Сердцевинум - Ирис Эрлинг

– Это его инструмент, – шепнул Фаферон. – Видите углубление сверху? Место для сердца. Только оно может заводить такие агрегаты.

– И остановить их т-тоже можно, только вернув его.

– А как же Кетутиль? – заволновалась Рина. – Я думала, он придет.

– Он здесь, вон в той трубе, и все понимает, – заверил бражник. – Но выйти ему некуда. Та вода в яме, она… не годится. Эта вещь отравляет все, чего касается. Дом еще борется, но тоже болеет. И сильно.

– Кетутилю тяжелее всего, – неожиданно для самой себя сказала Рина. – Если жизненная сила связана с водой, то паразит явно хочет всю воду этого дома.

Фамильяры обменялись тревожными взглядами, но промолчали. Кажется, Рина продолжала говорить все подряд и попадать в точку.

– Значит, мы должны найти сердце и выключить эту штуку, – подытожил Тим. – У нас ведь есть синие спички.

– Б-боюсь, это будет не так просто… Но вообще-то спички – вещь п-полезная.

– Можно мне попросить у вас одну? – робко поинтересовался бражник. – Ту, что для снов… Фамильяры никогда не спят и не знают снов.

Все оглянулись на него с недоумением: как в такой ситуации он мог думать о каких-то снах? И только Рина поняла эту маленькую мечту. Да, определенно, она подарит ему несколько розовых спичек.

В наступившей тишине особенно явственно слышалось гулкое дыхание непонятного существа. И еще что-то смутно знакомое шуршало в дальнем углу. На мгновение из темноты сверкнула пара красных вспышек – виновник шороха замер, застигнутый врасплох, и Рина вдруг вспомнила этот звук…

– Там вор, укравший мой будильник, – шепнула она. – Это его красные глаза и воротник из бинтов.

– Что же в-вы раньше не сказали? – воскликнул Хехелар. – Кьяф!

Оба фамильяра сорвались с места. Их крылатые силуэты затанцевали на кирпичных стенах кочегарки, как персонажи театра теней. Вор метнулся прочь и чуть не налетел на Лира, вид которого окончательно свел негодника с ума. Он попятился, угодил хвостом в грязную воду и отчаянно зашипел, а над ним уже сверкали птичьи когти старшего фамильяра.

Ловкое черное тельце забилось у края озера, пытаясь избежать ранящих ударов, и, как показалось Рине, совершенно случайно сорвалось в омут.

Все замерли. Потом Фаферон глянул вниз и упавшим голосом объяснил:

– Это был Веретенник, иначе Несун. Давным-давно ведьмы создавали Веретенников для кражи шерсти и молока, но сейчас, конечно, их интересуют совсем другие вещи. Например, сердца, которые извлечь не так-то просто. Дом не доверит сердце кому попало, а вот фамильяру – может…

– Бедный Кьяф… – вздохнул Хехелар. – Это я виноват, что плохо следил за ним. Никто не заслуживает т-такой судьбы.

– И совсем вы не виноваты, – заспорил Тим. – Это ведь не вы с ним такое сделали.

– А что с ним сделали?.. – решила уточнить Рина.

– Распороли, вложили волосок или узелок из ниток. Кое-как заштопали и обернули бинтами. Раньше оборачивали шерстью, и оттого Несун становился похож на веретено, но у нашего паразита шерсти не нашлось. Потом Кьяфа послали за сердцем, чтобы чужими лапами сделать самую грязную работу. А ваш будильник… Наверняка он тащил все подряд. Вынуждали чары.

Что-то предательски заныло у Рины внутри. Если так обошлись с фамильяром, настоящим магическим существом, то как может помешать неизвестной силе какая-то девчонка? Даже в команде с мальчишкой и псом.

Но думать об опасностях не хотелось. Вместо этого она с готовностью ухватилась за новую ниточку.

– Если он все время промышлял воровством… – задумчиво начала Рина. – Значит, где-то должен быть склад украденного.

Синее пламя было ровным. Оно застыло возле ящика для сковородок, который располагался прямо в газовой плите семьи Субботиных – под духовкой. Рина сразу поняла про ящик, а Тим совсем распереживался:

– Но в духовке ведь ничего нет! Под плиту он все прятал, что ли?

Рина загасила спичку и не без удовольствия провернула ловкий фокус: дернула узкую панель на себя и явила ошарашенному Тиму темные недра секретного хранилища.

– Даже п-после осквернения он оставался верен своему призванию, – всхлипнул Хехелар. – Он ведь отвечал за газоснабжение, вы знали? Я чувствую себя просто ужасно. Почему я так плохо к нему относился?..

Рина заглянула в ящик. Его дно покрывали какие-то странные подтеки, похожие на оплавленный воск. В них наполовину утонул знакомый будильник.

– Что это? – спросил Тим, чуть ли не засовывая голову в тайник. – Пахнет мылом.

Ну конечно! Рина закусила губу: жаль, что сама не поняла. Кьяф натаскал сюда ворованное у Пульхерии Андревны мыло. Однако Тим не выглядел довольным собственной догадкой; кажется, так и не понял, в чем она состояла.

Мальчик просунул руку в глубину отсека и вскоре выгреб на пол целую коллекцию вещиц: часы наручные, часы настольные, очки, браслеты, монеты… и странную книженцию из «Артефактной Криптолавки» – это она обругала Тима за попытку прочесть содержимое. Сейчас книга не открывала глаз, даже перекочевывая из рук в руки. Рина аккуратно погладила переплет – вещь не отозвалась. Вроде бы сама себя она назвала Сокровенником.

– Что это за книга? – спросила Рина у фамильяров.

Все они были в сборе и внимательно наблюдали за извлечением сокровищ.

– Это личный дневник. Вообще-то он должен разговаривать… – ответил Фаферон.

– Давай его потрясем, чтоб очнулся? – предложил Рине Тим.

– Нет уж! Оставь его в покое. Беднягу похитили и долго держали в заточении. Тебе бы на его месте хотелось разговаривать?

– Конечно, после заточения-то. Я любому живому существу был бы очень рад.

– Ну, это ты. А он, смотри, не реагирует. И замок закрыт. Жив ли вообще?.. – И Рина наклонилась к переплету, чтобы послушать сердцебиение.

Хехелар обернулся к Фаферону с явным намерением загадочно перемигнуться, но бражник не сводил с Рины внимательного взгляда.

Сердце Сокровенника билось – стук исходил от цветного камешка в центре переплета. Камешек этот лежал под прозрачной пластинкой, похожий на «секретик» – такие Рина делала, когда была помладше. Она выкапывала в земле небольшую ямку и устилала дно оберткой от конфеты, на которой оставляла какую-нибудь мелкую вещицу. Сверху композиция закрывалась осколком стекла и присыпалась землей.

Пульсирующий камень внутри «секретика» был окружен мягким материалом, как настоящей шерсткой. Это пробудило в Рине тоску по старым временам и одновременно – желание позаботиться о Сокровеннике. В пострадавшей книге она увидела питомца и сразу решила, что Тиму его не отдаст ни при каких условиях, – тут нужны опыт и терпение. Глядишь, и заговорит зверюшка…