Хулиганка и бунтарь - Виктория Александровна Килеева

Катя. — Это уникально-ненормальная способность русских женщин — жалеть и любить всех убогих: подлецов, алконавтов, садистов… Я уж не знаю, какой сбой должен произойти в русской женщине, чтобы она, наконец, прекратила быть милосердной ко всяким уродам. Потому что пока она их жалеет, уроды в русском генотипе будут жить и процветать. Если спортсмен не будет повышать свою планку, он никогда не станет чемпионом. Мне грустно это признавать, но мы имеем тех мужчин, которых заслуживаем.

— А ты разве не та же самая русская женщина?

— Не-а, в моём роду было слишком много практичных немцев, поэтому я кого попало не оправдываю и не жалею!

Под вечер Люся получила от Дениса смс:

«Привет, малыш, не спишь?»

— Ого, и даже с мягким знаком на конце — вот чудеса.

Счастье окрылило Люсю, и она поспешила радостно ответить:

«Нет, конечно, не сплю!»

Через минуту Денис молнировал:

«Извени, я смс ошибся, не в тебя метил».

Некоторое время Люся приходила в себя. У резко сменявшихся в её душе эмоций был слишком разный регистр, чтобы пережить их хладнокровно.

В своём ответе она выплеснула всю обиду — и за себя, и за русский язык:

«Слово «извини» пишется через “и”, потому что ты вИноватый, а не вЕнозный!!!»

На работу Люся явилась с опухшими глазами.

— Что, из-за пристебая своего ревела? — догадалась Катя. — Есть вещи, которые не меняются. Что мозгоклюй опять натворил?

— Другая.

— Не говори эллипсами. Развёрнуто.

— У него другая!

— Вас что, теперь две таких дуры?

Люся возмущённо ахнула.

— Ладно, не бесись. С чего ты это взяла?

— Он прислал мне нежное смс, а потом написал, что ошибся.

— И каким был твой ответ, полный такта?

— Я рассердилась.

— И правильно сделала, — похвалила Катя.

— Но теперь я чувствую себя никчёмной!

— А вот это неправильно. Самооценку надо срочно восстанавливать.

— Как?

— Надо устроить фотосессию, желательно эротического характера, а потом, вдоволь налюбовавшись собой и убедившись, какая ты прекрасная и замечательная, пойти на свидание.

— Мне абы кого не надо, — открестилась Люся, — у меня вкус избирательный.

— Ага, извращённый.

— Ну что я сделаю, если мне никто не нравится?

— А кто понравится?

— Ну… я бы хотела встретить умного тонкого человека, который бы не путал Гленна Миллера с Генри Миллером.

— По-моему, это как раз не про Дениса.

— А кто сказал, что мы любим тех, кто соответствует нашему идеалу?

— Лысюк, ты определись — идеал или тот, кого бы ты могла полюбить?

— Не знаю, — поникла Люся. — Я Близнецы, у меня двойственность натуры. Я мечусь.

— Короче, не надо искать никаких идеалов. В любом человеке можно найти свои достоинства. Например, если мужчина поднимает в туалете стульчак, он уже молодец.

— Конечно, ты-то свой идеал уже не встретишь, потому что Дэвид Гилмор давно женат, а Маяковский давно умер.

— Зато мне есть на кого равняться, — не унывала Катя. — Если я доживу до изобретения машины времени, то обязательно отправлюсь в Лондон шестьдесят седьмого, чтобы найти Дэвида Гилмора, не обласканного ещё лучами славы… Что до Маяковского, он мой идеал мужчины, но далеко не идеал. Он был эгоистом и считал, что женщина, насколько бы скоротечным ни был их роман, должна посвящать ему всё своё время.

— Думаю, против этого ты бы не возражала.

— Возможно. Но кое-что мне не нравится: он встречался с несколькими женщинами одновременно, и для него это было в порядке вещей. Если бы он встречался со мной, я бы никогда такого не позволила!

— То есть ты думаешь, что если бы ты жила в одно время с Маяковским, он вполне бы мог в тебя влюбиться?!

— Конечно! Видела я его девушек — я ничуть не хуже.

Люся не в первый раз подивилась неоправданной Катиной самоуверенности и даже немного ей позавидовала.

— Может, мне на сайт знакомств податься?

Катя скривила губы.

— Вообще не вариант. В основном там сидят обиженные одиночки, которые пытаются залатать свои разбитые сердца.

— Короче, такие же, как я. Нет, Катька, без толку это. Я не могу переключиться на кого-то другого. Меня не покидает ощущение, что «я другому отдана». Хотя… кому я, к чёрту, отдана? Даже отдаться некому. Всех хахалей порастеряла — и даже Дениса…

— Он не хахаль, он трахаль.

— Какая разница?

— В твоём случае, конечно, никакой. Знаешь, Люсь, чтобы в жизни появилось что-то новое, нужно эту самую жизнь изменить. А чтобы её изменить, надо начать с себя.

— Хорошо. Тогда скажи, как мне потолстеть?

— Пей пиво со сметаной, не ведающая своего счастья, — вздохнула Катя. — Гадость редкостная, но что не сделаешь ради красоты?

На другой день Катя была весела и неожиданно приветлива.

— Люська, привет! Как делы?

— Шею продуло, настроение — дрянь.

— Кончай страдать. У моей двоюродной сестры есть подруга, а у той парень, а у него друг…

— Хетцер, стоп. Я сбилась на подруге, — оборвала Люся.

— Это, в принципе, неважно. В общем, по слухам, этот друг просто переполнен достоинствами, а главное — половозрел и одинок. Ищет девушку своей мечты.

— А при чём тут я?

— Действительно — ни при чём. Вот его фотка, сестра по тырнету прислала. — И Катя подтолкнула Люсю к компьютеру.

С экрана насмешливо смотрел без преувеличения привлекательный молодой человек. Девушка засомневалась.

— А вдруг я ему не понравлюсь? — резонно заметила Люся.

— Ну мы не будем его сразу пугать. Сначала по телефону пообщаетесь.

— Нет, по телефону я ещё больше боюсь.

— Что ты за трусиха такая? Ладно. У тебя есть хоть одна удачная фотка? Щас mms ему пошлём. Где твой агрегат?

— Вот. — Люся вверила Кате свой телефон.

— Та-ак… Ой! А сколько тебе