Слепой Страж скрытых земель - Нидейла Нэльте

Думала, нервные мысли о Рэе и Дарсале расслабиться не дадут, но всё равно проваливаюсь в тревожный сон, в котором бегу то по пещерам, то по коридорам императорского дворца, в попытках докричаться хоть до кого-то из них.

Лексий будит затемно – небо уже светлое, но солнце до ближайших вершин пока не доползло. С некоторой грустью оставляю так хорошо послуживший нам фертон, бурмулов, которые, ничего не подозревая, планомерно обдирают понравившуюся нежную кору с деревьев. Надеюсь, они не пропадут, найдут дорогу к людям.

Лексий распределяет поклажу, завернув в одеяла, закрепляет у каждого на спине. Находит всем прочные палки.

Солнце застаёт нас на подходе к пещере. Издалека казалось, всё рядом и добраться не сложно, а по факту под конец взбирались довольно крутыми склонами, где фертон уж никак не проехал бы.

– Не похоже, чтобы путём часто пользовались, – озвучивает мои мысли Лексий, выражая голосом изрядную долю сомнения. - Ещё есть шанс отказаться.

– Шанс отказаться есть всегда, - бурчу.

– Засечки будем ставить? – спрашивает, перебирая камни на предмет возможности рисовать ими на стенах.

– Чтобы нас по ним скорее нашли?

– Чтобы мы не заблудились.

Пожимаю плечами. Пусть ставит. Если проход есть, значит, совсем скоро мы будем с той стороны. Перевал, помнится, занял у нас часа четыре пешком, а если напрямую внутри горы... Возможно, уже через пару часов мы будем на территории Йована!

«Ну, Овиния, – вздыхаю мысленно. – Не подведи!»

Кажется, вижу внутри пещеры чёрный женский силуэт с огненными прорезями глаз.

Дарсаль

«Дарсаль! Я нашла её!» – словно издали звучит голос моего отката. Сквозь странное красное марево, появляющееся перед глазами последние дни, виднеется чёрный силуэт и там, за ним, синий свет единственной в мире ауры!

До рези в глазах присматриваюсь, неужели? Появилась, жива. Близко!

Пугаюсь: сейчас все Слепые бросятся на неё.

Мерное движение, нужно остановиться, нужно что-то сделать, задержать...

Машина, вспоминаю. Мы летим. Придётся дождаться приземления. Или спровоцировать.

Пытаюсь подняться, оглядеться – незнакомые предметы расплываются, не отражаясь в омаа, толком не пойму, что здесь к чему. Резкий рывок: гравикар уходит вниз, едва не сбив с ног.

Хватаюсь за что-то, боюсь выпустить из вида мою синюю ауру, которая стремительно, быстро приближается.

На чём? Как такое возможно?

Живот скручивает от падения, потом вдавливает при торможении. Не привыкли Слепые летать.

Прислушиваюсь к приглушённым женским голосам за загородкой, пытаюсь понять, что обсуждают. Кажется, силу моего омаа. Если это я гравикар завалил, буду счастлив!

Хотя вряд ли, Сайер что-то говорил об экранировании. Да и они наверняка бросились бы меня утихомиривать.

Резкий толчок, остановка. С трудом удерживаюсь на ногах. Всё пытаюсь вернуть власть над омаа, рассмотреть, что происходит. Синяя аура совсем рядом. И Овиния там вроде бы.

Пытаюсь выбраться, обнаруживаю, что чем-то скован – не то силой, не то реальным предметом, ищу, стараюсь нащупать, вырваться, помочь моей Ноэлии!

Гул, грохот, крики, кажется, даже стрельба. Это уже прямо какой-то вооружённый захват!

Ненавижу беспомощность, невозможность сориентироваться. Всё-таки освобождаюсь, выскакиваю из салона. Жадно всматриваюсь невидящими глазами, пытаюсь разглядеть при помощи омаа, кто здесь, с моей синей аурой, где преследователи.

– Дарсаль! – слышу всхлип у плеча.

– Лия... - выдыхаю.

Мягкие руки обнимают, берут ладонями голову. Пьянящий, такой долгожданный поцелуй, теперь ты только моя! Теперь я никому не дам тебя в обиду!

– Как ты тут оказалась, Ли? – бормочу, не в силах отпустить.

– Скорее, нужно уходить! Нужно возвращаться за Рэем.

Рэй? Но как?!

Покрываю поцелуями лицо, наконец-то вижу глаза, совсем рядом, зелёные. Наконец ты со мной, Ли.

– Ну хватит, хватит, - мягкий голос ласкает слух, дыхание ласкает кожу, нежные пальцы проводят по плечам, пьяня осознанием. Теперь только моя! Теперь никто не встанет у нас на пути!

Надо спешить, бьётся в голове мысль. Надо уходить. Сила вернётся, едва покину экранирующую машину. Тогда я смогу видеть опасность издалека, как всегда. Не только видеть, но и предотвращать. И тогда я умру, но никого не подпущу к моей жене!

Провожу рукой по шее, метка вспыхивает, отдаёт жаром. Это ведь наша свадебная метка, Ли. А мы, глупые не поняли.

– Да, да, - шепчут губы, ласкают руки, делаю движение, что бы встать...

– Ты куда это собрался? – резкий, грубый женский голос, тычок в спину опрокидывает обратно на постель? Койку? Бес её знает.

Ничего не вижу, из красной пелены почти не проступают очертания, лишь мерное покачивание и звук полёта заставляют сердце отчаянно сжаться.

Привиделось! Чем это меня накачали, бесов Раум?!

Ноэлия

Темнота в считанные минуты поглощает нас, туман принимает в колючие объятия, такое впечатление, что им весь проход наполнен – ни зги не видно. Тот самый туман, тёмный, устрашающий, как на перевале. Почти сразу всё вокруг теряется из виду, надежда только на наши палки, фонарик и Пусю, которая удивительно легко ориентируется в этом пугающем до дрожи месте.

Впереди прокладывающий дорогу Лексий сквозь стиснутые зубы цедит нечто настолько ругательное, что даже прислушиваться не хочется. Время от времени скрежещущими звуками вышкрябывает на стенах знаки – вероятно, столь же неприличные.

Пуся выбегает вперёд, возвращается, тычется в руку тёплым носом, и, мазнув мехом по ногам, убегает снова в неизвестном направлении. Точнее, в известном, направление тут пока одно, меж двух довольно узких стен – но не представляя, что там впереди, кажется, будто множественные разветвления туннелей, один ужаснее другого. Размытое пятно от фонарика выхватывает кляксы стен и чёрную пустоту.

Не проходит и четверти часа, когда свет от входа вообще перестаёт быть виден. Впереди всё мерещится мелькающий силуэт Овинии, или то мне очень хочется держаться за идею, что она нам поможет...

– Уверена? – останавливает за локоть Лексий.

– Появились другие варианты?

Молчит – правда, очень несогласно. Пожимаю плечами: тогда испытаем шанс до конца. Оглядываюсь, сзади поддерживающе кивает Пени. Не знаю, какая мысль пугает сильнее: о неизвестности впереди или о необходимости вернуться, осознавая, что Дарсаль всё дальше и дальше.

Фонарик помогает слабо, только и позволяет не упускать друг друга из виду, освещая буквально пару метров вокруг. Стены и потолок расширяются, устрашая возможными пропастями и обрывами на пути. Даже гулкие шаги глушатся кристалликами, из которых, как рассказывал Дарсаль, состоят приграничные туманы.