Император Всероссийский Николай I Павлович - Ирина Ружицкая

Император пробыл в Москве восемь дней и все в постоянной деятельности. Он лично наблюдал за устройством по его приказанию больниц, отдавал распоряжения о снабжении Москвы всем необходимым, о денежной помощи неимущим, об учреждении приютов для детей, чьи родители умерли от холеры. Он «беспрестанно показывался на улицах, посещал холерные палаты в госпиталях и только устроив и обеспечив все, что могла человеческая предусмотрительность, покинул Москву». Как законопослушный гражданин, монарх вместе со свитой провел одиннадцать дней в карантине в Твери. Не успел он вернуться в Петербург, как получил просьбу нидерландского короля о помощи: часть страны в результате революции отделилась и провозгласила создание нового государства – Бельгии. Согласно договоренностям, заключенным на Венском конгрессе в 1815 г., его участники должны были предоставлять военную помощь странам, в которых возникала опасность нарушения или нарушался существующий порядок. Николай обещает нидерландскому монарху вооруженную поддержку, в России начинаются приготовления к походу в далекую Бельгию. Первой должна была выступить польская армия цесаревича Константина Павловича. Между тем другие участники Священного союза не торопились предоставлять Нидерландам военную помощь, а Франция собиралась отправить войска в помощь отделившейся Бельгии. Надвигалась угроза общеевропейской войны.

Холерный бунт на Сенной. Фрагмент памятника Николаю I.

Николаю не удалось на этот раз выполнить свои обещания. Начавшаяся в Польше мобилизация привела к восстанию, вспыхнувшему в ночь на 17 ноября 1830 г. Оно готовилось давно, угроза, что русские войска перед походом на Запад наводнят Польшу, ускорила решимость заговорщиков. Выступление началось в Варшаве. Цесаревич Константин Павлович, предупрежденный женой-полькой, чудом избежал гибели или плена, в спешке покинув свой дворец. Восставшие захватили арсенал и начали вооружаться. Поначалу Николай думал, что Польша восстала против дурного управления его старшего брата, и еще надеялся водворить порядок, предложив примирение тем, «кто не замедлит отречься от преступного, но минутного увлечения». Однако мятеж охватил всю территорию Царства Польского. Был избран диктатор, создано Временное правительство.

В Петербург из Варшавы были посланы переговорщики. Император принял их, как частных лиц. Какие же требования восставших были озвучены их посланниками? Ни много ни мало, помимо точного соблюдения конституции 1815 года и амнистии, они заявили о желании присоединить к Царству Польскому восемь «воеводств», то есть российских белорусско-литовских губерний и Правобережной Украины с Киевом! Естественно, что для императора эти требования оказались неприемлемыми и обсуждать их он не собирался. Один из парламентеров был отпущен в Варшаву, он должен был передать мятежникам бумагу с предложением прекратить восстание и обещаниями о помиловании. Письмо заканчивалось словами: «Первый пушечный выстрел, сделанный поляками, убьет Польшу».

В самом конце декабря 1830 г. в Петербург прибыл еще один посланец из Варшавы. Ему удалось встретиться с императором. При встрече Николай сказал ему: «Ведь вам же хорошо было! Конституцию, которую я застал, я уважал и хранил без изменения. Приехав в Варшаву на коронацию (май 1830 г. – И. Р.), я сделал столько добра, сколько мог сделать…Я желал, чтобы все было хорошо, и желание свое, в конце концов, осуществил бы». Услышав от представителя восставших, что они не пойдут на уступки, монарх заключил, что ему остается только одно средство – вооруженное подавление мятежа. Именно это он и просил передать руководителям восстания.

В ответ 13 января 1831 г. сейм (польский парламент) принял решение о детронизации Николая, как польского короля, и освобождения от присяги ему не только жителей Царства Польского, но и их «братьев» – жителей западных областей Российской империи (Литвы, Белоруссии и Правобережной Украины). Император отреагировал на это событие словами: «Тем лучше. Теперь я могу обходиться с ними не как с подданными, а как с врагами». Притязания поляков на принадлежащие империи западные земли дали ему основание заявить, что они восстали не ради исполнения конституции 1815 года, а ради захвата русских губерний.

21 января 1831 г. в Белостоке соединились посланные Николаем войска под командованием Дибича с частями, подконтрольными Константину. Им противостояла многочисленная, хорошо обученная и вооруженная (Константином же!) польская армия. Первое столкновение закончилось победой польских войск. 13 февраля произошло сражение под Гроховом над подступах к Варшаве. Трехкратное превосходство русских в живой силе и артиллерии позволило им нанести польской армии поражение. Русские заняли предместье Варшавы. В польской столице началась паника. Нужно было закрепить и развить успех. В этот решающий момент Дибич остановил войска. Позже, умирая, он признался Бенкендорфу, что «один генерал», имени которого он не назвал, посоветовал ему прекратить наступление. Бенкендорф полагал, что этим генералом был великий князь Константин, который не хотел разрушать столь любимую им Варшаву. Но из-за этого шага война с мятежниками затянулась. Поляки одержали ряд локальных побед. И только 14 мая 1831 г. состоялось сражение при Остроленке, вынудившее восставших отступить к Варшаве. В целом же четырехмесячное командование Дибича нельзя было назвать удачным. Смерть от холеры 29 мая спасла его от немилости и отставки. Николай назначил командующим Паскевича. В ночь на 14 июня в Витебске от холеры умер Константин Павлович. Кончина избавила его от объяснений с царственным братом, тон писем которого резко изменился с ноября 1830 г. (начало польского восстания): он уже не просил совета у старшего брата, а разговаривал с ним, как монарх с подданным. Вероятнее всего, Николай уже не доверил бы Константину Польшу, а цесаревич вряд ли бы такое пережил.

Через неделю после смерти Константина холера пришла и в Петербург. Летом 1831 г. там стояла страшная жара, не было дождей. В городе болели тысячи, каждый второй умирал. Двадцать первого июня Николай на всякий случай написал завещание. В этот день в столице начались возмущения, люди искали виновников страшной болезни и находили… в докторах. На следующий день отчаявшиеся люди разгромили больницу на Сенной площади. Они «разбили окна, выбросили мебель на улицу, приколотили до полусмерти больничную прислугу и самым бесчеловечным образом умертвили нескольких врачей. Полицейские чины… попрятались». Площадь окружили войска. Из Петергофа примчался император. Он обратился к толпе со словами: «Я пришел просить милосердия Божия за ваши грехи; молитесь Ему о прощении; вы его жестоко оскорбили! Русские ли вы? Вы подражаете французам и полякам; вы забыли ваш долг покорности мне… За ваше поведение в ответе перед Богом – я!». Повернувшись к церкви Спаса, он продолжал: «Отворить церковь: молитесь за упокой душ невинно убиенных вами!» Народ опустился на колени, а когда царь обнажил голову, обратился к церкви и перекрестился, то «толпа…пала ниц с молитвенными возгласами». Рисковал ли император? Безусловно, как это было не раз: разгоряченные погромами и убийствами люди были готовы на все. Но – покорились своему царю, признав в нем помазанника Божьего. На одном из четырех барельефов памятника Николаю Первому – его появление на Сенной площади на следующий день после описанного выше усмирения им холерного бунта, когда здесь снова стала собираться толпа возмущавшихся людей.