Ральф в опасности - Алекс Блекпен

Профессор Чарльстон был учёной величиной мирового масштаба и главный специалист по чешуекрылым, а попросту говоря, по бабочкам. Ральф, как большой любитель этих насекомых, пропустить лекции профессора никак не мог.

Хотя свои выступления учёный с мировым именем проводил в близлежащем городке, Ральф предпочёл остановиться в сельской местности. Он немного подустал от городской суеты, и решил совместить отдых на природе и посещение лекций, куда он добирался на электричке за каких-то 10 минут.

После некоторых раздумий из четырёх пригородных деревушек Ральф выбрал населённый пункт с загадочным названием «Говорящие Камни». Именно здесь находился облюбованный нашим героем пансион «Пропавший путник».

«ЗА» этот пансион говорили шикарные виды на рекламном проспекте и близость к городу, а «ПРОТИВ» – вероятность наплыва туристов, чего Ральфу совсем не хотелось. Дело в том, что хозяева небольшого пансиона с размахом поставили дело и завлекали к себе туристов древней легендой о пропадавших в этих местах путниках. Расчёт на мистику был сделан верно, и у пансиона никогда не было проблем с пустыми комнатами. Соответствующая сувенирная продукция дополнительно подчёркивала предпринимательскую жилку владельцев отеля.

Ральф решил всё-таки рискнуть и забронировал себе номер в «Пропавшем путнике». Он рассуждал, что в октябре уже не будет наплыва туристов, а по всем остальным параметрам, выбранная деревушка была удобнее и симпатичнее, чем её конкуренты.

Уже вечером первого дня по приезду в «Пропавшего путника», Ральф был очень доволен своим выбором. К расстройству хозяев и к комфорту нового гостя, пансион был заполнен всего на треть, а отужинав в хозяйском ресторанчике домашними колбасками с молодым картофелем, Ральф осторожно помечтал, что если бы дама Невезуха тоже взяла себе недельный отпуск, то они бы оба славно провели время.

На следующее утро, сразу после обильного завтрака, Ральф прошёлся по шикарной дубовой аллее, а затем совершил пятиминутную прогулку до уютного деревенского полустанка, где его, строго по расписанию, подобрала пригородная электричка.

Первая же лекция профессора Чарльстона была чем-то невероятным. Учёный уже очень преклонного возраста был не только кладезем знаний, но и великолепным шоуменом. Его увлекательные рассказы чередовались с трансляцией фото и видеодокументов, а помощники профессора пускали по рядам образцы ценнейших бабочек, залитых в прозрачные пластиковые брикеты. Последние, удивительным образом, светились изнутри, сказочно озаряя свои экспонаты. Эта деталь так понравилась Ральфу, что по пути домой он раздумывал над тем, не предложить ли мистеру Вольффу сделать подобное пособие и для родного музея.

После лекции первого дня Ральф вернулся в деревню и успел к обеду в «Пропавшем путнике». На первое был нежный куриный бульон со спиральками из макаронов, а на второе – жареное филе трески с салатом. Запив такую прелесть бокалом мутного пшеничного пива, в состоянии влюблённости ко всему миру, Ральф отправился на послеобеденную прогулку.

Для неё была выбрана одна из трёх аллей – дубовая, та самая, где он уже побывал утром. Она понравилась Ральфу ещё на рекламном проспекте, и когда он вживую увидел гигантские, замшелые деревья, выстроенные по обе стороны дороги, то влюбился в это место окончательно.

Погулять по дубовой алее Ральф приходил теперь каждый день после обеда, а так же прохаживался по ней перед сном.

Удивительные всё-таки эти дубы! Никогда не найдёшь двух одинаковых. Все уникальны и индивидуальны. За три дня прогулок Ральф даже отметил для себя одного исполина, стоявшего в левом ряду крайним и раскинувшего свои лапы к небу. Дойдя до конца аллеи, наш герой каждый раз дотрагивался ладонью до места с лопнувшей корой и вслух приветствовал многовекового гиганта.

Хозяева «Пропавшего путника», видимо, тоже питали слабость к дубовой роще и, подкрепив свою любовь неуёмной фантазией, несколько необычно оформили стены в ресторанчике отеля. Обедая или ужиная, можно было рассматривать разнообразные нарисованные сценки, где главными героями выступали путники в виде человечков и дубы в виде деревьев-монстров. Почти на всех картинках, нарисованные деревья гонялись за бедолагами путниками, а на некоторых даже пожирали их. Впервые увидев такое «творчество» на стенах пансиона, Ральф подумал, что хозяева явно перестарались с интерпретацией старой легенды. Но некоторые картинки показались Ральфу всё же забавными и даже смешными. Особенно сценка, где огромное дерево, выпрыгнув из земли, гонялось за нарисованным человечком, казалась нелепой и оттого вызывала улыбку. Это же надо такое придумать?!

Первые три дня в «Говорящих Камнях» были прекрасными, и в глубине души у Ральфа стала крепнуть надежда на то, что отпуск пройдёт без происшествий.

Свежайший домашний завтрак сменялся поездкой в город и посещением лекции профессора Чарльстона, затем дорога обратно и отменный обед. После приёма пищи была сказочная прогулка по пожелтевшей дубовой алле и похлопывание нового друга по треснувшей коре.

Остаток дня Ральф проводил в изучении заметок, сделанных утром на лекции, и чтении «Легенд и мифов древней Греции» русского историка Николая Куна. Небольшая книга с забавными иллюстрациями была подарком Стояна и, изучая её, Ральф невольно возвращался мыслями на тёплое море.

Вечером третьего дня, после прогулки по аллее, Ральф вернулся в пансион в романтическом настроении и позволил себе немного коньяку в пузатом бокале. Затем Ральф отправился в мягкую постель, где через приоткрытое окно ему напевала колыбельную дубовая аллея: «Брушкого-брушкого– кручччо-глышшшшш-прологышшш».

Утро четвёртого дня началось как обычно. Ральф умылся и сделал несколько невнятных движений, которые он называл утренней зарядкой. После этого наш герой оделся, открыл настежь окно своей комнаты, и благодушная улыбка осветила его сонное лицо. Октябрьское утро было великолепным!

Затем был завтрак. Хозяйка отеля лично приготовила Ральфу яичницу из трёх яиц и поджарила бекон. Неопределённого возраста тётушка, с застывшей улыбкой на лице, поставила поднос с завтраком перед Ральфом и пожелала приятного аппетита. Вслед за этим она нагнулась к своему гостю и прошептала в ухо странные слова:

– Вы часто гуляете по дубовой аллее, Ральф. И гуляете один. Вам не стоит забывать легенд «Пропавшего путника». У нас три аллеи. Гуляйте по ним по очереди.

Ральф посмотрел на хозяйку и, как обычно, встретился с её застывшей на лице улыбкой. Воспитанный гость улыбнулся в ответ и, поддерживая игру, шёпотом ответил:

– Хорошо. Обещаю вам, что сегодня после обеда, я пойду гулять по тисовой аллее.

Хозяйка со счастливой улыбкой посмотрела на своего гостя, как на послушного мальчика, а сам Ральф подумал про себя, что хозяйка отеля явно переигрывает.

Третья лекция профессора Чарльстона была бы, как всегда, на высоте, если бы не одно, но очень большое НО. После блистательного доклада о неизвестных подвидах Махаона, профессор перешёл на тему, которая не была заявлена в плане. Учёный стал рассуждать о размножении крылатых насекомых, и его мысли касательно партеногенеза были, по меньшей мере, странными. Они очень сильно расходились с теми учениями, которые были описаны во всех трудах по энтомологии, и уже давно являлись догмами. Профессор Чарльстон набрался смелости утверждать, что никакого партеногенеза не существует! Это было неслыханно! То, что произошло с залом, полным «книжных червей», после такого заявления, можно было бы сравнить с восстанием Спартака в древнем Риме. Учёные умы, собравшиеся на лекции старого профессора, вопреки всем этикетам научного сообщества, выкрикивали слова несогласия и возмущения, а некоторые (просто, неслыханно!), в знак протеста, покидали лекцию. Ральф не относился ни к первым, ни ко вторым. Он терпеливо дослушал выступление профессора до конца и затем, пребывая в слегка ошарашенном состоянии, знакомым маршрутом отправился в свой деревенский отель. Слова и доводы старика Чарльстона не выходили из головы страстного любителя насекомых.