Тайна девственницы - Виктория Александер

Но… как это – жить в одном городе, в одном доме с семьей? Что значит «дом»? Она жила в Лондоне изредка, между поездками, но никогда не считала его родным городом. Она не принадлежала ему, как и он был чужд ее жизни. Она ни к чему не принадлежала. Она живет везде и одновременно нигде.

Габриэла уткнулась в подушку и всхлипнула. Наверное, ее мать стала бы такой же, как леди Уайлдвуд, – доброй, благородной женщиной. С седыми волосами, строго заправленными под чепец. С красивыми платьями для праздничных балов. Но ничего такого уже никогда не произойдет. И все глупые мысли в чужом доме и в чужой кровати только бередят душу. Ее мать умерла. Тетки не хотят иметь с ней никакого дела. Она не выросла настоящей английской леди.

А если бы все было наоборот… Она была бы идеальной девушкой для Натаниэля Харрингтона!

Да как такое могло прийти ей в голову? Глупость! Габриэла приподнялась в кровати, взбила подушку, попыталась устроиться поудобнее и выкинуть надоедливые мысли из головы. Это все его вульгарные слова, заставившие ее думать о нем в первую ночь в его доме.

Позорные и смешные мысли!

Она давно решила, что никогда не выйдет замуж. Да и кто возьмет ее из приличного общества? Ее, сироту без роду, без племени? Со шлейфом из скандалов: опозоренный, чокнутый брат, взлом дома?

У нее никогда не будет семьи. Не важно, что Натаниэль Харрингтон ведет такую же жизнь бродяги, как и она когда-то. Он останется братом графа, он вырос в светской семье в окружении любящих родных. И она никогда не сможет стать частью его мира. Короткая интрижка. Несколько поцелуев под луной. И он женится на другой женщине.

Она никогда не сможет принадлежать к этому миру.

Но как было бы чудесно – подавать ему руку в танце. Он бы нежно ее сжимал, обхватывал за талию и кружил в вальсе. Танцевать с ним, любоваться им всю жизнь. И когда он целовал ее ладонь, она чувствовала, как что-то рушится у нее внутри. Вспыхивает и срывается вниз. Сладкое и горькое ощущение. Секунда. Глупые мысли.

Но когда он хотел поцеловать ее сегодня… После всех этих событий! Она хотела его. Она хотела, чтобы он целовал ее. Долго, часто. Прижимая к стене, обнимая и лаская. Чтобы он целовал ее честно. И говорил честные слова. Забыть, забыть!

Но… Натаниэль будет… хорошо, он будет ее партнером в этих поисках, в детективной истории, с которой ей не справиться в одиночку. А затем каждый пойдет своей дорогой…

И действительно, проснувшись и выглянув в коридор на следующее утро, Габриэла наткнулась на лакея, готового вести ее на завтрак. В голове промелькнула мысль о том, что он мог стоять здесь всю ночь, но потом она решила об этом не думать. В конце концов, это не важно теперь. Она не собиралась покидать дом и чувствовала себя совершенно разбитой после вчерашней ночи и безрезультатных поисков.

Горничная появилась в дверях, неся приготовленное для гостьи модное платье и необходимые предметы нижнего белья. Без сомнения, эти вещи тоже принадлежали Реджине Харрингтон. Габриэла посидела с минуту на кровати, позволила молоденькой горничной по имени Эдит помочь себе одеться. В ее глазах можно было прочитать вопрос, кто эта странная гостья, появившаяся в полночь и собравшая всю семью в гостиной, но она была хорошо воспитана и ничего не спросила. И Габриэле не пришлось этим утром снова оправдываться.

Утреннее солнце заливало светом уютную гостиную для завтрака. На часах было полдевятого, намного позже, чем Габриэла обычно привыкла вставать. Но, несмотря на это, она была за столом одна. Ей прислуживал старший лакей – Эндрюс, если она правильно расслышала, и одна горничная, исчезнувшая из комнаты при появлении Габриэлы.

Эндрюс вежливо расставил приборы на столе, убрал лишнюю посуду и принес блюда к завтраку.

– Вы хотели бы чего-нибудь еще, мисс? – спросил он, разливая по чашкам чай.

– Нет, спасибо. – Габриэла взглянула на тарелки, которые поставили перед ней. Там были копченая рыба, печень, вареные яйца, бекон, тосты и много чего еще. – Думаю, этого будет достаточно.

– Я к вашим услугам, мисс.

Габриэла приступила к завтраку и тут же поняла, какая она голодная. Она слишком перенервничала прошлой ночью.

– Мистер Эндрюс? – Габриэла взглянула на лакея. Он встал напротив стола и слегка поклонился:

– Просто Эндрюс, мисс.

– Хорошо, Эндрюс. – Она кивнула. – Я редко сплю так долго. Я хотела узнать, я завтракаю последней?

– Нет, мисс.

– О… – Очевидно, он также был обучен не распространять информацию, о которой его не спрашивали напрямую. – Кто-то уже встал сегодня утром?

– Его сиятельство катается в парке каждое утро. Сегодня мистер Натаниэль присоединился к ним.

– А леди Уайлдвуд?

– Они еще не спускались.

– Остальные?

– Вчера выдался исключительно поздний вечер, мисс. – Намек или подозрение прозвучало в его голосе? Или ей показалось? – Ни леди Реджина, ни мистер Куинтон еще не проснулись.

– Понятно. – Габриэла намазала немного джема на кусочек тоста. – Они скоро вернутся? Лорд Уайлдвуд и его брат, я имею в виду?

– Не могу сказать, мисс. Однако мистер Натаниэль намекнул на то, что вы можете подождать его в библиотеке, когда он вернется. Там вы сможете найти великолепную коллекцию из книг про древние цивилизации. Он подумал, что вам могло быть это интересно. – Лакей сделал паузу. – Он также попросил меня напомнить вам о вашем положении гостьи в нашем доме.

– Передайте ему… – Она запнулась. Эндрюс был всего-навсего посредником, передающим сообщение от хозяина, и она сможет скоро поговорить с Натаниэлем наедине. Габриэла улыбнулась: – Нет, думаю, я смогу сказать ему это сама.

– Как пожелаете, мисс.

Понятно, что мистер Натаниэль не имел намерения дать позабыть ей о ее двусмысленном положении гостьи. Ей в любом случае не доверяли. Если он рассказал Эндрюсу правду, то ему будет стыдно. Если же детали ее пребывания здесь были скрыты – а Натаниэль хотел поймать ее одну в библиотеке за чтением книг или поиском улик… Ей было сложно доверять ему.

Габриэла взяла еще один тост и задумалась над своим положением. Ей придется искать печать с мужчиной, которому она не доверяет. А он не доверяет ей. В отношении этого пункта приключение должно было быть занимательным. Это сыграет ей на руку. Пока она тесно общалась с некоторыми членами Антикварного совета, а заодно с директором и его женой, она не знала, кем были мужчины, работающие в том же направлении, что и ее брат. Как и Энрико, их было легче найти качающимися с тюками на спинах верблюдов или спящими в пыльных спальниках под открытым небом, чем на улицах Лондона. Большинство из них редко возвращались в цивилизованный мир и старались избегать его как можно дольше. Только необходимость торговать и работать с фондами и музеями, искать совета специалистов заставляла их приезжать в большие города. Она сама проводила много времени в общественных библиотеках, но редко встречала их там, исследующих тома и пыльные полки с книгами. Кроме одного, заподозренного братом в воровстве.