умудрилась больно прищемить палец руки.

Она могла поклясться, что даже не вскрикнула, а только инстинктивно отдернула руку и продолжала работать как ни в чем не бывало.

Но оказалось, что Сэвилл все замечает. Эдни смогла убедиться в этом позже, когда вошла в его кабинет за нужными документами.

Сэвилл, не поднимая глаз, продолжал сосредоточенно заниматься своим делом. Эдни увидела бумаги, за которыми пришла, и наклонилась, чтобы взять их. Хотя внимание Сэвилла было приковано к работе, он спросил:

— Как ваш палец?

Она изумленно взглянула на него. Потом подавила глупое желание радостно улыбнуться и поспешно вышла.

Пятница предстояла напряженная. Проблемы в Копенгагене решить не удалось, и Сэвилл, сразу после того, как закончится намеченное на десять утра совещание, должен был отправиться в аэропорт. Аннетт, которой предстояло лететь в командировку вместе с Сэвиллом, собиралась добраться до аэропорта самостоятельно.