Мемуары Ведьмы. Книга Первая - Кати Беяз

— Там на улице осталась мама, она пришла за мной, потому что все закончилось! Наш папа вернулся домой здоровый.

По ее лицу покатились слезы, но я, будучи предупреждена, никому не открывать дверь, и в любой ситуации оставаться в доме, хладнокровно вытащила ключ из замка и забросила звенящую связку на шкаф. Марина кинулась к окну, в истерике зовя мать. Вдруг она оцепенела. Подбежав, я увидела, как ее кукла Элла стоит в окне вся растрепанная и бьет своей ручонкой нам в стекло. Мы посмотрели друг на друга так, словно это происходило не с нами, а в чьем-то кошмарном сне.

— Надо забрать Эллу с улицы, надо впустить ее, — вдруг взмолилась Марина, будто ей было не больше пяти лет.

Мною снова овладела немота, и на этот раз к ней прибавилась ярость. Моя подруга оставляла меня один на один со всеми ужасами этой ночи, только добавляя переживаний. Не произнося ни слова, теперь я с особой стойкостью сдерживала все ее порывы открыть обезумевшей игрушке окно. Схватив Марину за пояс, я посмотрела кукле прямо в глаза, которые вращались словно волчки независимо друг от друга в разные стороны. Ее нарисованные брови поднялись вверх, а рот искривился, образовав букву «О». Руки куклы попеременно били в стекло, а ладони какой-то дьявольской силой сжались в кулачки. Хоть бедная Элла и выглядела очень несчастной, мне приходилось быть жестокой по отношению ко всему исконно неживому, чудесным образом ожившему этой ночью за стенами дома.

Вероятно, Марина считала, что никакой явной опасности нет, и единственная угроза исходит от меня, но она внезапно прекратила плакать и рывком устремилась к окну. Успев просунуть руку и схватить куклу, она неожиданно для себя поняла, что та схватила ее в ответ. Вдруг лицо Эллы неимоверно зловеще исказилось, брови нахмурились, глаза прищурились, а рот открылся в улыбке, полной острых зубов, и в мгновение ока кукла вонзилась в спасительную руку своей хозяйки. Понимая, что надо как-то ослабить демона, я начала читать вслух сильное заклинание, которому меня обучила бабушка на колдовском языке. Ничего не происходило и я уже подумала, что может молитва сработала бы лучше, как при звучании последнего слова кукла упала на землю неживым куском пластмассы. Мы вместе захлопнули окно, и укрылись на полу кухни. Нащупав рядом с собой полотенце, я приложила его к ране, но сквозь ткань очень быстро просочилась алая кровь.

Я держалась, как могла, в панике понимая, что мысли мои начинают путаться. Лицом к лицу столкнувшись с чем-то серьезным, мне первый раз предстояло справиться с этим без бабушки. Надавив полотенцем на рану, чтоб задержать поток крови, мы вдруг услышали шаги по крыше. Эти звуки не были похожи на человека, неуклюже перебирающегося по черепице. Больше они напоминали проворные прыжки зверя, ловко управляющегося на четырех сильных лапах. Затем раздалось шуршание около печной трубы. И тут мне стало по-настоящему страшно, а моя капризная подруга вдруг прижалась ко мне и снова начала тихо плакать. Я встала на корточки, и, осторожно проползая к столу, взяла с него дедушкину газету. Свернув ее в трубу и подкравшись к печке, я принялась повторять свое заклинание снова, только теперь во весь голос и в сторону печного отверстия.

Раздался уже знакомый мне протяжный вой, а с крыши что-то полетело в кусты. Мне показалось, что ее разбирают на части, а моя подруга с ужасом смотрела то на кровавое полотенце, то на мой рукодельный громкоговоритель, то на потолок. Свет начал моргать, и вой нарастал все мощнее, сильно сбивая меня. Более того, он заставлял стынуть кровь в жилах, и мой собственный голос становился намного тише и слабее от страха. На последних словах начало сильно першить в горле, и в конце меня совсем сдушил кашель. Как только я пыталась снова читать заклинание, мой голос начинал сильно дрожать, и с его трепетом, казалось, весь дом приобретал мелкую дрожь. На секунду мне почудилось, что он тоже живой, и испытывает на себе всю мощь этой нечисти. Наш дом с основания до крыши трясся в такт со мной, пытаясь устоять под напором демона. Я решила помочь ему и стянула ковер с середины комнаты. Нашему взору открылся кроваво-красный огромный магический знак, а на крыше тут же все стихло.

Через минуту в стекла стали биться кукла, мертвые насекомые и мелкие камни. Все это вихрем по очереди ходило от окна к окну. Марина, выгнанная шумом из кухни, подползла ко мне и села рядом. Мы прижались друг к другу, сидя посреди комнаты на магическом знаке. Мой голос меня покинул, и я, отчаявшись, просто бормотала заклинание, шевеля губами. Не знаю, сколько времени прошло, но, наконец, все прекратилось. В тишине издалека я услышала голос моей бабушки, который быстро приближался к дому.

Она, запыхавшись, отворила дверь ключом и вбежала в дом, договаривая слова магического заклинания. Оценив нашу ситуацию, и, открывая уже совсем красное от крови полотенце, она произнесла:

— Вот собака! Обманул, ирод…

Мне было очень сложно говорить о том, что с нами произошло. От сильного нервного напряжения события перепутались, напрочь стерев некоторые моменты из памяти. Больше всего меня беспокоило непонимание того, что же демону от нас надо и почему он завладел телом дяди Вани. И вместо детального рассказа о ночном происшествии, я завалила бабушку множеством других вопросов.

— Почему демон завладел телом дяди Вани. Он хороший человек, никогда никого не обидел? — с манерой справедливого судьи, начала я свой расспрос.

— Он был неуважителен к стараниям других людей, которые заперли демона в дереве. Я уверена, он видел знак, но решил не придать ему значения. Даже если б он просто прочитал известную ему молитву или попросил известного ему Бога о защите, то активировалась бы его собственная броня от нечистой силы, и демон не смог бы в него так легко проникнуть, — терпеливо объясняла бабушка.

Маринина мама оставалась у нас на ночь, и, сооружая на полу спальное место для себя и своей дочери, она тоже включилась в разговор.

— Но что же ему нужно от нас?

— Бесы и демоны питаются людским страхом, гневом, делают все, чтоб человек перестал видеть божественную логику вещей. Их задача как можно дальше отвести человека от его веры в лучшие чувства и справедливость мироздания, — рассказывала бабушка, выполняя свои привычные действия по дому тогда, когда все остальные замирали и внимали каждому ее слову.

То, что казалось мне нелогичным, кошмарным хаосом еще минуту назад, начинало приобретать глубокий смысл.

— Получается, демон нас не убьет? — спросила я. Что прозвучало крайне наивно, но откровенно говоря, это было именно тем, что так меня беспокоило.

— Обычно, нечисть старается убить не самого человека, а все человеческое, что в нем осталось. Его целью не является истребление человечества как такового, скорее он всеми путями старается убить все прекрасные чувства, объединяющие людей. Если демон в человеке побеждает, то одержимый, по сути, перестает быть человеком. В таком случае, конечно, он способен убить кого-то, но обычно это занимает больше времени, чем одни сутки.

— Как это понимать? — встревоженно переспросила тетя Женя.