Тузы и шестерки - Фридрих Незнанский

— Да… Сева, до завтра, увидимся — я скорректирую задание.

— Так давай сегодня.

— Не могу, я сейчас в Калуге, от Стаса Шаповалова звоню. Помнишь такого?

— А как же! Привет ему с кисточкой — и до встречи.

Телефон замолчал. Денис положил трубку в карман и взглянул на Шаповалова. Стас уже успел выставить свою сноровистую соседку, которая закончила приготовление к трапезе. Он широко улыбнулся, развел руками.

— Кушать подано.

Стаса Шаповалова Денис знал уже несколько лет. Они познакомились во второй половине девяностых в Чечне. Денис был в Гудермесе с одним деликатным поручением в компании Голованова и Щербака, а Шаповалов начинал там свою военную карьеру еще в спецназе. Однако она у него не заладилась. Некстати приехали английские телевизионщики и умудрились снять сюжет о том, в каких чудовищных условиях содержатся пленные в Гудермесе (без горячей воды и подобных жизненно необходимых вещей). Шаповалов был в те дни начальником караульной смены и оказался крайним во всей этой истории. Тут его военная карьера и заглохла. Вся история разворачивалась на глазах у Дениса, который был в Чечне тоже под журналистской легендой. Они с Головановым попытались вступиться за молодого офицера, но ничего хорошего из этого не вышло. С тех пор виделись еще однажды, года два назад, уже в пригороде Грозного. Он снова командовал караульной сменой. Оказалось, что армейское начальство решило-таки сделать из бывшего спецназовца профессионального тюремщика. Шаповалов переносил это стойко, но, понятное дело, без особого энтузиазма. И в какой-то момент подал рапорт и ушел из армии.

Времена менялись, а Денис даже и не знал, что Шаповалов уже работал в Москве районным оперуполномоченным, это оказалось просто совпадением. Впрочем, ничего удивительного в таком совпадении он не находил: немудрено, что боевой офицер и полевой разведчик в прошлом нашел себе применение в органах правопорядка. Там хоть была оперативная работа. Денис досадовал на себя: ну что ему было еще год назад не разыскать Стаса, глядишь — прижился бы мужик и в «Глории»…

В общем, пришлось-таки непьющему Денису опрокинуть две стопки в этот вечер: одну за встречу, другую — в память о Толе Беднякове, о котором ему предстояло теперь узнать хоть что-нибудь. Пока что обстоятельства складывались удачно, и на помощь Шаповалова Денис очень рассчитывал. Он без обиняков сказал Стасу, что готов взять его на работу, по крайней мере до конца расследования.

— Правильно, а там посмотрим, — хохотнул Шаповалов. — Может, мне еще и самому не понравится этот твой частный сыск. Но слушай… — Тут лицо его омрачилось.

— Что такое? — забеспокоился Денис.

— Ведь и за это нужно выпить…

— Ну уж нет, хватит! Лучше расскажи, как ты оказался в Калуге?

— Что значит, как оказался? — удивился Шаповалов. — Я вообще-то отсюда родом. Ну да, ты же ничего обо мне не знаешь. Но я зато знаю, что именно ты хочешь спросить. Валяй.

Денис улыбнулся и пожал плечами:

— Как тебя угораздило с этим банкиром связаться?

— А что делать? На жизнь надо зарабатывать. А тут старые знакомые всплыли, порекомендовали меня Бочарову. Банкиру в провинции жилось несладко, вот он и пожелал, чтобы я ему тут новую крышу наладил. Я подумал-подумал и свалил из ментов. Конечно, если бы я знал, что с Только такая беда случится…

— А где его старая крыша? — перебил Денис.

— Съехала. — Стас подмигнул.

— Ну и как, хорошо платит?

— Богатство и честность несоединимы, Денис. По крайней мере, в наши дни — точно нет! Хотя, вероятно, и раньше — тоже никогда.

— Ну почему же, — возразил частный детектив. — А если, скажем, ты получил наследство или выиграл главный приз?

— И в таком случае — нет, — отрезал Шаповалов. — Деньги портят характер, разве ты этого еще не знаешь?

— Характер для меня не играет принципиальной роли, — засмеялся Денис.

— Вот как? И кто же тебе сейчас будет платить?

— Это, извини, секрет.

— Ладно. — Стас прищурился. — Характер не играет роли, а деньги, выходит…

— А что такого? — развел руками Денис. — Я, видишь ли, Стас, люблю комфорт. Для меня всегда stat pro ratione vovuntas.

— Это еще что за хренотень?

— Латынь. В универе когда-то учили, накрепко в мозгах засела. Stat pro ratione vovuntas — это значит, что решение зависит от свойства личного расчета. Так что для меня решение всегда зависит от свойства личного расчета, понял, Стас?

— От собственной выгоды, значит… Ой ли, — засомневался Шаповалов.

— Честное слово, — заверил Денис, — я такой…

— Ну а мы университетов не кончали! — заржал довольный собственной остротой Шаповалов.

Бедняков. 19 мая

Бедняков вышел на улицу и посмотрел на вечернее майское небо, гадая, почему вообще Звягинцев попросил его приехать на труп. Он же участковый. Ну и что с того, что бывший опер…

По-хорошему сюда должна была выехать целая бригада. Следователь, все дела… Не карманная кража все-таки. Убийство. Но это в теории, да и теория устарела. Времена, когда убийство было событием с большой буквы и с восклицательным знаком, благополучно канули в Лету. Для Беднякова это было легендой, вроде «Черной кошки» или Джека-потроши-теля.

Равнодушие, которое он демонстрировал перед Стасом Шаповаловым, было видимым, деланным. Дело это его интересовало, и еще как. И Звягинцева, видимо, тоже. Значит, тут их интересы в кои-то веки пересекались. Бедняков представил себя на месте Стаса Шаповалова. Какое из первоочередных действий более первоочередное? Срочно опрашивать свидетелей или срочно искать тот пистолет? Вероятно, пистолет победил бы, поскольку темнело. А у Резника даже ванная черная… Бедняков засмеялся. Тут на поясе сработал пейджер. Конечно, удобнее было бы с мобильным, но Звягинцев утверждал, что средств у отделения для этого нет…

Бедняков посмотрел на дисплей. Кстати о птичках. Сообщение было как раз от Звягинцева, легок на помине: «Забыл сказать. У тебя три дня отгулов. В отделении без результатов не появляйся».

Вот те на! Майор Звягинцев подталкивает капитана Беднякова к частному расследованию? Не такая уж бездушная скотина, оказывается? А почему бы и нет?! Если будет результат, как знать, может, это позволит вернуться к оперативной работе?

Тут как раз во двор спустился грустный Шаповалов. Бедняков, ни слова не говоря, хлопнул его по плечу. Глаза у Стаса округлились. Бедняков поманил его за собой…

Недостроенный бассейн в школьном дворе, где, по словам покойного, тот спрятал орудие убийства, был не достроен основательно. И загажен соответственно. Фактически это был недостроенный подвал. «В нише справа от входа» — как Бедняков теперь понял, это посмертная шутка Резника. Или загадка, если хотите. Входов только с одной стороны было восемь.