Заложник ведьмы - Анетта Шульц

на тощую и опять на свою. Зеленые глаза были намного ярче и пленительнее карих. Так почему же?

— Что это было? — тихо спросил Арлен, когда старшие ведьмы принялись обсуждать что-то свое. Он не сомневался, что ведьма его поняла.

Она повернулась к нему. Да, точно поняла. Вон как брови нахмурила и губы поджала.

— Она меня околдовать хотела? Как ты?

— Нет, не так, — все же ответила ведьма и принялась жевать нижнюю губу. Потом вздохнула устало и принялась объяснять. — Я же говорила, что ведьмы могут околдовывать одним взглядом. А ты, неразумный, прямо в глаза ей посмотрел. Пришлось вмешаться.

— У вас, ведьм, любимое развлечение такое: нормальных людей околдовывать? — проворчал под нос Арлен.

Ей богу, как с игрушкой обращаются. Эта околдовала, другая попыталась, небось потом еще какая ведьма околдовать захочет. И все же ему было спокойнее от того, что его ведьма заступилась за него и не позволила затуманить разум.

После завтрака они вдвоем пошли проведать волков. Те предано ждали хозяйку у порога и сразу принялись лизать руки, стоило ей подойти. На предплечье из под рукава виднелся след от укуса. В голове сразу вспыхнуло воспоминание. Ведьма повела себя очень странно, и чем это объяснить, Арлен не знал. Он еще никого до этого не кусал.

— Что дальше? — спросил Арлен, чтобы отвлечься.

— Дальше? — переспросила ведьма, обернувшись к нему.

— Что ведьмы будут делать? Зачем тут собираются?

Ведьма посмотрела вдаль, где зелень переходила в пепел, сливающийся на горизонте с серым небом.

— Надо дождаться новолуния. Тогда и совершим ритуал.

— Какой еще ритуал? — насторожился Арлен. Неужели, жертвоприношение, как у клятых язычников? Может, поэтому тут столько животных? Бедные звери.

— Да. Мы же не можем оставить этот лес без жизни. То, что люди уничтожили, мы восстановим. Такова наша участь.

— Люди? Но ведь…

Арлен замолк.

Охотники говорили, что ведьма уничтожила деревни, и за это они ее поймали и казнили. Не сходится. Получается, что кто-то врет? Но кто? Ведьме нет никакого толка врать, он уже околдован и никуда от нее не денется, даже если захочет. Охотники — служители церкви, добровольно отдающие себя борьбе с противниками Божьими.

Арлен внимательно посмотрел на ведьму. Она все также ласкала своих волков, совершенно расслабленная и даже невинная. Хотя в последнем Арлен сомневался. Уж больно легко она показала мужчине свои ноги, а потом еще и в постель позвала. Распутница, ей Богу.

И все-таки сложно было представить, что она будет врать.

Сзади послышались тихие шелестящие шаги. Арлен обернулся — к ним шагала старуха с белыми как снег волосами почти до самых пят. Она сутулилась и при каждом шаге опиралась на деревянный кривой посох, увенчанный резной фигуркой птицы. Глубокие морщины на удивление не делали ее лицо безобразным, и ее можно было смело называть красивой. Какой же немыслимой красотой она обладала в молодости? И представить страшно.

Волки перестали требовать ласки и сосредоточили внимание на старухе. Она неспешно подошла к ведьме, та обернулась и спокойно поприветствовала ее.

— Здравствуй, Ровена.

— Здравствуй, дитя, — ответила старуха уставшим от жизни голосом. — Вижу, ты привела с собой юношу.

Она явно хотела продолжить, но ведьма ее прервала.

— Да, привела.

Старуха окинула ее строгим взглядом, а затем перевела его на Арлена. Она смотрела долго, не мигая, словно пыталась что-то разглядеть. По спине прошелся неприятный холодок.

— Хоть представься, коли пришел к нам погостить, — наконец, выдала она, сильнее опираясь на посох.

— Отец назвал меня Арленом, — ответил он. Арлен пытался показать бесстрашие, хотя по-мальчишески хотелось спрятаться от глаз старухи за деревом или же за спиной ведьмы. Но он держал себя в руках и не позволял телу выдать свой детский страх.

— Арлен, значит. Вот как. Отец назвал, говоришь, — повторяла она. Потом неприятно усмехнулась и спросила. — Это он тебя в залог ведьмам отдал? Хорош папашка.

В залог? Что она имела в виду?

— Я в залогах не нуждаюсь, — вмешалась ведьма и сделала пару шагов вперед, вставая перед Арленом. — И тебе не советую. Пусть ты и глава ковена, но отнюдь не сильнейшая из нас.

— Я помню, дитя, помню. Только на тебя сейчас и уповаем. Но и ты не забывай, что сила — понятие размытое, иногда она кроется в самых разных ипостасях. И мудрость — одна из них.

— Не забуду.

Ведьма не глядя огладила запястье Арлена, сомкнула тонкие пальцы и легко потянула за собой. Он не сопротивлялся и шел след в след. Старуха же продолжала смотреть и выискивать что-то, только ей ведомое.

— Про что она говорила? Какой еще залог и при чем тут мой отец? — спросил Арлен, когда зеленая трава вновь сменилась мягким пепельным покрывалом.

— Имя неудачное. На древнем языке означает «залог», — ответила ведьма, все еще не отпуская руку. — Когда-то давно детей с таким именем отдавали в залог темным силам в надежде задобрить и откупиться. Иногда живой залог отдавали ведьме, чтобы купить ее помощь в трудное время. Но лесные ведьмы, что служат матушке-природе, не приносят жертвы. А значит, и залоги им не нужны.

— Тогда каким же ведьмам детей в залог отдавали?

— Которые получают силу от пролитой крови. Они не чтут природу как свою родительницу и стремятся лишь к силе, которой у них изначально не было.

Ведьма замолчала, прибавила шаг и сильнее сжала пальцы. А потом значительно тише добавила.

— И приносят кровавые жертвы.

Пальцы на запястье сжались еще сильнее, будто стремясь раздавить кости. Арлен поморщился, но вырывать руку не стал. Синяком больше, синяком меньше. Все равно девичья рука не сильнее отцовской, а значит и стерпеть можно.

Арлен посмотрел вперед. Там вниз уходило поваленное черное бревно. Видимо, овраг. А ведьма не глядя шла туда, ускоряясь с каждым шагом.

«Опять же упадет, неразумная», — проскочила в голове мысль.

Арлен в два шага поравнялся с ведьмой и подхватил ее на руки. Она ойкнула и сразу схватилась за шею. Строго посмотрела на него, без слов вопрошая: «ты что удумал?»

— Решила на полном ходу в овраг сигануть?

Ведьма осмотрелась, нахмурилась. Оглядев округу, она тяжко вздохнула и уткнулась лицом в плечо Арлена, плотнее обвив шею руками, будто обнимая. Арлен ничего не говорил. Вряд ли он мог выдать что-то умное, а глупости тут не нужны.

Волки сели рядом, предано смотря на свою хозяйку. Никуда они без нее не пойдут, не оставят. Арлен им даже немного завидовал. Все у этих зверей в жизни просто. Выбрал один раз себе пару и сразу на всю жизнь. Выбрал хозяина — служи ему, пока смерть не нагрянет. И