Две дамы и король - Ольга Играева

Впрочем, чего голову ломать! Еще вчера, когда Сергей сообщил ей о Булыгине, под сердцем заныло, и появилось какое-то нехорошее предчувствие. Должно быть, в исчезновении Булыгина все дело, именно поэтому ей сегодня не по себе. Хотя что за проблемы, что за переживания! Обнаружится этот Булыгин, куда он денется — загулял, наверное, пока Элеоноры нет, на него это похоже.

Кира с удовольствием наблюдала за подругой. Тая, как ребенок, обидчива, любит шумное веселье и подарки. День рождения для нее — главный праздник в году, что вообще-то удивительно. Многие подруги Киры после 35 переставали праздновать дни рождения — чтобы не расстраиваться… А для Таи день рождения не отметить — все равно что год жизни попусту прожить.

Все-таки Булыгин нам по-настоящему не друг, оправдывала Кира свое равнодушие к исчезновению Булыгина. Честно говоря, он ей никогда не нравился.

Непонятно почему, но не нравился. Ей казалось, без всяких видимых на то оснований, что однажды он их всех неприятно удивит — особенно Сергея. Она намекала мужу, чтобы вел себя с Булыгиным поосторожнее. Но Сергей на эти «женские сопли» слабо реагировал. «Малыш, — говорил он, — мы работаем с Мишкой уже много лет. Я вижу его насквозь, и он это прекрасно знает». Внешне они поддерживали с четой Булыгиных самые милые отношения, регулярно приглашали друг друга в гости, ходили вместе на тусовки… Они с булыгинской Элеонорой слыли чуть ли не подругами. Ну, не совсем подругами… С его расфуфыренной Элеонорой, боже мой! Она, даже отправляясь на пикник в лес, надевала люрекс, шпильки и бриллианты. Но Булыгина обмануть Кира не могла — он чувствовал ее настороженность, ее холодность, несмотря на внешнее радушие, и — она могла поспорить — очень ее за это недолюбливал. Почему-то Кира была уверена, что Булыгин за спиной Сергея говорит про него и про нее гадости. Так и представляла — где-нибудь среди «своих», за стаканом виски, осклабившись… Например, сплетничает про Сергея и Регину.

Про Регину она знала давным-давно, еще, пожалуй, раньше, чем о своем интересе к ней догадался сам Сергей. Служащие его холдинга относились к Кире своеобразно — они почему-то полагали, что это она вывела Губина в люди, что она до сих пор «ведет» его по жизни, и потому считали своим долгом наушничать. Звонили, пересказывали сплетни, докладывали, куда Сергей поехал и что сказал… Тетушка Сергея, которую он взял в буфет при приемной, чуть ли не каждый день предоставляла ей подробный отчет, что происходило в президентском отсеке. Она любила племянника — своей семьи у нее не было, любила Киру, как ее любила вся его родня, и считала, что все делает им обоим во благо.

Сообщение о Регине в свое время не взбудоражило Киру — так, кольнуло чуть-чуть. За двадцать пять лет она привыкла к тому, что муж ее обожает, и не могла придумать, что могло всерьез навредить их отношениям. Она знала, что Губин навеки ее, — знала, и все.

Поэтому Кира предпочитала сохранять спокойствие.

Хотя та же Тая, посвященная в тайну, уговаривала ее не смотреть на роман Губина так уж благодушно. Подруга была не очень высокого мнения о мужиках и убеждала Киру принять меры просто в целях профилактики. "Дура! — твердила она. — Дождешься, что останешься одна. Мужики в этом возрасте перестают головой соображать при виде смазливой бабешки — особенно если та еще изобразит, что от них без ума.

На себе проверяла — мужик на подходе к пятидесяти низом думает. Им перед старостью непременно надо самоутвердиться — мол, они еще ого-го!" Уж Тая-то, можно не сомневаться, устроила бы своему Вовику театр одного актера, вздумай он сходить налево.

Кира советам подруги не внимала. Она видела, как Сергею трудно… И между прочим, права Тая, оба они ухе в критическом возрасте. И если Регина может добавить ему тепла в жизни — что же она-то, Кира, будет ему нервы трепать. Хотя все чаще Кира ловила себя на том, что внимательно наблюдает за мужем, ищет в нем признаки перемены к ней… Нет, она решительно не хотела сомневаться в Сергее и мысли ни о чем не допускала. Вернее, уговаривала себя, что не допускает.

Самое удивительное, что Регина ей нравилась. Она была сдержанна, умна, изысканно-насмешлива и совершенно не пыталась использовать Губина. И это Кире импонировало, она даже находила, что они с ней в чем-то похожи. Сергея всегда притягивали волевые, не поддающиеся укрощению женщины. Недаром говорят, что мужчинам всю жизнь нравится определенный тип женщины, только в разных обличьях. Они внешне совсем не похожи — Кира вызвала в своей памяти облик Регины. Нет, не похожи.

Они с Региной одного поля ягоды, люди одного склада, хотя Регина лет на десять моложе. Изредка они болтали о современной прозе — оценки Регины были любопытны, она знала все новости литературной среды. А Сергею — что-то фантастическое! — нравилось видеть их вместе. Иногда, когда Кира заходила в контору, а у него не было времени и он не мог уделить ей внимания, он звал Регину поболтать с женой.

Раздался бодрящий звук разбиваемого стекла и пронзительный визг — веселье у Таи продолжалось.

Кира сидела и ждала, когда подъедет Губин — он уже звонил с дороги. Его присутствие всегда ее успокаивало.

В кресло рядом плюхнулась разудалая Тая с очередным бокалом в руке. «Нет, ну ты видела, как с мы с Вовиком танцевали танго?» — начала допытываться она. То, что они вытворяли вдвоем на всклокоченном паласе, и отдаленно не напоминало танго, но Кира не стала разочаровывать подругу и просто кивнула. Тая тут же переключилась и возопила: "А твой-то где?

Манкирует!" — «Скоро приедет, уже звонил», — ответила Кира, пытаясь отобрать у Таи бокал, Но тут подскочил Тайн муж Вовик, ловко сам отобрал у Таи бокал и, подпрыгнув, отправил его на шкаф — теперь, чтобы выпить, Тае пришлось бы нести стремянку. Налить другой она не догадалась — в таком приподнятом была настроении. Вовик — тоже врач по профессии — критически оглядел обширную фигуру жены и проворчал: «Что ты какая-то маленькая! Заметил бы раньше — не женился!» — и увлек Киру на середину гостиной танцевать. Танцевать он хотел то самое «танго». И пока он ее швырял, перегибал в талии, заламывал руки и запрокидывал ей голову, Кира все стоически сносила, хотя плясать настроения не было. Она вернулась в кресло с ощущением проделанной утренней физ-зарядки.

— Ну что, как будто в новую автомобильную аварию попала? — загоготала поддатая Тая, довольная остроумием мужа Вовика. В трезвом виде такие идиотские шутки для нее не были характерны. Кира вздрогнула — она не любила вспоминать тот случай.

Но сейчас дело было не только в этом.

…Ее «Ауди» с тонированными стеклами стояла на перекрестке, ожидая зеленого света. Кира любила эту машину — складную, легкую, любила водить сама и всегда отбрыкивалась, когда Серей пытался навязать ей фирменные «Вольво» или «Мерседес» с шофером.

Вот и тогда выпросила у него эту издательскую «Ауди», чтобы съездить в тренажерный зал. Дали зеленый, приемистая «Ауди» рванула с места, и тут Кира краем глаза увидела, что справа в борт на нее несется внедорожник. Марку заметить она не успела.

Запомнилось — он казался огромным, заслонявшим весь мир чудовищем. А дальше… Она затормозила.